ПоделитьсяПопавший под уголовное преследование за то, что разбил губу сотруднику Росгвардии на оппозиционном митинге, 18-летний активист отказался быть оппозиционером. Зачем ему “Единая Россия”, пыталась узнать “Фонтанка”.
В июне 2017 года 17-летний борец с коррупцией Дмитрий Мякшин бегал на несанкционированном митинге на Марсовом поле от полиции. Неудачно спрыгнув с постамента, он упал на сотрудника Росгвардии, разбив случайно тому губу. Спустя три дня его задержали в рамках уголовного дела о применении насилия, опасного для жизни или здоровья, в отношении представителя власти. Осенью дело ушло в суд. По статье 318, часть 2, УК РФ активисту грозит до 10 лет.
В середине апреля запланированы прения сторон в суде, затем – приговор. Чуть более чем за месяц до этого, аккурат перед президентскими выборами, первокурсник ИТМО Дмитрий Мякшин решил отказаться от Навального и попросился в «Единую Россию».
– Хотелось бы сразу уточнить ваш статус: вы вступили или не вступили, и если да, то куда?
– Я участвовал в проектах «Молодой гвардии Единой России». Еще не прошел аттестации, ее просто пока не было. Официального членства у меня нет. Насчет самой «Единой России», я подал заявление на вступление в ряды сторонников в Адмиралтейском районе, там нет ограничения, могут состоять даже подсудимые. Дальше после месяца членства суды у меня уже пройдут, и я надеюсь вступить в «Единую Россию».
– Как вы активистом-то стали?
– Мне было 14, когда я пришел в политическую организацию. До этого интересовался тем, что происходит, только в теории: смотрел список партий в Википедии. Изучив, понял, что мне понравилось «Яблоко», и пошел вступать в его молодежное отделение. Это был 2014 год, мне было 14, и я вступил куда попало. В течение нескольких лет там ничего интересного не происходило, но я активно интересовался информацией о политических течениях в России. Меня заинтересовал Навальный, и как только открылся штаб в Петербурге, я решил присоединиться к его работе. Потом начал понимать, что оппозиция – это что-то..
– Но, наверное, сначала сходили на митинг, после которого в отношении вас возбудили уголовное дело...
– Да, я тогда еще разделял ценности оппозиции, а потом за пару месяцев до выборов понял, что это не совсем мои взгляды. Можно сказать – закрались сомнения. Я, работая в штабе, видел, что Навальный где-то врет, где-то были какие-то происшествия, и было больше истерии, чем действий. Активисты выходили на пикеты и митинги, но не делали ничего полезного. Меня это начало немного напрягать, но я решил довести кампанию до конца. Я сделал все, что обязан был сделать, так как координировал в районе волонтеров. Дальше мне уже не хватало духу, чтобы выйти из движения. Но, когда кампания почти была закончена, я решил перейти в ряды «Единой России» и МГЕРа.
– Чем вас партия «Яблоко» разочаровала?
– Я был в молодежном отделении, там никакой активности не было. Не было практической пользы от партии.
– Как, по вашему представлению, должна выглядеть партийная организация?
– Партия должна вовлекать в свою деятельность молодежную ячейку. В «Молодежном Яблоке» раз в месяц мы приходили на собрание или на пикет, и все.
– А чем привлек Навальный? У него сторонники тоже в основном акционизмом заняты.
– Ну, я посчитал, что это действительно что-то новое. У меня тогда еще были оппозиционные взгляды, и я думал, что он сможет сделать что-то полезное. Еще он получал все больше поддержки среди людей.
– Момент, день и час, когда кардинально поменялись взгляды, помните?
– Это складывалось из небольших факторов. Был постепенный процесс, а не резкий. За неделю до выборов штаб Навального агитировал против выборов, я уже тогда не разделял идею бойкота и решил, что мне не стоит до конца кампании в ней находиться. Я надеялся поучаствовать от сторонников «Единой России» в выборах, но там не нашлось деятельности для меня, поэтому я просто проголосовал на участке за Владимира Владимировича.
– Уверены, что «Единая Россия» готова вас принять с распростертыми объятиями?
– В «Единой России» много людей и много мнений. Большая часть тех, с кем я знаком в партии, с пониманием относится к ситуации... Допустим, Виталий Милонов высказался недавно о том, что это нормальный процесс, когда у молодого человека меняются взгляды с приобретением опыта.
– Вы знали, что муж главы «Единой России» в Адмиралтейском районе был одним из руководителей петербургского ОМОНа?
– Когда я пришел в партию и собирался вступать в сторонники, я пересекался с ней в районной администрации. Мы говорили, она мне сказала, что ее муж работает в ОМОНе, рассказала, как это видно с той стороны, что ОМОН вовсе не пытался повредить митингующим... Просто они убирают людей, которые провоцируют, чтобы не навредить никому.
– Вы с этим согласны?
- Ну, на митингах они пытаются окружить людей и вывести к автозакам, никого не избивают. Тот сотрудник ОМОНа, на которого я упал, мог не заметить, что произошло, или забыть. А на видео видно, что я никого не бил. Дело возбуждено не по его личной инициативе, а исходя из его рапорта. А когда сотрудники правоохранительных органов о чем-то рапортуют, автоматически начинается проверка. Суд уже должен разобраться, что правда, а что нет.
– Как думаете, муж вашей новой коллеги по взглядам может убедить своих сослуживцев пойти на мировую?
– По моей статье невозможно примирение. Да и мы просто так беседовали, вряд ли что-то большее.
– Родители как отнеслись к смене ваших взглядов?
– Они политически не активны, но голосовали за кандидатов от «Единой России», и восприняли перемены одобрительно.
– А друзья, наверняка же среди оппозиционеров у вас были не просто товарищи?
– Кто-то отвернулся, потому что для них политические взгляды превыше всего, но остались те, кому я важнее, теперь мы просто избегаем тему политики.
– Активистов «Единой России» не смущает, что еще недавно вы называли эту партию не самыми приятными словами и сыпали обвинениями?
– Я знаком пока с немногими, буквально с несколькими. Но те, с кем я общался, понимают, что я имею право на ошибку, и понимают, что это естественный процесс формирования взглядов.
– Не случится так, что закончится суд, и вы скажете, что произошедшее – шутка, а вы обратно вернетесь в штаб Навального?
– С моей стороны это было бы самоубийством, поскольку это совсем некорректно по отношению к людям, которые готовы были меня принять. Не говоря уж о том, что мои взгляды искренни.
– Почему же именно «Единая Россия»?
– Она занимает много мест в парламенте, и у нее есть больше инструментов для того, чтобы налаживать общественную жизнь и делать какие-либо проекты.
– Какие именно вам интересны?
– Ну.. допустим, при районных администрациях можно подать заявку на проект по благоустройству округа.
– Есть же проект «Твой бюджет»..
– Просто вступление в партию нужно, чтобы работать потом в районной администрации или других органах.
– Где-где?
– Я пока не знаю. В итоге я бы хотел баллотироваться в муниципалы, если меня поддержат, либо не отказался бы от работы в какой-либо администрации, либо помощником депутата.
– У вас есть какие-то конкретные идеи, что вы хотите сделать?
– Пока нет, для начала надо стать кем-то, чтобы была возможность что-то сделать.
– Значит, сейчас вы не можете что-то сделать?
– Нет, могу, но это небольшие вещи, я же хочу заниматься всем этим более глобально.
– В «Единой России» будете следовать заветам Навального и бороться с коррупцией?
– У меня нет амбиций на высокие должности, буду честно заниматься своим делом. Могу отвечать только за себя. Но бороться с коррупцией – это благое дело, и сейчас много кого за это сажают. А в партии есть как личности с отрицательной, так и положительной репутацией.
– Можете назвать их?
– У меня только общая картина сейчас, поверхностная, поэтому – не могу.
– Может быть, что вы когда-нибудь разочаруетесь и в этой партии?
– В жизни все динамично, но мне кажется, что мои взгляды сформировались окончательно.
PS:
Перемена взглядов Дмитрия Мякшина стала для оппозиционеров сюрпризом, но в штабе Навального подобный случай – уже не первый. Летом 2017 года активист московского Фонда борьбы с коррупцией Александр Туровский после полицейских обысков в офисе был госпитализирован с сотрясением головного мозга. После выписки он был оштрафован судом на 500 рублей по обвинению в неповиновении полиции. Спустя несколько дней сторонник Навального заявил, что разочаровался в оппозиционном лидере. Туровский написал в соцсетях, что никакой помощи от Навального после избиения «так и не увидел». «Не услышал ни одного слова поддержки или участия в судьбе человека, который участвовал в его кампании буквально с риском для жизни». В ответ в штабе Навального предположили, что Туровский написал это под давлением, и заверили, что оказывали ему посильную помощь.
Накануне в соцсетях глава штаба Алексея Навального Леонид Волков сравнил Дмитрия Мякшина с Туровским и назвал «засланным казачком». «Ну я не поверю, что вот он "случайно" прыгнул на мента в совершенно спокойный момент совершенно спокойного мероприятия». На следующий день исправился: «Посмотрел видео: да, конечно, он случайно упал на мента, и, очевидно, потом уже пал жертвой давления… От этого вся история не становится глупее и позорнее — причем страшная глупость и со стороны тех, кто Мякшину предложил «сделку» (ну потому что со стороны-то это выглядит беспомощно), и со стороны того, кто согласился, конечно. (Потому что, как мы помним, особый порядок по 318 срок продляет, а не сокращает, — так уж причудливо складывается практика). 2018 год, Россия, политический сыск вербует активистов».
Ксения Клочкова, «Фонтанка.ру»
