ПоделитьсяАлексей Улюкаев будет отбывать восемь лет в колонии строгого режима за получение взятки с главы «Роснефти». Эксперты «Фонтанки» говорят о победе «клана силовиков» над «кланом экономистов».
Замоскворецкий суд столицы в пятницу, 15 декабря, приговорил экс-министра экономического развития Алексея Улюкаева к восьми годам колонии строгого режима и штрафу в 130 миллионов рублей. Эта сумма – рублёвый эквивалент взятки, полученной, как записано в приговоре, бывшим чиновником в долларах с главы компании «Роснефть». Следствие утверждало, а суд согласился, что два миллиона долларов Алексей Улюкаев требовал у Игоря Сечина за согласие на покупку «Роснефтью» акций «Башнефти».
Восемь лет строгого режима для 62-летнего экс-министра – такое наказание многим показалось очень жёстким и очень неожиданным. Вероятно, и самому Алексею Улюкаеву тоже. До приговора он оставался под домашним арестом, а в суд пришёл с небольшой сумкой, в которую вряд ли могло поместиться имущество будущего зека.
– Поздравляю вас! – усмехнулся после приговора в сторону журналистов бывший министр.
И таких приговоров, таких уголовных дел, считает декан юридического факультета Северо-Западного института управления РАНХиГС Сергей Цыпляев, мы в ближайшее время увидим целую серию.
– Это будет предъявлено обществу как борьба с коррупцией на практике, – говорит он. – Это означает, что силовой клан по-прежнему остаётся самым сильным и влиятельным в нашем обществе. Клан экономистов здесь проиграл. Если вы следили за процессом, то понимаете, что Игорь Сечин добился того, чего хотел. А то, как это происходило, означает, что за всем этим в значительной степени стояла инициатива Сечина и других силовиков. А президент и правительство были поставлены в неловкое положение. Так министры, которых назначил президент, не снимаются.
Но коррупция – коррупцией, борьба – борьбой, а у главы «Роснефти», по мнению Сергея Цыпляева, были свои причины добиваться примерного наказания для Улюкаева.
– После приватизации «Башнефти» происходила ещё более тонкая и деликатная операция под названием «продажа 19 процентов «Роснефти», – напоминает он. – Улюкаев пытался и там высказывать своё мнение. Во-первых, это, я полагаю, разозлило Сечина: какой-то министр экономики лезет с вопросами. Во-вторых, надо было, чтобы дальше уже никто вопросов не задавал.
Политолог Глеб Павловский называет приговор Улюкаеву «индикатором собственной властной силы Сечина».
– Раньше борьба в ближнем кругу президента шла за близость к нему, за доступ, – объясняет он. – А сегодня идёт уже борьба за независимый от Путина потенциал. За независимую силу, за независимую способность нагнуть ту или иную институцию. Например – суд. Если бы Сечин не добился обвинительного приговора Улюкаеву, это означало бы, что он ослабел. А тогда на него бы накинулись другие «любящие друзья» из круга «придворных». Поэтому добиться такого приговора – это для него было делом не просто гордости и геройства, а вопросом выживания.
Главное, что продемонстрировал приговор Улюкаеву, подчёркивает политолог, – это то, что Игорь Сечин сегодня – не просто один из лидеров в пресловутом «ближнем кругу», а лидер независимый.
– Борьба в «ближнем кругу» идёт больше не за Путина, – продолжает политолог. – Это раньше Путин был основным источником политической силы и влияния. Сегодня, наоборот, сильнее не тот, кто ближе к Путину. А тот, кто имеет независимую от Путина силу и может добиваться уступок. Улюкаев стал жертвой этой борьбы. Конечно, Сечин, я думаю, был не единственный, кто добивался наказания Улюкаева за что-то, нам неизвестное.
Приговор Улюкаеву, по мнению Глеба Павловского, может послужить ещё и индикатором на будущее: чего нам ждать в течение следующего срока президента Путина.
– Мы вступаем в плюралистическую эпоху, где теневые игроки будут становиться открытыми, – говорит политолог. – Карты открываются. Лет пять назад мы бы, может, и не услышали имя Сечина в связи с таким арестом. Сегодня карты открываются – и Путин превращается просто в одного из игроков. Не самого слабого, но и не самого сильного. Следующие его шесть лет станут сроком растаскивания государственных институтов при слабом президенте и использования этих институтов разными группировками в качестве оружия друг против друга.
По мнению адвоката Юрия Новолодского, экс-министр ещё хорошо отделался. Напомним, что гособвинение в прениях просило приговорить его к десяти годам колонии и полумиллиардному штрафу.
– Приговор очень мягкий, – считает адвокат. – Я не могу судить о том, доказана или не доказана вина, у меня недостаточно информации. Но если статья предполагает наказание от восьми до пятнадцати лет, то, по-вашему, восемь – это разве не мягкое наказание?
До оглашения приговора бытовала точка зрения, что министру всё-таки реального срока не дадут. Что будут, например, те же восемь лет, но – условно.
– Это было бы совсем вызывающе, – уверен Юрий Новолодский. – Если его признали виновным в получении двух миллионов взятки, то, скажите, как должны чувствовать себя люди, которые за взятку в 50 тысяч получают девять лет того же строгого режима?
Всех этих рассуждений о том, кому и зачем нужно уголовное дело, не возникло бы, кабы не удивительные обстоятельства судебного процесса. Напомним, о каких доказательствах вины, нашедших отражение в приговоре, идёт речь. Получение Улюкаевым взятки подтверждает, как объявила судья, сам объём его полномочий во времена пребывания на министерском посту. Кроме того, доказательством вины, по мнению суда, служит приказ об отстранении Улюкаева от должности.
Суд прослушал аудиозапись, в которой зафиксировано, как глава «Роснефти» настойчиво зовёт министра экономразвития в свой офис. Там вручает ему «корзиночку» и тяжёлую сумку. В «корзиночке» была колбаса. Улюкаев утверждал в суде, что в сумке ожидал найти обещанное накануне Сечиным вино. И не подозревал, что там лежат 20 килограммов долларовых купюр. Потому что, по словам экс-министра, он никогда не просил у Сечина взятку. Да и решение по «Башнефти» к этому времени было принято. Судья объяснила эти и другие доводы защиты желанием Улюкаева избежать заслуженного наказания.
– Конечно, с точки зрения обвинения хороши все доказательства: звукозапись, показания водителя Улюкаева, который просто рассказывал, как в багажник ставили какую-то корзину и какую-то сумку, и так далее, – замечает адвокат Илья Новиков. – Но у нас обвинение считает, что не обязательно доказывать умысел, мотив, цель. И что суд по умолчанию встанет на его, обвинения, сторону. Потому что есть внутреннее убеждение судьи, которая может сказать, что её всё это убедило. Здесь же, я полагаю, защита достаточно убедительно показала, что в деле просматриваются признаки провокации взятки. Конечно, это не должно быть доводом в пользу обвиняемого само по себе. Но это означает, что в деле есть неустранимые сомнения, которые должны бы толковаться в пользу обвиняемого.
Спросить обо всех обстоятельствах дачи взятки у самого Игоря Сечина, главного свидетеля по делу, не удалось. Его четырежды вызывали в суд – и четырежды он не являлся. Служба приёма корреспонденции «Роснефти», куда приставы пытались доставить повестку, оказалась закрыта.
Соруководитель уголовно-правовой практики Коллегии адвокатов Pen&Paper Вадим Клювгант, бывший адвокат по делу ЮКОСа, говорит, что этот «выпавший» из дела свидетель, вкупе с другими обстоятельствами процесса, и не даёт понять юридическую логику приговора.
– Основной свидетель, он же, по версии обвинения, жертва вымогательства, – и выпал из числа доказательств, – подчеркивает адвокат. – Именно выпал, а не просто не пришёл в суд. То есть его просто нет. Но об этом я говорю как юрист. А как человек, имеющий некий опыт работы по так называемым «делам с интересом», я узнаю знакомые черты. Черты дела, где главенствующую роль играет не право, а какие-то привходящие обстоятельства.
Из других доказательств судья сослалась, в частности, на рассказ бывшего начальника службы безопасности «Роснефти» Олега Феоктистова. Его слушали в закрытом заседании, но из утечек стало известно, что он, например, ответил на витавший в воздухе вопрос о происхождении двух миллионов долларов наличными в офисе госкомпании: деньги для следственного эксперимента будто бы дал некий «инвестор».
Защита настаивала, что сцена с вызовом министра в офис главы госкомпании и вручением «корзиночки» была провокацией со стороны Игоря Сечина. Но тот факт, что Улюкаев именно требовал денег, подтвердил корреспондент издания «Лайф». Он заявил, что видел, как на саммите в Гоа за игрой в бильярд Улюкаев показал Сечину два пальца – знак V. Правда, почему-то самого жеста журналист не снял, видеозаписи с «двумя пальцами» нет. Но суд поверил словам свидетеля и трактовал жест как требование дать два миллиона долларов.
Долгий тюремный срок, полученный бывшим владельцем нефтяной компании «ЮКОС» Михаилом Ходорковским, тоже когда-то связывали с интересами Игоря Сечина. Напомним, что экс-олигарх отбыл 10 лет в колонии и был помилован президентом Путиным в 2013 году. Акции ЮКОСа оказались в собственности «Роснефти».
– Судебный процесс стал кульминацией некоего конфликта между влиятельным представителем кремлевской группировки и достаточно высокопоставленным представителем государственной бюрократии, – так Ходорковский объясняет наказание для Улюкаева. – Приговор отражает позицию Путина в этом конфликте. Никаких выводов о реальных деталях произошедшего, была там взятка или была провокация, мы сделать не можем, потому что следствия и суда проведено, по сути, не было.
Ирина Тумакова, «Фонтанка.ру»
