Сергей Капчук: У меня много друзей в Британии, которые восхищаются Путиным

Предприниматель из "списка Бориса Титова" Сергей Капчук живет в Лондоне под скромной фамилией Виндзор. В интервью «Фонтанке» он рассказал, как бежал из тюрьмы в Дубае, пробирался к границе на верблюде, нашел друзей в церкви и зачем ему возвращаться в Россию, если и в Лондоне все складывается хорошо.

Сергей Капчук «в бегах» с 2005 года. По версии следствия, в 1997 году, будучи заместителем представителя губернатора при президенте РФ, он получил 2 млрд неденоминированных рублей на покупку служебной квартиры в Москве. Но эту квартиру он оформил не на представительство Свердловской области, а на свою экс-супругу. Когда Сергей Капчук покинул пост зампреда губернатора, он, по версии следствия, квартиру продал. А деньги присвоил напополам со своим братом-близнецом Константином. В октябре 2006 года суд признал его брата Константина Капчука виновным по ч. 3 ст. 159 УК РФ (мошенничество, совершенное группой лиц по предварительному сговору), наказание он уже отбыл. Также на слуху было противостояние братьев с ОПС «Уралмаш» за Нижнесалдинский металлургический завод, которое они проиграли. В 2010 году Сергей Капчук обосновался в Лондоне. Его дело все это время было «заморожено», срок давности не истек. На днях он оказася в списке "желающих вернуться" от бизнес-омбудсмена Бориса Титова, который тот хочет передать Владимиру Путину.

- Много ли было желающих попасть в список Титова? Может быть, конкурс был несколько человек на место?

– (Смеется.) Вы это серьезно спрашиваете?

- Ну, в таком направлении у меня фантазия работает.

– У вас фантазия совсем в неправильном направлении работает. Здесь речь идет о судьбах людей, каждое дело индивидуально и на другие не похоже. Нельзя всех под одну гребенку причесывать, как это делает Чичваркин. Я могу говорить только за себя. Я лично ничего не крал и никому ничего не должен, не обманывал дольщиков или банки. Моему уголовному делу 20 лет, и 15 из них я подвергаюсь преследованиям в силу заинтересованности конкретных работников правоохранительных органов, которые отрабатывали заказ уралмашевской преступной группировки. Потом дело стало политическим, потому что я принял участие в выборах губернатора Курганской области и меня сняли за сутки до голосования. Это никак не повлияло на мое отношение к родине, я по-прежнему люблю Россию всем сердцем. И хочу прекращения этого безобразия.

- А те люди, из-за которых вы были вынуждены столько лет провести за пределами родины, все еще функционируют на своих должностях?

– Первый человек, который все это организовывал и который стоит за фабрикацией моего уголовного дела, умер в СИЗО, это лидер уралмашевской преступной группировки Александр Хабаров. Они в 2001 году отбирали мой металлургический комбинат, потом организовали мое преследование по анонимке. Бывший губернатор Курганской области Олег Богомолов, который в 2004 году проигрывал мне выборы, довел мое преследование до конца, и вот уже 15 лет по всему миру я вынужден жить под другой фамилией.

- Под фамилией Виндзор?

– Эту фамилию мне дала Британия, потому что они не могли никак решить вопрос с Интерполом. Но этот вопрос с Интерполом я решил сам, и они удалили меня из своей базы данных разыскиваемых лиц. И все филиалы получили указание сделать то же самое. Но Россия проигнорировала это.

- Вы же могли в Европейский суд обратиться?

– Европейский суд – это рекомендательный характер. А Россия не является моим врагом. Мое преследование — это результат конкретных заинтересованных лиц в полиции и во власти, по сути, все это началось с губернатора Богомолова и им же заканчивается. У меня прекрасное отношение к Путину и политике, которую сейчас ведет Россия.

- Россия на международной арене сегодня выглядит неоднозначно. То санкции к нам применяют, то атлетов не пускают на Олимпиаду. Как вы оцениваете политику страны последних трех лет?

– Я думаю, это болезнь роста. Россия сильная никому не нужна. С другой стороны, у британцев есть такое выражение: «если вы не были в моих ботинках, не судите меня». Те решения, которые принимал Путин, он считал правильными, и только история будет давать ему какие-то оценки. Но никак не всякие навальные и иже с ними. Мы не знаем всей информации, которой обладает Путин. Он принял решение, несет риски и ответственность. У меня много друзей в Британии, которые восхищаются Путиным.

- В России на почве вопроса, наш ли Крым, люди теряют друзей и ссорятся с близкими. Как вы считаете, наш он или нет? 

– Крым де-факто российский, спорить с этим глупо.

- А в связи с изменением положения России в мировой политике, с теми же санкциями, вы чувствуете какое-то давление, изменение отношения к себе партнеров по бизнесу, потому что вы — русский?

– Я почувствовал глубокое уважение после сильной внешней политики президента, которая ведется. Сейчас я даже с большей гордостью говорю, что я из России, чем раньше. Потому что теперь все относятся даже с определенной долей страха, потому что понимают, что мы способны действовать, а не сопли на кулак наматывать, как говорит Путин.

- А с чем связан ваш бизнес в Лондоне?

- У меня компания сервис-апартмент, это сеть отелей-квартир. В основном недвижимость в Лондоне. Я работаю с партнером-ирландцем. Он больше друг, чем партнер, его зовут Билли Кофф. Я сдаю квартиры в краткосрочную аренду, на неделю, на день. У меня качественные апартаменты. Но ни разу не было русских клиентов. Бывали русские жены британских мужей. Компания называется «Роял эпартмент». А как еще может называться компания человека с фамилией Виндзор?

- То есть дела идут хорошо?

– У меня все прекрасно, мы развиваемся, сейчас начинается высокий сезон. С марта увеличивается наплыв туристов. У меня здесь много планов, команда работает. Но я хочу, чтобы справедливость в итоге восторжествовала, навести порядок в своих делах в России.

- Так а зачем ворошить прошлое, если у вас и так все в порядке?

– В России я по-прежнему в розыске. Зачем мне эта клякса на репутации? На сайте посольства России я по-прежнему болтаюсь как преступник в разделе wanted. Я с ними вел переписку. Попросил удалить это объявление, иначе я в суд подам. Но они предложили мне приехать в Россию и пойти в суд там.

- Ваши партнеры на этот сайт заходят?

– Конечно. Здесь все, прежде чем с тобой общаться, заходят в Google, а там все это вываливается. Это, очевидно, мешает. Но дело не только в этом. У меня родители пожилые в России, у брата бизнес. И вся эта информация, сфабрикованная 20 лет назад… в этом деле даже потерпевшего нет. Как мне сказал один мой знакомый из силовых структур: «Команда "фас" была, а команды "отбой" не было, вот в чем дело». Я уехал из России, когда мне было 33 года. И на тот момент я выиграл четыре избирательные компании, в том числе у Буркова, нынешнего губернатора Омской области, и у Андрея Козицына, который входит в десятку Forbes России. Я люблю и умею заниматься политикой.

- А гражданство у вас по-прежнему российское?

– Да, российское, но у меня паспорта нет. Меня Интерпол арестовал в Дубае, у меня конфисковали паспорт. И я бежал из тюрьмы в Дубае, потом нелегально добирался в Оман на верблюдах. Оттуда уходил в Лондон.

- Хочу подробностей. Что у вас вместо паспорта, если его изъяли?

– Я ехал не по своим документам. Я даже не был похож на человека в паспорте. Бог меня вел, поэтому я смог пройти столько границ и даже без визы попасть в Британию. Из Дубая напрямую вылететь шанса не было, там сетчатка глаза сканируется. Поэтому я поехал через Оман. Но даже в Омане будка пограничная в пустыне оказалась с Интернетом. Они не выпустили меня на машине. Я взял маленький чемоданчик, бросил все вещи и машину и пошел через границу пешком. Пошел пешком до Омана. Увидел караван верблюдов, мне машут, говорят: "Давай мы тебя подвезем". Я сначала отказался, но мне объяснили, что до оманской границы километров десять. Залез на верблюда, поехали. В Омане захожу в парикмахерскую, говорю: «Причешите меня, как вот этого человека». И показываю парикмахеру паспорт. Он говорит: «Маловероятно» У меня были короткие волосы, а у человека на фото — длинные. Но в итоге кое-как причесали. Я пошел на границу. У меня даже визы не было. Но я купил транзитный билет Маскат – Лондон – Ямайка. Я когда-то тридцатилетие отмечал в Британии и знал, что если прилет в Лондон в один аэропорт, а вылет из другого, а между самолетами меньше 24 часов и есть бронь на отель, то визу шлепают транзитную. И я воспользовался этим вариантом. А в Лондоне мне достаточно быстро было предоставлено политическое убежище.

- Вам надо роман о своей жизни писать.

– Да, мне адвокаты то же самое говорят.

- Как вы начали обживаться в Лондоне?

– Я пошел учиться, взял в колледже курс маркетинга. Начал заниматься недвижимостью и решил в итоге создать компанию по сдаче апартаментов. Пришел в британскую церковь Holy Trinity Brompton Church, которую возглавлял Джейсон Уэлби, ныне архиепископ Кентерберийский. У меня сейчас есть на него хорошие выходы. В церкви я встретил много друзей. Один из них — мой партнер Билли Кофф, который рассказал мне все секреты бизнеса на апартаментах и посодействовал в старте. 

- То есть раскрутились с нуля?

– Я вышел на вокзале в центре Лондона с двадцатью фунтами в кармане. У меня были там друзья, поехал к ним. Я знаю, как жить в Лондоне очень дешево. Когда я начинал, я сам делал уборки в своих апартаментах за гостями. У меня менеджеры подобраны по такому же принципу. Они, несмотря на всю свою статусность, идут и делают уборку.

- Каков сейчас оборот у вашей компании?

– У нас с Билли сейчас около 400 апартаментов. Но цифры я бы не хотел называть, потому что у бизнеса есть своя специфика. Каждый блок апартаментов запускается с новым юридическим лицом. У меня много компаний здесь.

- А как происходили переговоры с Титовым? Вы попросились в этот список или он сам предложил?

– На какие-то вопросы я могу ответить, на какие-то — нет. В понедельник, 5 февраля, мы встретились с ним в «Рице». Он сказал, что меня в списках нет. Я не спрашивал, почему. В основном мы разговаривали о политике, более часа. Мне показалось, что мы друг друга неплохо поняли. И сегодня из СМИ я узнал, что я в списке. Титов делает очень важное дело. Никто не посмел бы заняться такими преследуемыми людьми, как я, а он занялся.

- Как дальше должны развиваться события?

– Я понятия не имею, как. Но надеюсь, что что-то изменится.

- Планируете ли вы жить в России, когда все разрешится?

– У меня здесь все функционирует, работает команда, за которую я отвечаю. Я все это не брошу. У нас куча планов на развитие. В России у меня нет ничего, никаких активов. Мой металлургический завод был отобран давным-давно.

- А вернуть завод вы не хотите попытаться?

– Мы должны действовать в юридическом правовом поле. Если у меня будут юридические аргументы, то я буду это делать. Если по закону это невозможно сделать, то я не буду тратить на это время.

- Вы готовы поверить и вернуться в Россию?

– Возвращение в Россию для меня огромный риск. Но, если бы я не был готов поверить, я бы с Титовым не разговаривал.

Беседовала Венера Галеева, "Фонтанка.ру"