ПоделитьсяВ манеже на Крестовском острове членам сборной России по легкой атлетике не дают тренироваться. Руководство стадиона волнуется, что спортсмены сотрут беговую дорожку или станут жертвами падающих сверху коллег.
Открывшийся в сентябре 2014 года легкоатлетический манеж на Крестовском острове должен был стать для петербургских легкоатлетов вторым домом, где можно одновременно тренироваться и проводить восстановительные процедуры. Но перебравшиеся в него призеры чемпионатов мира и олимпийцы обнаружили, что вместо долгожданного дома они обрели большую головную боль.
В церемонии открытия принимали участие глава "Газпрома" Алексей Миллер, губернатор Петербурга Георгий Полтавченко и на тот момент президент Всероссийской федерации легкой атлетики Валентин Балахничев. «Уверен, работа этого легкоатлетического манежа позволит воспитать новых чемпионов, которые прославят не только Санкт-Петербург, но и всю Россию», — говорил тогда Миллер. После сентябрьского открытия, в феврале 2015-го, спорткомплекс начал полноценную было работу. И сразу начались трудности.
– Прежде чем пройти внутрь, нужно пройти 35 досмотров, – возмутилась в разговоре с корреспондентом «Фонтанки» олимпийская чемпионка Наталья Антюх. – Там творится просто бардак. Тут мы можем бегать, тут мы не можем бегать, здесь нельзя разминаться, идите в другое место. Такое ощущение, что этот стадион не для нас строился.
– Говорили, что здесь будут медицинский центр, баня, бассейн, – поделился серебряный призер чемпионата мира Алексей Дмитрик. - Мы очень обрадовались — Петербург получил стадион не хуже, чем у москвичей в Новогорске. Однако по факту мы получили коробку, в которой ничего нельзя. Я ни разу не видел ни медицинского центра, ни бани, ни бассейна.
Практически все претензии спортсменов так или иначе связаны с директором легкоатлетического манежа Николаем Некрасовым. Судя по тому, что «Фонтанка» услышала и увидела, стадион превратился в объект строгого режима, где бюрократию довели до абсолюта. Множество правил и ограничений кажутся странными.
Стой! Кто идет?
Зайти внутрь манежа без специального пропуска нельзя. Подобные правила существуют на многих производствах и в офисных зданиях. Однако легкоатлетический манеж – это все-таки немного другая история. Здесь тренируются дети. У каждого из них есть свой пропуск, а вот у родителей – нет. Посмотреть на тренировку или выступление на соревнованиях своего ребенка — абсолютно естественное и для любого другого места легко осуществимое желание. Однако здесь внутрь не пускают. В итоге часто можно наблюдать такую картину — родители с улицы пытаются разглядеть через окно собственных отпрысков. Из-за отсутствия все того же разрешения спортсмены не могут привести на стадион своих детей. Нельзя просто так пронести инвентарь и поменять расписание тренировок. Для всего этого нужно письменное разрешение, на согласование которого, по словам Дмитрика, уходит до двух недель.
Абсолютными рекордсменами по абсурдности можно считать два правила: спортсменам запрещено бегать по трем внутренним беговым дорожкам и использовать необходимый для тренировок инвентарь. В первом случае руководство манежа объясняет это мерами безопасности — рядом расположен сектор для прыжков с шестом, а прыгуны не всегда приземляются туда, куда нужно. Во втором же запрете все упирается в инвентарь, о котором идет речь, — это железная гладкая платформа, на которую сверху устанавливают груз. Вся эта конструкция привязывается к поясу, и с нею спортсмен бежит. Директор манежа Николай Некрасов считает, что эта конструкция стирает беговую дорожку.
– Мы очень много путешествуем, бываем на разных стадионах, в том числе и за границей, и такого не видели ни разу, чтобы нельзя было бегать по дорожкам, якобы они стираются, – рассказывает тренер Дмитрика Екатерина. – Никогда и нигде «тачка» (железная платформа с грузом. – Прим. ред.) никому не наносила вреда.
Нас тоже не пустили
Чтобы увидеть все своими глазами, «Фонтанка» отправилась в легкоатлетический манеж. Однако пройти внутрь даже в сопровождении спортсменов нам так и не удалось. Отметим, что подобное с нами произошло впервые. Сначала на входе нас в грубой форме остановил охранник, потребовал пропуск, сославшись на распоряжение директора Николая Некрасова. В ответ на нашу просьбу пришел "главный запретитель", разговаривать не стал, потребовал редакционный запрос. Пришлось развернуться, в редакции по телефону связаться с пресс-службой Спорткомитета, подождать несколько дней и, наконец, снова встретиться с Николаем Некрасовым.
На этот раз директор манежа отнекиваться не стал, а сразу показал на президента петербургской федерации легкой атлетики Юлию Тарасенко: мол, лично с нею все правила согласовывал.
– Вокруг прыжкового сектора на расстоянии трех беговых дорожек никаких предметов, о которые спортсмены могут получить травму, стоять не должно. Это элементарное правило техники безопасности. Что касается салазок (так Некрасов назвал «тачку» для тренировок. – Прим. ред.) – они стирают покрытие. Я этот момент лично обсуждал с Тарасенко. Первая дорожка страдает больше всего. Пример того, что бедные ходоки не могут ходить по первой дорожке, крайне неудачен с точки зрения логики. Уж кому-кому, а ходокам первая дорожка нужна в последнюю очередь.
На вопрос «Фонтанки», является ли он специалистом по спортивной ходьбе, Некрасов заявил, что он специалист по спортивным сооружениям, в 1985 году проводил чемпионат СССР по легкой атлетике, а еще в прошлом занимался волейболом.
- То есть вы думаете, что за 30 лет покрытия для беговых дорожек не могли усовершенствовать?
– Многое из того, что сделано в СССР, с успехом используется до сих пор.
Так как в нашем разговоре Некрасов часто ссылался на президента петербургской федерации легкой атлетики Юлию Тарасенко, мы позвонили и ей тоже.
– Между мной и Некрасовым не было даже разговора про какие-то там дорожки и покрытие для них, – заявила Тарасенко. – Даже не знаю, откуда он это взял. Я сама в прошлом бегунья и понимаю, что это бред. У нас по всем нормативам зона безопасности — это метр от прыжкового сектора. Метр – это гораздо меньше ширины трех дорожек (стандартная ширина одной беговой дорожки – 1,22 метра. – Прим. ред.). По поводу детей спортсменов... насколько я знаю, никто не имеет права требовать на них какой-то пропуск. Эти сооружения, наша федерация и отчасти Спорткомитет работают для спортсменов, а не спортсмены для нас. Это не нужно забывать.
За пределами манежа не лучше
На самом деле ситуация вокруг легкоатлетического манежа на Крестовском острове для Петербурга не уникальна. Три года назад уже была история с Зимним стадионом, в котором из-за устаревшей системы отопления легкоатлетам приходилось тренироваться в куртках. Тогда помогло лишь вмешательство журналистов.
Сейчас очень похожая с манежем ситуация, в плане чрезмерной бюрократизации и отсутствия понимания у персонала, происходит на стадионе «Приморец». Однажды туда не пустили Наталью Антюх из-за того, что она пришла без тренера.
– Пропуска всегда были, просто есть какие-то моменты, когда можно пойти на уступки, – говорит олимпийская чемпионка. – Ты постоянно ходишь сюда тренироваться и однажды забываешь пропуск. Можно же сделать исключение. Нужно же учитывать человеческий фактор. То, что родителей не пускают на соревнования своих детей, такого тоже не должно быть. Легкая атлетика в Петербурге и так разваливается, а такими методами ее вообще может не стать. Потому что ни у родителей, ни у детей не будет желания сталкиваться с подобными вещами.
Артем Кузьмин,
«Фонтанка.ру»
