Эту заметку меня попросили написать ещё четыре дня назад, но каждый новый день добавлял к написанному существенное дополнение.
Что называется, на глазах идёт осложнение и ухудшение наших отношений с США и Западом, хотя, казалось бы, куда уж дальше. Доклад по "Боингу", обвинения в соучастии военных преступлениях в Сирии и теперь прекращение двусторонних контактов по Сирии с США. Наши не отстают: приостановлено соглашение по утилизации избыточного оружейного плутония (хотя с нашей стороны это больше медийная акция с символическим значением), заявлено о проведении учений по гражданской обороне с участием чуть ли не 40 миллионов человек плюс бодрые доклады о поголовном обеспечении москвичей если не жильем, то по крайней мере квадратными метрами убежищ (безусловно, нас всех радует, что в случае чего внутри МКАД жизнь останется).
Осеннее обострение явно лишь набирает ход.
Со стороны США совершенно чётко можно разобрать текущее – тактическое – соображение. Времени до ноябрьских выборов все меньше, и легкой прогулки для Клинтон не получилось. И она сама наделала ошибок, и Трамп оказался далеко не простачком, и в элитах идёт рубка. Решение о маленькой и победоносной если не войне, то чем-то похожем вполне напрашивается. Небольшая порция патриотического угара может стать серьёзным подспорьем.
Правда, Путин, которого персонифицированно готовят к званию текущего Главного Злодея, – это не совсем маленькая и вряд ли однозначно победоносная, но вот российские позиции в Сирии выглядят гораздо более соблазнительными.
С этими позициями все очень непросто. Год нашего участия в этой, в сущности, чужой войне, показал, что удаленные театры военных действий для сегодняшней России ноша неподъемная. Можно заходиться в патриотических речевках, с упоением обсуждать очередную микроскопическую победу над очередным сараем в пустыне или, наоборот, сетовать на слабость союзного Асада, но факт остаётся фактом – результаты за год исключительно скромные. Если для российского телевидения это незаметно, то внешние наблюдатели выводы делают.
Разговор с позиции силы с противниками и партнёрами (что, в сущности, понятия конгруэнтные) не получается.
Более того, сирийская война продолжает пребывать в неустойчивом равновесии, причём оно вновь начало динамично ухудшаться для Асада. Год наступательных действий через не могу на остатках ресурсов и без перелома создаёт крайне опасную тенденцию.
Отказ от сотрудничества с Россией по Сирии может позволить Штатам дать отмашку на безоглядную поддержку боевиков со стороны региональных игроков, а главное – самим нанести удары по сирийской армии и объектам управления. Занятие это небезопасное, так как может напрямую столкнуть российских военных с американцами. Сбитый самолёт может перевести сегодняшний тлеющий конфликт в более жесткую фазу, и учения по ГО – вынужденная мера, позволяющая оценить степень нашей готовности к любым сценариям.
До совсем уж жестких, конечно, пока дело вряд ли дойдёт, но удаленный конфликт может стать для кого-то неприятным сюрпризом, а для кого-то запланированным событием. Говоря откровенно, шансов у России в таком конфликте просто нет. И трезво глядя на ситуацию, это понимают и у нас, и на Западе.
Выходить из такого конфликта будет исключительно сложно, особенно если учесть, что Штаты пока не демонстрируют готовности к миролюбию а скорее наоборот. Однако тактическое соображение, связанное с необходимостью попадания Клинтон в Белый дом, может перевесить. Разбираться будет она и потом. Сначала нужно туда попасть.
Авантюризм? Конечно. Однако конфликт в американских элитах и раскол зашёл чрезвычайно далеко. Это видно по жесточайшей битве вокруг Трансатлантического партнёрства, которое в случае своего принятия и подписания даст качественное усиление и преимущество глобалистской элите. Речь идёт ни много ни мало, а о перекройке мирового порядка, и в такой игре война перестаёт быть неприемлемым сценарием.
