ПоделитьсяНефть побила трехлетний максимум, рубль рекордно укрепляется. Можно было бы сказать, что плотно сидящая на «нефтяной игле» экономика встает с колен, вот только рядовым гражданам и частному бизнесу эксперты обещают одни проблемы.
Стоимость марки нефти Brent впервые с декабря 2014-го превысила 70 долларов за баррель. Еще три года назад были прогнозы, что нефть такой дорогой, как в 2008 – 2014 годах, не будет никогда и всем стоит приготовиться к возвращению в «черный» 1998 год. Тогда «черное золото» торговалось на отметке в 10 – 12 долларов. Теперь мнения экспертов изменились.
Нефть будет дорогой, хотя бы какое-то время. Рубль укрепится и евро и доллару. Почему это не очень хорошо для российской экономики, «Фонтанке» рассказали заведующий лабораторией прогнозирования ТЭК ИНП РАН Валерий Семикашев и директор программы «Экономическая политика» московского Центра Карнеги Андрей Мовчан.
– Почему нефть стоит так дорого?
Мовчан: Экономика во всем мире пошла быстро вверх. Ожидается 3,6% рост ВВП, нефти нужно больше, а значит, биржевые цены выше.
Семикашев: Во-первых, сейчас есть избыток спроса над предложением. Когда в 2014 году началось падение цен, то был устойчивый профицит. По разным оценкам, на 1 – 3%. Но за это время он исчерпался, в связи с тем, что рост спроса был чуть быстрее, чем планировалось: не на +1 млн баррелей в день, а +1,5 или +1,6 млн баррелей.
Во-вторых, нефтяные компании уже три года живут в условиях низких цен. Все перестроились — поставщики снизили цену, сервисные работы стали дешевле, производители перестали инвестировать в добычу, порезали инвестпрограммы. То есть снизилась себестоимость добычи. В-третьих, появилось соглашение ОПЕК+, когда крупнейшие игроки рынка нефтедобычи начали ограничивать своё производство.
– А как повлияли геополитические факторы, ситуация в Иране, в ОАЭ?
Семикашев: События в странах, конечно, тоже сказывались на цене на нефть. Но это биржевой подскок, и он надолго не удерживался. Только геополитическими событиями в странах-производителях и на Ближнем Востоке в целом можно объяснить 3 – 5 долларов роста, но не 20 – 30 долларов. Сработала совокупность вышеперечисленных факторов.
– Как долго продержится планка в 70 долларов за баррель? Что может привести к её изменению?
Семикашев: Через полгода станет ясно, будет ли продлено соглашение ОПЕК+, каждые 3 – 4 месяца меняются прогнозы по динамике добычи нефти в США, которая может ускоряться или замедляться. Ещё Иран, Ирак, Ливия живут отдельно от соглашения ОПЕК, и там может наращиваться добыча нефти, что тоже может менять позицию трейдеров.
Но если мы говорим о полугоде-годе, то цена в 60 – 80 долларов за баррель вполне комфортная для рынка.
– Увидим ли мы 100 долларов за баррель?
Семикашев: Никто не знает, сколько у американцев нефти и каково её распределение по себестоимости. Есть подозрения, что у США мало нефти по цене до 80 долларов и она за 3 – 5 лет закончится, тогда есть шанс уйти и до 100 долларов в цене.
Мовчан: Вероятно, будут какие-то коррекции в ВВП и в росте экономики, в оценках, сколько Штаты будут производить, и цена на нефть пойдет вниз. Если будут большие сложности с производством — она пойдет вверх. Такие вещи не предсказывают. Если бы кто-то мог предсказывать, он уже давно был самым богатым человеком в мире.
– Как изменится стоимость национальной валюты? Она также связана с нефтью, как и в 2014 году?
Мовчан: С 2013 – 2014 годов фактически ничего не изменилось. Наша валюта почти на 100% зависима от цены на нефть. Вы можете сами это видеть — цена на нефть выросла, и рубль укрепился.
Семикашев: Связка между российской валютой и ценой на нефть, конечно, есть. Но с 2013 года она изменилась. Сейчас при цене 100 долларов за баррель курс рубля к доллару будет 40, а к евро — 45 рублей. То есть при возвращении старых цен на нефть мы все равно будем иметь процентов на 20 – 25% более дешевую национальную валюту, чем раньше. Это политика правительства и ЦБ, которые управляют кредитно-денежной политикой через ключевую ставку и механизмы с валютным контролем.
– Насколько серьезно можно рассматривать версии о том, что нефть искусственно «подогревают»?
Семикашев: Среди серьезных аналитиков и менеджеров эта версия не имеет последователей. От принятия решения одного игрока и группы игроков цена не меняется. Есть события, которые будут склонять цену к росту или к снижению, и это не теория заговора, а вполне просчитываемые вещи. Например, в США и Европе происходило вливание денег в экономику, и это влияло на фондовые и сырьевые рынки.
– А что меняется от высокой цены для наших нефтяников?
Мовчан: Вы производите продукт, и на него растет цена. Но нефтяные компании не очень много от этого получают. Дополнительную прибыль забирает государство.
Семикашев: Для наших нефтяников ничего особенно от цены на нефть не меняется. Поскольку мы внутри этого соглашения ОПЕК+ (ограничивающего добычу), его надо выполнять. Мы сможем больше инвестировать в долгосрочные технологии — отечественное горизонтальное бурение и другие. Но вот лезть сейчас в Арктику или еще куда-то — конечно же нет. Арктика и при 100 долларах за баррель не очень окупалась, и это скорее стратегия, чем бизнес-решение.
– А что будет со сланцевыми месторождениями?
Семикашев: Сланцевые месторождения – это сейчас 7 – 8% мировой добычи. Если бы весь этот объём добывался в одной стране, то она была бы четвертым-пятым игроком в мире по нефтедобыче.
Я не могу сказать, что цены изменят ситуацию по сланцу кардинально. Там есть скважины, где полная себестоимость и от 30 долларов. А есть и 80 – 100 долларов. Вопрос в том, как между этим распределены заявленные запасы нефти в США. Этого никто толком не понимает.
– Как скажется подорожание нефти и укрепление рубля на российской экономике? Жить станет лучше?
Мовчан: Это не очень хорошо для всего остального, кроме нефтяных компаний, — рубль укрепляется, значит, будет расти себестоимость внутри страны, ненефтяной экспорт будет ухудшаться. Денег у государства будет больше, оно будет больше их раздавать, а значит, вырастут траты в госсекторе и вырастет конкуренция частному сектору. Для страны и для экономики это совершенно неоднозначная картинка.
Беседовал Илья Казаков, «Фонтанка.ру»
