ПоделитьсяСмольный создает агентство по управлению бесхозными зданиями и снова реформирует комитет имущественных отношений. «Фонтанка» поговорила с главой КИО Александром Семчуковым.
Грозит ли Петербургу волна зачисток от ларьков у метро, как Смольный будет бороться с незаконной торговлей и что изменится для бизнеса в процедуре торгов и сбора задолженности – об этом «Фонтанка» расспросила главу комитета имущественных отношений Александра Семчукова. Он получил кабинет в Смольном в этом июне, сменив на гражданский пиджак китель налоговой службы.
- В это время года обычно начинают интервью вопросами об итогах года. Но хочется спросить о последней новости – о реорганизации комитета. Что это будет за реформа?
– Пока еще окончательная структура не утверждена. Мы подготовили предложения на имя губернатора, но могут запросто появиться изменения.
Комитет очень неоднороден. Есть много функций, которые выполняют разные подразделения. К примеру, работа, которой ранее занимались районные агентства, – простая и не требует специальных познаний. Предприниматель сдает пакет документов — его приняли, направили, согласовали. И человек выходит на торги, получает через аукцион земельный участок. Эту часть работы мы и хотим оптимизировать. Подведомственные учреждения возьмут на себя документооборот, связанный со сбором, приемом, оформлением документов, направлением запросов. Эти функции не требуют включения органа госвласти в лице комитета.
Параллельно мы корректируем схему работы с заявителями. До конца года у нас заработает личный кабинет. Пока в нем можно получить 6-8 услуг из 34, которые мы оказываем, – подать заявку на установку летнего кафе, на предоставление участка. Затем это количество увеличится. Вдобавок мы заключили соглашение со Сбербанком, чтобы можно было оплачивать аренду прямо на сайте, а не ходить за квитанциями в комитет.
- Чего вы ждете от перехода на электронные обращения – вы будете быстрее рассматривать заявки, сократится штат?
– Главное – мы хотим убрать контакт предпринимателя с чиновником, чтобы можно было подать заявку, сидя на диване, не стоять в очереди. Второе – добиваемся прозрачности рассмотрения документов от их подачи до ответа. Заявитель будет видеть, на какой стадии, у какого исполнителя находится его заявление, в какие госорганы ушли запросы. Сейчас у нас очень сложная логистика – нам сдают документы в центре на Стачек, потом их везут в канцелярию комитета, к Смольному, регистрируют, потом – в подразделение, например, в Мучной переулок. Затем мы отправляем запросы в другие органы госвласти. Потом согласованный документ идет на регистрацию в ФРС, возвращается к нам, снова попадает на Стачек. И оттуда – уже хромым осликом, почтой, идет письмо предпринимателю с просьбой подписать свой экземпляр договора. В части нашего комитета мы путь документов упрощаем.
Дополнительно мы откроем еще 3-4 пункта приема заявок на севере, востоке города. С локацией мы еще определяемся. Те, кто подает документы в первый раз, смогут получить консультацию наших специалистов. Сотрудников, которые будут высвобождаться при введении электронных услуг, мы можем направлять на прямое общение с бизнесом.
- Это ноябрьская критика губернатора так на вас повлияла?
– Могу сказать только, что критиковали за дело.
- Чем после реорганизации займется сам комитет?
– Очень много федеральных и городских учреждений имеют подведомственные структуры, которые берут на себя рутинную работу. В нашем случае это позволит освободить специалистов и заниматься насущными проблемами. Многих не устраивает городское законодательство. Я вижу, что большое количество нормативных актов, распоряжений, выпущенных за последние 10-15 лет, дублируют, противоречат друг другу. Их нужно привести к единому знаменателю, минимизировать количество документов.
- Вас критикуют из-за неэффективного управления городской собственностью. Недавно вице-губернатор Игорь Албин рассказал, что в городе насчитывается 800 бесхозных домов. На месте снесенных Пробирных палат на канале Грибоедова уже деревья выросли, Тучков буян, федеральный памятник, пустует несколько лет.
– А вы возьмете Тучков буян в аренду? Кто будет его реставрировать, содержать? Сейчас гораздо легче построить бизнес-центр, чем привести в порядок здание XVIII века. Большая часть домов в центре находится под охраной КГИОП, их приспособление очень дорого и сложно.
- Есть же разные схемы — отдавать памятник за рубль, например.
– Сейчас такой закон прорабатывает КГИОП. Проблема в том, что большая часть зданий закреплена за разными ведомствами. Расселенные дома – это жилищный комитет. Есть районные администрации, ГУПы. Мы не являемся их балансодержателями.
Сейчас через постановление правительства мы создаем организацию, которая займется аварийными домами. Комиссия из экспертов будет решать, что делать с этой недвижимостью — продать, сдать в аренду за налог на имущество плюс рубль или реализовать схему государственно-частного партнерства, чтобы инвестор реконструировал здание и часть помещений передал городу под социальные нужды.
В этом агентстве будет штат инженеров, которые будут изучать объект и говорить, как можно использовать здание, что с мощностями, сетями. Девелоперы готовы участвовать в реконструкции, если они будут понимать экономику. И мы будем привлекать бизнес.
Поделиться- Все программы перейдут этому агентству?
– Нет, не обязательно. Это пока планы.
- Что в городском законодательстве вы хотите изменить?
– Например, злосчастное постановление №1045 о размещении нестационарных торговых объектов. По большому счету, мы будем его отменять и разрабатывать новый документ, в том числе привлечем Ассоциацию предпринимателей малого бизнеса, Общественный совет.
Мы хотим смягчить основания для отказа предпринимателям – пункт 1.5 документа, сделать так, чтобы у нас не было абсурдных норм. Сейчас нестационарную торговлю – ларьки, летние веранды - запрещено размещать ближе 25 метров от органов госвласти. Есть предприниматели, которые работают дверь в дверь с городскими комитетами, у них есть лицензия на алкоголь, а летнюю веранду поставить не могут. Или отказ энергетиков из-за прохождения по участку сетей. Как в пятимиллионном городе найти клочок земли в центре, где не были бы проведены какие-нибудь сети? Таких нет. Мы хотим, чтобы принимались взвешенные решения. Может быть, в одном случае запрет действительно обоснован, а где-то – можно просто ограничить использование участка.
- Сама схема согласований не будет меняться?
– Нет, единственное – мы хотим, чтобы органы госвласти несли персональную ответственность за отказ, который они дают. Он должен быть мотивирован, основываться на документах. Предпринимателям часто отказываем не мы, а комитеты по энергетике, по благоустройству. И когда мы потом начинаем разбираться в причинах, им бывает сложно объяснить свой отказ.
- Места под автолавки будете выставлять на торги?
– У нас уже есть согласованный проект постановления, разработаны изменения в закон об НТО. Мы вводим специализированные торги для производителей, которые будут конкурировать по сегментам — рыба, хлеб, молоко. Подтверждать, что участники аукциона – именно производители, будет комитет по развитию предпринимательства и промышленности. Рабочая группа выезжает на предприятие и оценивает — есть ли там технологическое оборудование, рабочие, сертификаты качества. Это не создаст проблем. У нас всего 7 предприятий, которые постоянно участвуют в тендерах.
В то же время мы исключили из схемы размещения места на тротуарах и еще раз проговорили с ГИБДД, чтобы предпринимателей, торгующих у переходов, на пешеходной части, эвакуировали. У нас нет ни одной легальной кофемашины.
- Новые точки под такую торговлю будут появляться?
– Пока нет. Смысл в том, что мобильная торговля должна быть увязана с обеспеченностью районов торговыми площадями. В Пушкинском, Красносельском, Колпинском районах торговых площадей не хватает. В центре такой проблемы нет.
- На Дворцовой площади ведь стоит автолавка «Месье Патиссье».
– Стоит нелегально. Мы его выгоняем, а он снова приезжает. Это вопрос к нашим предпринимателям. Они готовы заплатить штрафы и стоять в проходном месте. ГИБДД обещает, что будет организовывать специальные рейды.
- С ярмарками у метро, тоже полузаконными, вы как-то будете бороться?
– Эти рынки в зоне 50 метров от выходов из метро под личиной ярмарок выходного дня становятся постоянными, торгуют непонятно чем. Они все незаконны на 100%. К сожалению, комитет не может пойти и снести их, это станет превышением наших полномочий. Мы занимаемся сносом, только если до этого у предпринимателей были какие-то арендные отношения с городом. А эти палатки в принципе криминальны. Мы писали письма в районные администрации, Умнову (Сергей Умнов, начальник ГУ МВД по Петербургу и Ленобласти – Прим.ред.). Мы настаиваем на том, чтобы передать эти вопросы обратно в КИО, потому что районные администрации, к сожалению, неэффективно исполняют роль собственника. У них для этого нет ни людей, ни финансирования.
- Неужели так сложно выселить эти ярмарки? Вы говорите так, как будто Смольный бессилен.
– Проблема в том, что в случае незаконной торговли привлекать к ответственности некого. Сегодня сносишь палатку, а завтра она появляется на этом месте вновь. Можно только ходить и охранять, как в «Операции «Ы»: «А где бабуля?» – «Я за нее».
В конце ноября мы подписали такой план на следующий год. Центр повышения эффективности, Госинспекция по недвижимости и администрации районов будут вместе отслеживать территорию города на предмет незаконной торговли. Финансирование под это есть. Если мы будем работать согласованно, у нас получится.
- Но предъявить претензии, вернуть бюджет затраты на снос будет невозможно.
– Это бремя собственника. Если не вести такую работу, у нас ларьки будут стоять по всему городу, еще и в 2 этажа, будет как в 1990-е. И опять же, мы считаем, что не надо складировать снесенные конструкции, надо их убирать и уничтожать. Надо выбивать экономическую базу из-под ног незаконной торговли. И действовать очень быстро.
- То есть все-таки стоит ждать масштабной зачистки ларьков у станций метро?
– У нас нет задачи устроить снос ради сноса. В историческом центре — понятная ситуация, а для удаленных станций — нужен кропотливый анализ. Мы потратим на снос десятки миллионов рублей, появится у метро пустырь. И что дальше? Важно понимать, как мы будем вовлекать эту землю в оборот. Снос возможен, в первую очередь, ради обеспечения беспрепятственного прохода, безопасности.
К примеру, осенью мы рассматривали вопросы следования болельщиков от станции метро «Старая Деревня» до стадиона, чтобы если на этом пути встретятся две группы фанатов, они не выхватывали бутылки из соседних ларьков. Второй пример – летние кафе, террасы. Они должны стоять до 30 сентября, и точка. А у нас некоторые летние кафе танком не снесешь – бетонная подушка и сваренный металлический швеллер.
- Такие работают в самом центре, на Рубинштейна.
– На Рубинштейна работает 12 веранд, 8 летних и 4 круглогодичных – павильонов общественного питания.
- Можете объяснить, в чем смысл согласования таких круглогодичных кафе? Бизнес просто увеличивает свою коммерческую площадь за счет тротуаров.
– Это большая просьба наших предпринимателей, которые тоже являются гражданами. Нам необходимо соблюдать баланс интересов города и бизнеса. И у нас, к сожалению, очень уязвимая позиция – критика прилетает и с той, и с другой стороны. Если мы начинаем зажимать гайки в интересах горожан — появляется недовольство бизнеса, идут публикации в СМИ, жалобы губернатору, что работать тяжело.
Сейчас предприниматели просят, чтобы мы вносили в черный список «перекупщиков», которые выигрывают торги и сдают киоски в субаренду. Получается, что одна группа предпринимателей просит, чтоб комитет ограничил и вывел с рынка другую группу предпринимателей. Это незаконно.
- Есть ли у вас задача по повышению собираемости арендной платы в связи с дефицитом бюджета? Как вы это будете делать?
– Конечно, такая задача есть. Мы будем улучшать собираемость за счет повышения качества администрирования. С одной стороны, мы улучшаем качество арендаторов при заключении договоров. Должников не будут допускать до аукционов. С другой – пересмотрим систему взыскания. При реорганизации будет создано специальное подразделение, которое будет работать с задолженностью — систематизировать, разделять ее на сегменты – текущие, просуженные долги. Сейчас мы прорабатываем правовой механизм внесудебного порядка, чтобы взыскивать долг не спустя год, а через 1-2 квартала.
- Сколько сейчас должны предприниматели городу?
– Около 8 млрд рублей. Причем 70% долга приходится на инвестдоговоры. Это компании, которые получили через постановление правительства участок или здание для проекта и не рассчитали силы. Договоры уже расторгнуты через суд, но задолженность осталась.
- Когда комитеты переедут в «Невскую ратушу»? И что будет с освободившимися зданиями?
– Пока список переезжающих комитетов и схема выкупа здания не утверждены. Про нас могу точно сказать – мы переезжаем. Скорее всего, во второй половине 2017 года. Мы будем думать, как эффективно вовлекать в оборот освободившиеся здания. О полной продаже речь точно не идет. Окончательно этот вопрос будет решать губернатор.
Беседовала Антонина Асанова, «Фонтанка.ру».
