ПоделитьсяЦерковная комиссия по расследованию убийства царской семьи, которую возглавляет митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий, изучила множество возможных вариантов уничтожения людей, чьи останки нашли на Урале: с помощью огня и кислоты, отрубания голов. Реконструировала их расстрел и вплотную подошла к вопросам: было ли это ритуальное убийство и кто заказчик - Ленин или Троцкий? Ответа ждет Владимир Путин.
В среду президент впервые в истории посетит Архиерейский собор. Одна из главных тем обсуждения — расследование церковной комиссией убийства царской семьи. Она трудится уже два года в тесном контакте со следствием. В июле 2018 года будет 100-летие со дня расстрела в Ипатьевском доме — идеальный момент и аудитория, чтобы озвучить итоги: принадлежат найденные под Екатеринбургом останки Николаю II и его родным, признает ли их церковь и кто заказал убийство? Готовы ли ответы на эти вопросы, «Фонтанка» спросила у одного из координаторов комиссии – завкафедрой публичного права ГУ МРФ Вячеслава Попова.
За два дня до открытия Собора, 27 ноября, церковь подвела предварительные итоги работы церковной комиссии, обобщая информацию. В московском Сретенском ставропигиальном мужском монастыре прошла конференция «Дело об убийстве Царской семьи: новые экспертизы и материалы. Дискуссия».
Выглядело это довольно экзотично: ведущие российские ученые, криминалисты, историки и сотрудники следственных органов несколько часов отчитывались перед залом, заполненным священнослужителями в рясах, во главе которого сидели трое: патриарх Московский и всея Руси Кирилл, епископ Тихон Шевкунов, которого ещё называют духовником Владимира Путина, и митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий — глава комиссии. В прямом эфире действо весь день транслировалось через Интернет и на православных телеканалах.
Одним из докладчиков на мероприятии стал заведующий кафедрой публичного права ГУ МРФ Вячеслав Попов. До этого он 20 лет возглавлял кафедру судебной медицины Военно-медицинской академии, был экспертом в следствии по делу о царских останках в начале 1990-х годов и теперь участвует в новом расследовании вместе со священнослужителями. Он координирует судебно-медицинские и антропологические исследования, которые проводит новая комиссия.
По его словам, комиссия работает с двумя группами экспертов: антропологической, которая изучает найденные останки, и исторической — занимающейся изучением документов. В составе групп хватает специалистов из Санкт-Петербурга, например, в них входят профессора Владимир Трезубов и Людмила Алексина из Первого медицинского института, доктор наук Оксана Фандеева из Ленинградского областного бюро судебно-медицинской экспертизы. И в исторической, и в антропологической экспертной группе есть представители церкви.
Задача у всех комплексная: идентифицировать, кому принадлежат екатеринбургские останки, как именно были убиты эти люди и кто заказчик преступления. Пока установлена лишь родственная связь – пять человек, особенно четыре женщины, представляли одну семью. У них особое строение зубов и челюстей, родственные черепа. Что это именно царские останки, комиссия пока не утверждает, хотя ряд косвенных подтверждений – возраст, эксклюзивная для того времени стоматология – позволяет догадываться о непростом происхождении найденных костей.
- Разве в 1991 году не установили, чьи это останки?
– Если бы установили в 1991-м, не было бы никакого сыр-бора сейчас. Да, в 1991 году было высказано определенное мнение на этот счет, оно потом оспаривалось. Церковь предложила 10 вопросов, на которые надо было ответить следственной группе, но следователь Соловьев проигнорировал их все. Дело было возбуждено в связи с массовым убийством, а прекращено в связи с идентификацией личности погибших. Цели следствие не достигло, и сейчас этот огрех надо восполнить. Поэтому прекратили прежнее расследование и начали всё с нуля два года назад.
- Церковь ставит перед экспертами вопросы?
– Возникает какая-то версия, и надо либо отвергнуть, либо принять её. И мы занимаемся тем, что отвечаем: можно ли было сжечь все эти останки, можно было сжечь одного или двух человек дотла (до золы и порошка в сыром лесу за короткое время невозможно), была версия об отделении голов в 1918 году — проверяли и её. Не подтвердилась. Возник вопрос о серной кислоте: можно ли было серной кислотой сжечь все эти тела, чтобы от них следа никакого не осталось, — проверили (уничтожить останки имеющимися запасами было невозможно). Мы также провели реконструкцию самого расстрела.
Порой задаются вопросы, которых мы раньше не касались. Вот вчера сказали: ладно, мы согласны, что сжечь тела нельзя на дровах где-то в сыром лесу. А вот если воздействовали кислотой и только потом сжигали, вот это никто не исследовал! Вот, пожалуйста, ответьте нам на этот вопрос.
- При этом версию о ритуальном убийстве, которую епископ Шевкунов назвал вчера одной из серьезно обсуждаемых в церковном сообществе, еще предстоит проверить — будет назначена психолого-историческая экспертиза.
– Эта версия появилась давно, еще в 1918 году. В доме Ипатьева якобы была сделана кабалистическая запись (она расшифрована: «Здесь, по приказу тайных сил, Царь был принесен в жертву для разрушения Государства. О сем извещаются все народы»), одна запись мистического характера из стихотворения Генриха Гейна на немецком языке ("Белзацар был убит этой ночью своими слугами"). Есть их фотографии. Отсюда и появилась эта версия. Она действительно мистического такого характера...
- Какой должен быть итог расследования?
– Установить личность этих людей и реконструировать обстоятельства гибели. Но в качестве сверхзадачи – должен быть установлен заказчик. Дело в том, что в руководстве страны тогда были люди, которые имели юридическое образование. Правда, не все, только Ленин. А остальные интуитивно чувствовали, что надо концы своей преступной деятельности куда-то прятать, и по возможности у них это получалось. Они старались ничего документально не закреплять, сваливать вину на региональные органы — екатеринбургское ЧК, что они сами решили всех расстрелять и изувечить.
Историческая экспертиза, которая находится в начале своего пути, должна ответить на вопрос о заказчике этого преступления. Понятно, кто организатор, и понятно, кто исполнитель, но вот заказчик… Насколько наше руководство – и Троцкий, и Ленин, в частности, – были причастны к этому делу и в какой мере участвовали.
- А зачем это нужно? Что это даст?
– Историческую справедливость, историческую правду. Это надо установить, как и в любом расследовании.
- Есть ли какой-то срок завершения, к которому вы стремитесь закончить расследование?
– Нас никто не подгоняет. Никто не ставит каких-то сроков: к 7 ноября или к 1 мая. Мы работаем в спокойном режиме. Это решено на самом высоком уровне, чтобы экспертам никто не мешал. Но мы не ленимся – все время что-то делаем. Делаем мы это, в общем-то, не за деньги, в свое личное время. И слава богу, что нас не торопят. Когда мы начинали, мы думали, что это продлится 2 – 3 года. Но, наверное, это и правда реальные сроки. Нас никто не торопит ни к какой дате. Хотя будет 100-летие расстрела, может, и хотелось бы кому то там к этой дате получить ответы на все вопросы, но перед нами никто не ставил такой даты.
- Зачем Владимир Путин приедет на Собор, где будет обсуждаться работа комиссии?
– Вчерашнее мероприятие проходило под председательсвтом святейшего патриарха. И мне казалось, что он всю информацию из первоисточника получает. Но я думаю, что Владимиру Владимировичу надо давать уже результаты. Сделаем работу, и можно будет обо всем этом говорить. Поэтому я думаю, что (завтра на Соборе) просто будут поставлены новые задачи. Насколько я в курсе дела, у Владимира Владимировича такая точка зрения: не надо никого подгонять, надо один раз решить этот вопрос и больше к нему не возвращаться.
Илья Казаков, «Фонтанка.Ру»
