– Чем период вашей работы в современной России принципиально отличается от работы в Советском Союзе?
– Если сравнить нынешнюю Москву и Москву, в которой я работал в прошлый раз [с 1986 по 1989 год. - Прим. ред.], то разница огромна. Город полностью изменился внешне и превратился в метрополию международного класса, а жизнь в ней стала простой и нормальной. Магазины ломятся от продуктов, многообразие ресторанов. Москва всегда была городом культуры, а сейчас выбор культурных мероприятий во много раз больше, чем тогда.
Но больше всего изменились люди. Они стали обычными гражданами мира. Если выйти на прогулку в парк Горького, до которого от посольства пешком десять минут, и не вслушиваться в речь, то даже не будешь знать, в каком месте северного полушария находишься. Тогда же разница со странами Запада бросалась в глаза. С другой стороны, надо отметить, что за последние два года ситуация в Москве и в России ухудшилась. Этого не видно в повседневной жизни, но заметно в дипломатической работе.
Посол Финляндии в России Ханну Химанен родился в 1951 году. Изучал массовую коммуникацию и журналистику в университете города Тампере. Пришел на работу в министерство иностранных дел в 1976 году и с тех пор работал в посольствах Финляндии в Индии и Индонезии, в представительствах при ООН в Нью-Йорке и Женеве и в СБСЕ в Вене и даже учился в Гарвардском университете.
Послом в России он стал в 2012 году. Для Химанена это не первый период работы в России: в конце восьмидесятых он был советником финского посольства. Полномочия нынешнего главы финского диппредставительства истекают в конце августа, и с начала сентября его пост займет нынешний советник президента Микко Хаутала.
– Каким образом?
– У нас много сложностей, начавшихся из-за событий на Украине, в результате которых Россия незаконно аннексировала полуостров Крым, а в Восточной Украине начались военные действия, в которых, по нашему мнению, у России есть своя роль. За этими событиями последовали санкции со стороны ЕС и других западных стран. И вот, мы находимся в ситуации, когда отношения России с Евросоюзом нельзя назвать нормальными, а атмосфера совсем не такая, какую бы хотелось. Сейчас мы следим, как ситуация будет развиваться. Мы надеемся, что кризис на Украине удастся решить, в первую очередь, выполнением требований Минского соглашения. После этого можно вернуться к рассмотрению вопроса о санкциях и начать нормализацию отношений.
– Как санкционная политика отразилась на повседневной работе посольства?
– Для обычной работы посольства последствия санкций не были драматичны. Разумеется, количество визитов, особенно на политическом уровне, за последние два года резко сократилось. Это совершенно ненормальная ситуация. Мы же, со своей стороны, старались поддерживать двусторонние отношения России и Финляндии настолько, насколько это возможно в данных условиях. Это, в первую очередь, касается торгового и экономического сотрудничества, которое страдает даже не столько от санкций, а от резкого понижения курса рубля. В прошлом году торговый оборот между нашими странами, в зависимости от способа подсчета, снизился на 38%. Это касается как экспорта, так и импорта обеих стран.
Снижение показателей финского импорта в денежном выражении вполне понятно - упала цена на нефть и газ, хотя в количественном эквиваленте серьезных изменений не произошло. Объем экспорта тоже упал не так сильно, но в деньгах изменение уже намного заметнее. Покупательная способность российских клиентов финских экспортеров в данный момент очень слабая, потому что курс рубля упал.
С этим связан ряд неприятных последствий. Объёмы инвестиций сократились. Исключение только подтверждает правило, и строительство АЭС “Ханхикиви” – а проект этот долгосрочный – отразится на показателях торговых отношений лишь спустя 2–3 года.
Если говорить о двусторонних культурных связях, то я бы очень хотел, чтобы отношения в сфере культуры, науки и образования могли продолжаться и в непростые времена. Отношения между людьми, особенно молодыми, – это самая важная сфера в связи с будущим развитием наших стран. Студенческий обмен пока по многим причинам находится на гораздо более низком уровне, чем должен быть.
На студенческий обмен повлияла, прежде всего, экономическая ситуация и девальвация рубля. Этот фактор отражается также на наших показателях по выдаче виз и турпотоку. В прошлом году четыре представительства Финляндии в России (в Москве, Петербурге, Петрозаводске и Мурманске) выдали всего около 700 тысяч виз. Это лишь половина от того количества, которое мы выдали в рекордный 2013 год, а это полтора миллиона шенгенских виз для граждан России, из которых 1,2 млн пришлось на долю консульства в Петербурге. Это снижение прямо отразилось на работе посольства и консульств – у нас стало меньше визовых работников.
– А как в России отнеслись к вводу биометрии?
– Я ничуть не преуменьшаю той возможности, что некоторые наши российские визовые клиенты испытали неудобство в связи с введением биометрии. Но у нас теперь есть визовые центры по всей России, вплоть до Владивостока, и большинству наших визовых клиентов для получения визы достаточно лишь одного посещения такого центра, где они сдают отпечатки пальцев. Что касается властей России, то они отнеслись по-деловому. Россия и сама в последнее время начала сбор биометрических данных в разных частях земного шара в качестве пилотного проекта. Думаю, что основные цели использования биометрии вроде пресечения незаконной миграции одинаковы как для стран Евросоюза, так и для России. С российскими властями не возникало никаких проблем в связи с биометрией.
– Есть ли надежда, что переговорный процесс относительно безвизового режима возобновится?
– Здесь сложно загадывать. Переговоры относительно отмены и упрощения визового режима полностью прекратились в марте 2014 года, когда был принят первый пакет санкций. Это была первая реакция ЕС на захват Крыма, и об этом важно не забывать, говоря о визах. После этого о безвизовом режиме никаких разговоров не велось, и на данный момент мне представляется, что многое еще должно произойти, прежде чем визовый вопрос вернется на стол переговоров.
– Можно ли сказать, что Крым – основное препятствие для переговоров по безвизовому режиму?
– Единственно верного ответа на этот вопрос дать не могу, но переговоры по безвизовому режиму были прерваны именно в рамках первых санкций, которые были реакцией на события в Крыму.
– На ваш период работы послом пришлись и другие сложности, в частности, непростая ситуация с беженцами. В решении этого вопроса посольство принимает какое-либо участие или только служит рупором Хельсинки?
– В последнее время пограничный вопрос стал, как это ни печально, невероятно важным и актуальным в нашей деятельности и добавил нам работы. Мы следим за ситуацией и помогаем нашему правительству принимать необходимые решения. Основная наша задача – понять, что происходит в этой стране и какова политика России в этих вопросах. Финляндия очень довольна тем, что Россия учла наши пожелания касательно ситуации на нашей общей границе. Договоренности между Россией и Финляндией, нацеленные на предотвращение незаконной миграции, продвигаются.
– Какова роль Финляндии в нормализации отношений Евросоюза с Россией, и пытается ли страна занять какую-то роль?
– У нас нет какой-то особой роли, но у нас с Россией 1300 километров общей границы, то есть больше, чем у всех остальных стран ЕС вместе взятых. К тому же экономические отношения с Россией являются для нас исключительно важными. Поэтому у нас есть интересы, о которых мы не должны забывать и в сложные времена. С другой стороны, абсолютно очевидно, что мы выступаем как одна из стран Евросоюза. Мы как член ЕС тоже участвовали в принятии решения о введении санкций и выполняем эти решения.
Хоть особой роли у Финляндии нет, наши политики озвучивают на переговорах с россиянами единое мнение стран ЕС. Это все является частью сложного процесса по поиску путей преодоления сложностей, с которыми столкнулись отношения Евросоюза и России.
– Почему главы дипмиссий стран ЕС в Москве решили почтить память Бориса Немцова в годовщину его убийства, возложив цветы к народному мемориалу на Большом Москворецком мосту?
– Для начала хочу отметить, что у Европейского союза в целом и отдельных стран, входящих в него, нет никакой необходимости, причин и намерений вмешиваться во внутреннюю политику России. Российская внутренняя политика - это дело россиян. Но ЕС и страны-члены, в том числе Финляндия, в разных контекстах выражали свое видение того, что происходит в России в области прав человека.
Год назад нас потрясло убийство Бориса Немцова. Уже тогда Евросоюз высказал свое отношение к этому преступлению, равно как и многие финские политики. На второй день после убийства послы стран ЕС возложили цветы к месту, где был убит Немцов. И тогда, и сейчас мы выразили общее мнение, что, когда убивают политика, который был патриотом России, стремился политическими средствами сделать Россию лучше, это становится шоком для всей политической системы. Такой противозаконный и возмутительный акт насилия необходимо тщательно расследовать, а виновных привлечь к ответственности. Такой ход мыслей был в нашем символическом жесте.
– То есть вы принципиально решили не участвовать в марше памяти Немцова, а устроить отдельное событие днем позже?
– Если бы мы участвовали в марше, то мы бы таким образом высказали свое отношение к внутренней политике России. А возложением цветов на место убийство Немцова в первую годовщину мы хотели подчеркнуть важность для нас тех ценностей, которые, как мы верим, важны и для жителей России.
– Каковы ваши отношения с городом, в котором вам довелось работать? Находится ли время для того, чтобы посещать в Москве культурные мероприятия?
– Времени, конечно, меньше, чем хотелось бы, но я довольно часто хожу на концерты - так часто, насколько это возможно, то есть обычно несколько раз в месяц.
Стараюсь посещать музеи и галереи. Почти не остается времени на театр, который я очень люблю. За все время здесь удалось сходить лишь несколько раз. В целом для меня культура является отдушиной, без которой сложно представить жизнь.
Надо еще добавить, что мы устраивали здесь, в посольстве довольно много концертов. В прошлом году было около десятка концертов, посвященных юбилею Сибелиуса. Эти концерты, по моему мнению, удались, на них приходило от ста до ста пятидесяти человек. Мы приглашаем высококлассных музыкантов как из России, так и из Финляндии. Сезон этого года мы открыли концертом прекрасного пианиста Олли Мустонена. Таким образом, мы стараемся поддерживать межчеловеческие контакты. В основном к нам приходят россияне, и им очень нравятся наши мероприятия. Я часто говорю в обществе российских гостей, что, поскольку язык музыки не использует слова, он объединяет людей намного сильнее, особенно в непростые времена.
