ПоделитьсяВ прессу просочилась информация о том, что Запад продлевает санкции в отношении России еще на полгода, как минимум. Казалось бы, чего иного можно было ожидать? С чего бы тут начаться вдруг позитивным переменам?
Крым, из-за которого началась вся эта катавасия, по-прежнему наш. Донбасс по-прежнему контролируется пророссийскими силами. Путин по-прежнему в каждом своем выступлении на международные темы жестко проходится по американской политике и по стремлению США сделать мир однополярным.
Тем не менее перемен ожидали многие. Новая ситуация сложилась, например, в прессе, где появлялись статьи о том, что активная политика России в Сирии вынуждает американцев признать существование Башара Асада как президента, а в конечном счете вынудит их на глобальное сотрудничество с Россией. Ряд комментаторов отмечал, что на последнем саммите G20 отношение к Путину было совсем иным, нежели на предыдущем, когда он фактически оказался в изоляции.
Но главным показателем нарастающего оптимизма служили валютный и фондовый рынки. Российский рубль слегка укрепился, несмотря на то, что цены на нефть держатся заметно ниже 50 долларов за баррель. Российские ценные бумаги пошли вверх, несмотря на то, что основные экономические показатели 2015 года будут неутешительны. Трудно подобный оптимизм бизнеса объяснить чем-то иным, кроме как надеждой на скорую отмену санкций.
Надежда эта появилась не столько даже после начала военных действий России в Сирии, сколько после трагических парижских терактов, случившихся 13 ноября. Россия справедливо указывала на то, что в борьбе с терроризмом необходимы усилия всех цивилизованных стран, и многим казалось, что переход к совместной деятельности на Ближнем Востоке уже не за горами. А если мы вдруг окажемся с Америкой и Францией в одном строю, то разве не пойдут они на отмену санкций? Разве будут они предпринимать действия против своего важнейшего союзника?
Нынешнюю ситуацию иногда сравнивают с ситуацией времен Второй мировой войны. Демократический Запад тогда сильно отличался от сталинского Советского Союза. Более того, Запад не мог простить Сталину, что тот участвовал вместе с Гитлером в расчленении Польши и отхватил себе территории Западной Украины и Западной Белоруссии. Но поскольку у США, Великобритании и СССР имелся сильный общий враг, американцы не только не пытались подорвать позиции советского государства, но и активно помогали ему бороться с немцами при помощи поставок по ленд-лизу. Сегодня Москва не требует, конечно, от Вашингтона подобного ленд-лиза, но, казалось бы, уж о «такой малости», как отмена санкций, можно было бы договориться.
Похоже, что не договорились. Есть вероятность, конечно, что просочившаяся в прессу информация о продлении санкций окажется неточной, но если она все же подтвердится, подобному «коварству» Запада вряд ли стоит удивляться. Ведь нынешнее международное положение нисколько не напоминает международное положение 1940-х. И дело даже не в том, что исламский фундаментализм пока, к счастью, не дотягивает по могуществу до объединенных сил немецкого нацизма и итальянского фашизма. Дело в том, что путинская Россия не играет сегодня той роли, которую играл сталинский Советский Союз в годы Второй мировой.
СССР тогда нес основную нагрузку и, соответственно, должен был мобилизовать все свои силы на ведение войны. Наши союзники понимали, что от исхода сражений на Волге, на Днепре и в Белоруссии зависит, по большому счету, исход всей войны. Поэтому они готовы были не только поставлять нам продукцию, необходимую для победы, но и делить со Сталиным послевоенный мир, жертвуя интересами народов Центральной и Восточной Европы, чьи земли уходили под контроль Москвы. Геополитическое могущество Сталина оказалось возможным лишь благодаря миллионам жертв, понесенных советским народом.
Ныне ничего подобного не происходит. Путин участвует в военных действиях на территории Сирии, но его роль выглядит определяющей разве что в программах российского телевидения. На самом же деле американцы могут при желании сделать там все то же самое, что делает Россия. Ресурсов для этого у них вполне достаточно. Поэтому США, скорее, смотрят на участие Путина в борьбе с ИГИЛ как на помеху, путающую их политические планы, нежели как на поддержку, за которую надо быть благодарными России.
Более того, со времен военной кампании в Ираке всем стало ясно, что бомбежки не решают проблемы. Даже наземные действия фактически никаких проблем не решают. Они позволяют свергнуть конкретное политическое руководство страны (например, Саддама Хуссейна), но не могут изменить настрой широких масс населения, склонных поддерживать антиамериканские, антифранцузские и антироссийские акции. Главная проблема на Ближнем Востоке состоит сегодня не в том, чтобы активно бомбить. Главная проблема состоит в том, чтобы создать такие политические режимы, которые каленым железом выжгут склонность населения к террористическим действиям. И Путин, на самом деле, это прекрасно понимает, поскольку с тем же самым столкнулся в свое время в Чечне.
Как мы «решили» чеченский вопрос? Не столько пушками, сколько маслом. Или, точнее, деньгами. Кадыровская элита получает такую мощную финансовую подпитку из российского бюджета, что искренне заинтересована играть по путинским правилам. Рамзан уничтожает всякую оппозицию и за это является полноправным господином, чью власть Москва не только не оспаривает, но еще и укрепляет дотациями. Не исключено, что стратегия разрешения ближневосточных проблем может оказаться примерно такой же. Местных правителей надо будет завалить деньгами для того, чтобы они играли по правилам, которые им диктует условная антитеррористическая коалиция.
Кто даст эти деньги? Наверняка такого рода расходы придется нести Америке. С большой степенью вероятности можно предположить, что к «спонсорам» присоединятся богатые нефтяные страны Востока, если, конечно, низкие цены на энергоресурсы не опустошат их карманы. Но готова ли Россия, находящаяся сегодня в экономическом кризисе, стать равноправным участником сделки, позволяющей откупиться от международного терроризма? Можем мы выделить сотни миллиардов долларов для того, чтобы кормить (и тем самым успокаивать) потенциальных террористов? Можем мы сократить социальные расходы внутри страны на соответствующую сумму?
Если Россия выделит большие ресурсы на умиротворение Ближнего Востока, американцы нас вновь от всей души полюбят. Крым – Крымом, но, если наше небогатое население освободит зажиточного американского налогоплательщика от бремени, Вашингтон рано или поздно закроет глаза на ущемление Украины. И в принципе, судя по тому, как российские граждане продолжают поддерживать Путина даже в экономический кризис, есть опасение, что Кремль начнет кормить не только Чечню, но и арабский мир. У тех, кто всем доволен, несмотря ни на какие трудности, деньги обычно забирают и передают строптивым.
Правда, вероятность такого апокалиптического для России сценария все же не слишком велика. А потому не слишком велика и вероятность того, что мы быстро покончим с жизнью под санкциями.
Дмитрий Травин, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге
Дмитрий Травин приглашает на презентацию своей новой книги «Крутые горки XXI века: постмодернизация и проблемы России», которая состоится 3 декабря в 18.00 в конференц-зале Европейского университета в Санкт-Петербурге (Гагаринская ул., дом 3).
