ПоделитьсяНа суде, где 17 декабря арестовали двух петербуржцев за попытку взорвать сотрудников ГИБДД, «Фонтанка» не увидела воли умирать за идею. Не был крепким и их кровавый учитель, от которого они заразились 10 лет назад.
Антон Головырцев и Николай Мотовилов как разные стороны монеты. Головырцев — замкнутый, молчаливый, закрывающий лицо от видеокамер. Мотовилов — многословный, улыбающийся, позирующий фотографам на судебном заседании. «Фонтанка» не просто так вспоминает, как во время забытого ныне ареста экстремистской иконы Петербурга – Воеводина – он также метался между стойкостью борца и заблудившегося в убийствах. Ведь нашему изданию стало известно, что, пока сотрудники Центра «Э» изучали Головырцева и Мотовилова, они узнали об их знакомстве с Воеводиным и компанией.
Утром, 17 декабря, в Октябрьском районном суде Петербурга Антон и Коля оказались подозреваемыми во взрыве на Кантемировской 8 октября и попытке подрыва будки ГИБДД 6 марта у Каменноостровского моста. «Фонтанка» смотрела на одну роль и разное исполнение. Разумеется, с Воеводиным они могли общаться не позднее весны 2006 года, когда вместе с ним десяток членов неонацистского отряда арестовали. Также доподлинно известно, что Головырцев и Мотовилов не участвовали в тех пяти убийствах. Но на «лекции», куда вход посторонним был заказан, присутствовали. Тогда оба были еще маленькие – еще не достигшие совершеннолетия. Как тонко заметил один наш собеседник из Центра «Э», «тогда инфекция ненависти попала в них. А она как ВИЧ, проявляется только через годы».
Вернемся в клетку Октябрьского суда. Первым в зале номер 22, где дежурил судья Юрий Шишкин, оказался 27-летний Головырцев. Небольшого роста, темный, с бородой, он четко отвечал на вопросы судьи: четыре курса Ууниверситета Лесгафта, холост, не работает, не судим. Его защитник попытался напомнить суду, что его клиент активно сотрудничает со следствием, но быстро сник: сам Головырцев согласился со своим арестом. Юрий Шишкин не стал разочаровывать подозреваемого и быстро отправил его в изолятор.
ПоделитьсяНа заседании по Головырцеву присутствовали только оперативники и журналисты. А вот поддержать Мотовилова, который занял клеть вслед за соратником, пришли мама с папой. 28-летний Николай был бодр, но в показаниях путался. Шишкину пришлось по несколько раз повторять, а иногда и перефразировать свои вопросы, прежде чем добиться даже точной личной информации: три курса Архитектурно-строительного, холост, официально не работает, не судим. Заслушав практически идентичный текст ходатайства о помещении под стражу, Мотовилов возмутился: «После того как я послушал, что я совершил, какой я плохой, нет, конечно, не согласен. И не готовил я еще ничего. Это мои передвижения на машине они (тут он кивнул в сторону следователя и прокурора) расценивают как подготовку». Ему вторила и адвокат: «А вы вообще хоть что-то совершали?» – «Нет». – «Вот и у меня больше вопросов нет», – торжествовала защитница. В это время улыбающийся подозреваемый показывал фотографам пальцами знак V. Однако их радости не внял судья Шишкин. И Мотовилова он оперативно отправил под стражу.
ПоделитьсяЕсли учесть то, о чем «Фонтанка» сообщала ранее, – некий сумбур воззрений, в которых явно наблюдается мания борьбы с Антихристом, то оба никак не походили на стойких борцов с Тьмой. Также не казались они и представителями сил Зла. Во время судебного заседания рядом с журналистом «Фонтанки» сидел пристав. Он слушал их, слушал обвинение, наблюдал, а потом хмыкнул: «Чук и Гек какие-то».
Так, между прочим, все происходило и при первых задержаниях ушедших уже в прошлое воеводиных. Кроме Малюгина, служившего во внутренних войсках, а после помешавшегося на симбиозе ислама и свастике, Воеводин и все, все, все признавались чуть ли не в первый час. Так, например, их идеолог, тоже, кстати, недоучившийся студент Института культуры – Апостол заговорил о пролитой им крови раньше, чем его дотащили оперативники до служебной машины.
Еще отметим, что следователь Паншин, в чьем производстве находится уголовное дело по взрыву, помимо эпизодов в Петроградском и Выборгском районах говорил о том, что у подозреваемых были некие планы на другие подрывы. А также о том, что сотрудники полиции и СК нашли не всю их взрывчатку.
По данным «Фонтанки», оперативные службы зафиксировали те переговоры ныне арестованных, которые указывают на их планы по нападению на других полицейских. Так что, если сегодня их обвиняют только за хранение боеприпасов и нанесение тяжких повреждений женщине, то вскоре возможна новая квалификация – статья 317 УК – «Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа». А дальше, в зависимости от умысла, недалеко и до статьи 205 УК «Террористический акт».
Татьяна Востроилова, Евгений Вышенков, «Фонтанка.ру»
