ПоделитьсяО чём говорили Игорь Сечин и Алексей Улюкаев, перед тем как министр получил «корзиночку» с двумя миллионами долларов? «Фонтанке» помогли понять это эксперты – нефтегазовый аналитик и политолог.
Последний разговор между главой «Роснефти» Игорем Сечиным и Алексеем Улюкаевым перед арестом экс-министра экономразвития был зачитан обвинением в суде. От этого не стало яснее, зачем министр лично ездил за взяткой в двадцать кило долларов, хотя человечество давно придумало офшоры. Двух экспертов «Фонтанка» попросила интерпретировать беседу Улюкаева и Сечина с двух точек зрения: с экономически-нефтегазовой и с политической. Кому был адресован этот текст и зачем они вообще встречались? Объясняют партнёр консалтинговой компании RusEnergy Михаил Крутихин и политолог, экономист, до 2002 года – член правительства Владимир Милов.
Напомним содержание предыдущих серий. Летом и осенью 2016 года шло обсуждение приватизации «Роснефти» и «Башнефти». Министерство экономического развития с Алексеем Улюкаевым во главе было против схемы, по которой госкомпании фактически выкупали сами себя. Потом оно передумало, но министра всё равно пригласил в гости глава «Роснефти». Это было 14 ноября. На выезде с территории «Роснефти» машине Улюкаева перекрыл дорогу шлагбаум. Несколько часов министр просидел в автомобиле, потом его задержали, а потом поместили под домашний арест.
Обвинение утверждает, что Улюкаев с угрозами вымогал взятку в обмен на одобрение схем приватизации, Сечин вынужден был согласиться, но пожаловался в ФСБ. В его службе безопасности как раз тогда совершенно случайно работал генерал Феоктистов (потом он вернулся на Лубянку). Задержали Улюкаева, по версии обвинения, в тот момент, когда он укладывал сумку с деньгами в багажник. Сечин дал ему два миллиона долларов в двух кейсах.
На очередном заседании Замоскворецкого районного суда столицы, где проходит процесс над экс-министром, гособвинитель огласил расшифровку аудиозаписей, сделанных в офисе Сечина 14 ноября 2016 года. Подчеркнём: не сами записи прозвучали, а именно расшифровки, сделанные следствием. Ознакомиться с ними можно на сайте «Медиазона».
Из записей мы узнаём, что инициатором встречи был Сечин. Он не просто позвал Улюкаева «на компанию посмотреть», но и настоял на времени визита. Уже в офисе речь зашла о «корзиночке», которую в «Роснефти» по чьему-то поручению долго готовили для дорогого гостя – и вот наконец собрали. И будто бы всё это время туда упаковывали колбасу. Говорят, что у нефтяной компании действительно есть такая традиция – встречать гостей продуктовыми наборами. Сечин просит прощения, что затянул с «корзиночкой». Кто дал то самое поручение укомплектовать её – остаётся за кадром.
«Улюкаев приехал заслушать передовицу газеты «Правда»
Прочитаешь расшифровку – неинтересный разговор о «Роснефти» и просто о нефти. Для непосвящённых его содержание интерпретирует Михаил Крутихин.
- Михаил Иванович, если вынести за скобки передачу «корзинки», зачем они встречались?
– Это невозможно сказать, потому что сама беседа представляет собой какую-то странную политинформацию. Руководитель государственной нефтегазовой компании, к тому же ответственный секретарь комиссии по ТЭК, в разговоре с министром вдруг выдаёт нечто вроде пресс-релиза. Предназначенного не для собеседника, а для какого-то третьего человека. Такое ощущение, что оба работали на публику.
- Почему оба? Улюкаев почти ничего не говорит, только время от времени поддакивает монологам Сечина.
– Подозреваю, что Улюкаев и так хорошо знает, что происходит в «Роснефти». И с некоторым удивлением слушает это театральное представление. В их разговоре нет абсолютно никакой информации.
- Как же – нет? Сечин жалуется министру, что налоговая база у него «самая тяжелая в мире». Может, человек просто хотел попросить о налоговых льготах?
– Он не может об этом просить Минэкономразвития, потому что вопросы налогообложения у нас решаются на уровне президента. Поэтому во всём, что говорит Сечин о налогах, тоже нет ни информации, ни просьбы к министру.
- Но Улюкаев соглашается: да, мол, «надо заниматься обязательно». Говорит, что понимает Сечина. Что он понимает и с чем соглашается?
– Он соглашается с тем, что понимают сейчас все: нынешняя система налогообложения в отрасли далека от справедливой. Недавно правительство утвердило план, по которому система изменится так, чтобы поощрять вложение денег в разведку и добычу. Компании смогут платить налоги уже после получения прибыли. С этим согласны все нефтяники, их поддерживает Министерство энергетики. Единственной противодействующей силой было не министерство Улюкаева, а Минфин. И его аргументацию я, кстати, понимаю. Новая система может привести к тому, что компании будут раздувать издержки на бумаге.
- В какой части разговора Сечин обсуждает с Улюкаевым этот ключевой момент? Я не вижу.
– Этого они как раз и не обсуждают.
- Дальше Сечин говорит о проектах в Индии: «Очень серьёзный, конечно, шаг мы сделали, как ты знаешь, в Индии», «к индусам зайти — большое дело».
– Индийский проект очень зависит от поставок нефти из Венесуэлы. А Венесуэла либо срывает поставки, либо вся в долгах. В общем, у этого проекта огромные проблемы. Преподносить это как успех «Роснефти» – это очень далеко от реальности. Сечин и тут просто транслирует пропагандистскую версию.
- А он говорит Улюкаеву, что нефть будет ещё иранская и иракская. И выдаёт много цифр, которые очень даже красят компанию.
– Вот как раз иранская и иракская – это нефть, которая «Роснефти» не принадлежит, её надо закупать на внешнем рынке, то есть никакой заслуги компании в этом нет. Но всё это министр и так должен знать.
- Ещё они говорят о заморозке нефтедобычи: это принесёт пользу Америке, её сланцевые проекты получат «временной лаг для подготовки новых объемов», мы «будем терять рынки»…
– Вот сидят в пивной два мужика – и обсуждают тот факт, что Волга впадает в Каспийское море. Да, всё правильно. Но зачем об этом говорить с министром?
- Может, заморозка нефтедобычи была настолько животрепещущим вопросом, что Сечину надо было срочно обсудить это с министром? Вот и Улюкаев беспокоится: «Это надо учесть». Сечин соглашается: «Мы потихонечку работаем, Леша».
– На самом деле, экспорт нефти из России не сокращается, а увеличивается. То есть российские компании, включая «Роснефть», не выполняют обязательств перед ОПЕК. Они ещё и наращивают добычу. И зачем обсуждать это с министром?
- А вот они оба в Лиму собираются на саммит АТЭС. Сечин сообщает: «Да, я буду в Лиме». Улюкаев ещё думает, что он «тоже будет». Может, перед Лимой надо было что-то успеть обсудить, что там будет решаться?
– Сечин просто пытается представить «Роснефть» глобальной энергетической компанией. Это всё то же надувание щёк. Между тем практически вся нефть, которую «Роснефть» добывает в России, заложена китайцам на много лет вперёд. Под деньги, данные китайцами на приобретение «Роснефти». А тут Сечин говорит, что компания расширяет деятельность по всему миру.
- Кому он это говорит? Министру, о котором знает, что того через полчаса арестуют и министром он уже не будет?
– Здесь я никаких предположений высказывать не могу. Улюкаев приехал к человеку, чтобы тот ему, по сути, зачитывал передовицу газеты «Правда». Зачем он вообще туда ехал? Его вполне могли пригласить, чтобы поговорить о чём-то реальном, а вместо этого стали вешать лапшу на уши.
- Наверное, в таком случае он бы спросил: Игорь Иваныч, а ты меня, собственно, зачем звал-то?
– Да, лучше бы так и спросил.
«Улюкаева пришлось выкуривать из машины»
Эстафету принимает Владимир Милов: если разговор об экономике и нефти не был предметом встречи, тогда зачем Игорь Сечин звал в гости Алексея Улюкаева? И почему на выезде с этой встречи министр получил два миллиона долларов и наручники?
- Владимир Станиславович, зачем нужна была эта странная встреча?
– Мы не знаем об этой истории вообще ничего, кроме каких-то сливов со стороны Игоря Сечина. Поэтому я предлагаю не поддаваться и анализировать весь спектр возможностей. Первое – Улюкаев действительно брал деньги.
- В «корзиночке».
– Два миллиона стодолларовыми купюрами – это 20 килограммов денег.
- В очень большой корзиночке.
– Это ни в какую корзинку не влезет, тут надо тащить два больших тюка. Думаю, что какая-то корзинка могла быть, но это неважно. Первый вариант – Улюкаев ехал брать деньги. Второй – есть целый ряд спорных ситуаций, связанных и с Минэкономразвития, и с «Роснефтью». В частности, они обсуждают налоговые льготы и себестоимость добычи. В правительстве всё время шла об этом речь. Если вы возьмёте прессу за то время, то увидите, как «Роснефть» всё время выклянчивает себе налоговые поблажки. Причиной визита могла быть попытка познакомить Улюкаева с какими-то сечинскими выкладками. В принципе то, что они обсуждали, укладывается в такую схему, что Минэкономразвития может быть союзником «Роснефти» по вопросу льгот против Минфина.
- По словам Михаила Крутихина, ничего нового они там не обсудили. К тому же Улюкаев во всём с Сечиным соглашается, его уже не надо убеждать.
– Прежде чем анализировать их разговор, поймите базовые вещи. Один из участников разговора, Сечин, просто не понимает экономических аспектов. Второй, Улюкаев, человек грамотный, но не очень разбирается в нефтяном секторе. И не надо удивляться, что разговор у них поверхностный и состоит из какой-то белиберды. Кроме того, нам выдали фрагменты – и мы не знаем, насколько полный это разговор.
- Я говорю не только о содержании, но и о форме. Вот цитаты из Сечина: «По технологии разработки мы занимаем серьезные ведущие позиции, если не приближаемся к мировым лидерам, то наступаем на пятки», «Развитие у нас идёт, несмотря на пожелание ОПЕК, я докладывал Владимиру Владимировичу», «Это такой проект для рынка, уникальный». Так разве люди разговаривают?
– Я шесть лет работал в правительстве на руководящих должностях, фигурантов разговора знаю лично. И меня не удивляет, что их разговор – смесь казёнщины и белиберды. Что ещё может сказать Сечин? Такие люди заучивают фразы наизусть. Забубнивают, зубрят. К тому же здесь перед нами люди, между которыми огромная стена. Они – соперники. Нет между ними неформального общения. Это – один из редких контактов.
- А так не скажешь. Сечин называет Улюкаева Лёшей, заботится, что тот без курточки, замёрзнуть может. Делится, что сам вот утепляется.
– Сечину, как мы теперь знаем, надо было Улюкаева на что-то развести. Но формально Улюкаев – начальник, которого он должен в чём-то убедить.
- Тогда почему Улюкаев-начальник едет к Сечину? И не просто едет. Сечин его зазывал, настоял даже на времени – и Улюкаев подчинился.
– Начальник он в том смысле, что решение каких-то вопросов Сечина зависит от его подписи. Но политический вес у них, конечно, разный. И конечно, не в пользу Улюкаева. Улюкаев и говорил, что не хотел ехать. Но это было предложение, от которого сложно отказаться. А может, он как раз рассчитывал, что сгладит какие-то углы в этом разговоре.
- Где в этой расшифровке признаки того, что они соперники, что есть какие-то углы? Улюкаев всё время поддакивает: «Безусловно, мы 100 процентов за», «Я двумя руками полностью во всём на твоей стороне».
– Думаю, ему было что сказать, но он не стал этого делать. Хотя я бы вообще не придавал значения содержанию разговора. Здесь надо анализировать общий контекст в то время. А в общем контексте они как раз были противниками, в частности – по приватизации «Роснефти» и «Башнефти». Возможно, Улюкаев хотел снять какое-то напряжение.
- То есть он дружить поехал, а его…
– Да-да. Это для них очень типично. Они такую мягкость воспринимают как слабость: значит, надо добить. Это у них в крови.
- В разговоре есть странные моменты. Вот они обсуждают налоги, Сечин выступает с монологом. Улюкаев соглашается, начинает фразу: «И конечно же, нужно международных несколько таких…» Сечин обрывает его на полуслове и переводит разговор к той самой «корзиночке». Он увидел, что пора переходить к делу?
– Есть такое ощущение. Но я считаю, что информации недостаточно, чтобы делать выводы. Мы не видим всю картину. Мы видим только фрагменты, которые нам показывает Сечин, чтоб мы начали кричать «держи вора!». Мало ли что они могли там обсуждать на самом деле?
- С версией о том, что это был разговор об экономике, мне мешает согласиться одно: всё это Сечин говорит человеку, который через полчаса будет арестован.
– Но Улюкаев-то этого не знает. Это знает Сечин, но не может же он раскрыть это по ходу разговора. Хотя, повторю, для выводов у нас очень мало деталей.
- Ваши симпатии на стороне Улюкаева?
– Не совсем так. У меня нет симпатий к Улюкаеву. Но по поводу Сечина у меня есть полная уверенность, подтверждённая фактами по этом кейсу, что он осуществил провокацию. Это обычная спецслужбистская разводка. Интерпретации аудиозаписей могут быть любые. Покажите мне реальные вещдоки. И есть ещё момент. Они же не смогли задержать Улюкаева в городе. Это удалось сделать только в офисе «Роснефти» и силами её службы безопасности. Для этого пришлось фактически блокировать ему выезд. Он много часов сидел в машине. Это говорит о том, что у них не было достаточных юридических оснований. Им пришлось заманить его в офис и фактически взять в заложники, а потом выкуривать из машины, держа перед шлагбаумом.
- Они понимали, что министр экономики не будет сразу запускать руки в чемодан с деньгами, чтоб вымазаться в краске.
– Моя версия – деньги не предназначались лично Улюкаеву. Это мог быть какой-то бонус сотрудникам министерства, проводившим работу по сделке «Роснефти». Тогда сразу появляется много логичного. Они понимали, что Улюкаев сам деньги не возьмёт. Он может выступить только таким курьером-посредником. Поэтому его надо было брать только здесь и сейчас.
- Пока он и деньги хотя бы в одной машине?
– Во всяком случае, этим объясняется, почему его брали именно в офисе «Роснефти». Может быть, в другом случае Улюкаев бы к Сечину и не поехал, но тот сказал: я готов твоим сотрудникам заплатить, но ты приезжай лично ко мне. И это была ошибка Улюкаева. Хотя нельзя исключить, что он всё-таки брал деньги себе.
- Министр экономики, который не умеет получить деньги безналом?
– Да, это неправдоподобная версия. Но не забывайте, что Улюкаев – представитель «старой гвардии». Всякое может быть. Но надо требовать железобетонных доказательств, а их нет. Зато есть масса признаков, говорящих о том, что не всё здесь чисто.
Беседовала Ирина Тумакова, «Фонтанка.ру»
