ПоделитьсяПосле сенсаций европейской прессы о русской мафии прошло восемь лет. Когда же наши бренды покинули Испанию, там заочно арестовали всех донов, их детей, политиков и генералов.
«Фонтанка» спросила самих, если говорить в древней стилистике, тамбовско-малышевских: зачем нужно было столько хлопот и шума, чтобы вернуть их в Петербург? Наши собеседники отвечали устало, но с иронией. На свои покинутые виллы они давно махнули руками. Невыездные, они вновь любят Родину. Даже делают комплименты российским силовикам.
«Операция против русской мафии в Испании», «Трех опасных боссов русской мафии могут освободить под залог», «У вождя русских мафиози Петрова нашли в Испании 30 млн евро», «Русская мафия отмыла 200 млн евро в Коста-дель-Соль» – с таких заголовков летом 2008 года началась эта евросага о петербуржцах, которые были прекрасно известны нашему городу. О которых задолго до этого подробно написал Андрей Константинов в документальном исследовании «Бандитский Петербург». Общее мнение обвиняемых лучше всего, на взгляд «Фонтанки», в те дни выразил товарищ Мустафин. На мере пресечения, услышав, что является не только вором в законе, но и торгует детскими органами, он заявил в суде: «Переведите Гарсону, что он сумасшедший».
Тогда ведь именно с подачи судебного следователя Бальтасара Гарсона прошла масштабная операция «Тройка», что и привела к арестам в Малаге авторитетных Александра Малышева, Геннадия Петрова, Леонида Христофорова, Ильдара Мустафина и еще тринадцати человек. Половина из которых, кстати, были испанцами. И новости стихли.
О наших донах напомнили, когда в январе 2010 года (спустя 19 месяцев после заключения) Петров, Малышев и все, все, все вдруг были отпущены под миллионный еврозалог. Испанская пресса повторила, что обвинения в легализации преступных доходов с россиян не сняты. Кстати, остались в текстах и фразы об убийствах и наркотрафике. Но уже в намеках. Заодно и о коррупционных связях с высшими эшелонами российской власти.
«Фонтанка» спросила Геннадия Петрова, Леонида Христофорова, Ильдара Мустафина, как часто атаковали их европейские журналисты, когда они годами скучали под домашним арестом. Для нас странно, но ни один репортер не проявил ни малейшего интереса.
Так шли годы. И дважды в день они отмечались в полиции. Как вспомнил для «Фонтанки» Леонид Христофоров, «террористы у них отмечаются раз в неделю».
И вот весной 2012 года Петров и Христофоров первыми с разрешения властей покинули Испанию, и вы удивитесь – не вернулись к условленному сроку. В июле 2012-го их объявили в розыск.
Логика и практика в таких случаях диктует запрет на выезды прочим фигурантам дела. Но сначала в Петербург попросился, выехал и также не вернулся Ильдар Мустафин. А затем в марте 2015 года в Петербург отпустили и Александра Малышева. Чуть после попросилась навестить мужа и его жена. И ей не стали препятствовать, выпустив с детьми.
И никого это больше не волновало, так как по большому счету было похоже на выдворение. Вот только о подзабытой «Тройке» в декабре 2015-го напомнила «Открытая Россия» Михаила Ходорковского, опубликовав полный текст обвинительного заключения прокуратуры Испании. В нем упоминались фамилии известных российских политиков и силовиков, с которыми обвиняемые в Испании петербуржцы якобы активно вели телефонные переговоры.
На днях же Национальный суд Испании закольцевал историю, выдав санкцию на арест 12 россиян, в том числе депутата Госдумы от «Единой России» Владислава Резника, замдиректора ФСКН страны Николая Аулова и бывшего зампредседателя Следственного комитета Игоря Соболевского. Нашлось место в арестном списке и сыну Геннадия Петрова Антону, и близкому к Малышеву Павлу Кудряшову (который восемь лет назад даже не мелькал в документах), и не попавшему в сети испанской полиции летом 2008-го еще одному авторитетному предпринимателю – Виктору Гавриленкову.
О каждой из этих фигур можно написать книгу. Да они, по большому счету, и написаны. Другое дело, что, когда эти имена сверкали с конца 80-х, те, кого сегодня мы называем взрослыми, не умели еще говорить. Так что не то что для молодежи, а и для молодых пап и мам эти имена сегодня являются не более чем мифологией.
Вот с этими мифами «Фонтанка» и поговорила.
Все, кроме Леонида Христофорова, добродушно болтали с журналистом, а потом просили на них не ссылаться.
– Я же не Филипп Киркоров, – уклонялся наш собеседник.
– Вы роднее для Петербурга, чем Филипп, – уговаривала «Фонтанка».
Но трудно уговорить тех, кто умеет делать те предложения, от которых нельзя отказаться. Их мнения очень схожи. Они могли бы исполнить даже хором: «Испанцы не хотят, чтобы кто-то из нас пришел на суд. В Испании нет доказательств. Поэтому нас сначала выдавили из Европы и обрадовались, когда мы не вернулись. А мы не вернулись, так как устали годами сидеть под домашним арестом».
– За все годы тюрьмы, следствия я два раза видел тех, кто ведет мое дело. И оба раза – на формальном продлении. Мне никто не задал ни одного вопроса, – уверил «Фонтанку» Леонид Христофоров.
Конечно, никто теперь из них не готов выезжать за пределы России. «Даже во Вьетнам не поеду, ведь если захотят, включат что-нибудь, арестуют – как Виктора Бута, отвезут в США, и доказывай четверть века, что ты детей не ел», – предвосхищает Ильдар Мустафин.
«Фонтанка» спрашивала, откуда в этой истории взялся сын Петрова Антон, являющийся, как известно, серьезным бизнесменом, владеющим ювелирной сетью «585», и если имеющим отношение к Испании – то только тем, что окончил там университет. Нам отвечали: от злости к русским.
Все наши собеседники – люди далекие от ангельского обличья. Все когда-то осуждались в Петербурге. Но теперь они через евроопыт в один голос говорят, что никакой Следственный комитет России никогда не позволит себе столько беззакония, как в Испании.
Отчасти «Фонтанка» может подтвердить эту эмоцию. Действительно, первые месяцы ареста многие провели без допуска адвокатов, им даже пару месяцев не давали зубных щеток, не говоря уже о ножницах, чтобы элементарно подстричь ногти. Как в свое время журналисту «Фонтанки» рассказал один из этих узников, "зарос бородой, ногти как у лешего, из рта чуть ли не дым идет, в камере – под плюс сорок, глянул на себя в зеркало – действительно страшный мафиози".
Так у наших героев девяностых исчезли средиземноморские иллюзии. Другое дело, что эти приключения, по их же словам, возвратили им любовь к отчизне.
Но еще раз для молодых читателей: им всем сейчас за пятьдесят. Геннадию Петрову – 68 лет, а самому Малышеву – 58. Здоровьем своим занимаются, внуками, конфликты по городу не собирают. Если вам показать их со стороны где-нибудь в ресторане, вы не ахнете от гангстерского шарма. Сидят приличные люди в очках с дорогой оправой, попивают чаек с чабрецом. Им бы мемуары писать, но пока они считают, что славы и так предостаточно.
По-испански, так следствие закончено – все типа арестованы. А с их точки зрения, если все типа арестованы – так уж забудьте.
И только начавшийся 3 мая очередной показ по «Пятому каналу» старого сериала «Бандитский Петербург» напоминает нам о той эпохе.
Евгений Вышенков, "Фонтанка.ру"
