ПоделитьсяДепутаты придумали, от чего американского россиянам придется отказаться. Любимые бренды пока останутся, а в перспективе могут законодательно разрешить присваивать технологии.
Если прижмут к реке, президент руками кабмина перекроет границу для полезных и вредных веществ, программного обеспечения из США, и собственных ракетных двигателей. Без надкушенных яблок самых прогрессивных здесь не оставят – сделают свои. 13 апреля в Госдуму внесен законопроект с перечнем контрмер, которые правительство России может применить в ответ на американские санкции. Речь идет о запрете или ограничении сельскохозяйственной продукции, алкоголя, табачных изделий, лекарств, технологического оборудования.
По итогам прошлого года товарооборот России и США вырос на 14,5 % и составил порядка $23,2 млрд, с относительно небольшим ($1,8 млрд) преобладанием импорта. При этом в общем объеме иностранных товаров доля американских составляет 5,5% и продолжает падать. А из того, что продает Россия, только 3% уходит за океан. С такими показателями США занимает 6 место в рейтинге основных партнеров после Китая, Германии, Нидерландов, Белоруссии и Италии. Следом идут Турция, Южная Корея и Казахстан. По то сторону океана все выглядит еще менее внушительно: в совокупном объеме экспорта и импорта США на Россию приходится не более процента.
Поставки продовольствия из США упали в 2014 году, когда Россия ввела эмбарго на широкий круг продуктов из ЕС и Штатов. По мнению гендиректора аналитического агентства InfoLine Ивана Федякова, упоминание сельхозтоваров в новом списке может быть адресовано не столько самодостаточному бизнесу США, сколько ЕС и другим американским партнерам как предостережение от расширения санкций.
Что касается алкоголя, эксперты единодушны: можно хоть сейчас отсекать поставки, этого не заметят ни в России, ни в США. Напитков из Штатов в 2017 году завезли на 60 с лишним миллионов долларов. Это на треть больше, чем годом ранее, но в общей структуре импорта все равно примерно половина процента. По вину США даже не в первой десятке импортеров, доля Калифорнии не превышает процента; по пиву даже близко не стояли к Германии и Чехии.
«Это капля в море, – говорит директор Центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя Иван Дробиз. – Из $1,9 млрд импортированного в прошлом году алкоголя на США приходится около $60 млн. Почти по всем видам продукции доля Штатов от сотых процента до максимум 2-3%. Единственное, что выделяется – виски. Там у США около 10%, но и это немного. К тому же пьет его очень ограниченная прослойка людей, те же чиновники и депутаты. Если самим так хочется отказаться от этого – вперед».
С сигаретами, по словам участников рынка, все примерно так же, их везут крайне мало. Что касается табака и его промышленных заменителей, то в 2017 году из Штатов импортировали примерно на $76 млн, снижение достигло 17%. Чтобы было понятно, примерно той же суммой измеряются весь табачный импорт в Россию за декабрь 2017-го. По итогам последних двух лет США занимают третье место после Бразилии и Индии по объемам поставки, на них приходится около 8%.
«Из готовой продукции США в Россию почти ничего не поставляет, – говорит Максим Королев, руководитель информагентства «Русский табак». – Разве что сигариллы, но это само по себе сектор узкий. То же самое относится к выращенному в США табаку, он дорогой, есть альтернатива. Но проблема в том, что рынок консолидирован, на нем работают несколько глобальных агрегаторов-поставщиков. Среди них американские, имеющие представительство по всему миру. Это Alliance One и Universal Tobacco. Все будет зависит от того, как поставка от их представительства из условной Индии будет расцениваться нашими властями».
В 2017 году импорт фармацевтической продукции в Россию значительно вырос и превысил $10 млрд. На США приходится около 600 млн долларов, объем американских поставок вырос на 11%, круг поставщиков составляет примерно 30 производителей. И при том, что американская доля в лекарственном импорте не превышает 5%, обнаруживается та же проблема, что и с табаком. Крупные компании – Pfizer, MSD и Johnson & Johnson – производят препараты на Россию в Европе.
«Привязывать санкции к таможне и останавливать поставки из Штатов бессмысленно, – говорит директор по развитию аналитической компании RNC Pharma Николай Беспалов. – Если есть намерение вводить ограничения, можно остановить госзакупки изделий у американских компаний там, где есть аналоги. Они существуют для 90% американских лекарств, хотя не исключены сложности с некоторыми вакцинами. Поэтому безответственных решений здесь принимать нельзя». Напомним, производство иммунодепрессантов fontanka.ru/2016/01/25/093/ по контракту с Pfizer в Петербурге планирует открывать «Полисан».
Интригующим выглядит предложение разрешить правительству остановить закупки программного обеспечения американского производства – учитывая, что на нем сидит большая часть госорганов. По мнению гендиректора «Руссофт» Валентина Макарова, речь идет о более интенсивном процессе импортозамещения, который и так уже запущен. «Сейчас отказаться от Microsoft мы, конечно, не можем, – говорит эксперт. – Но единовременного запрета и не будет, а будет постепенное вытеснение брендов крупных корпораций из тех сфер, где это диктуется вопросами безопасности. Думаю, сейчас начнет сокращаться Oracle, замещаться Postgress и другими российскими системами управления базами данных».
С этим, кстати, связан еще один пункт законопроекта: кабинет министров может объявить недействительными все авторские права на американские или связанные с ними товарные знаки. Следующий шаг, по словам сторонников этой меры, должно стать упразднение и патентных ограничений. «Исторически патент является сугубо национальным разрешением на временное привилегированное использование технологии или товара, – говорит руководитель Центра политэкономических исследований Василий Колташов. – А мы почему-то стали признавать чужие привилегии. Раз уж политика плотно вошла в экономику, пора отказываться от международных патентов. Американцы свое экономическое чудо на том и построили, что в США можно было запатентовать то, что уже было запатентовано в Лондонском бюро».
Эксперт не боится, что Россию за такое откровенное заимствование просто отрежут от западных достижений цивилизации. «Англичане пытались засекретить производство паровых машин и не вывозили их за границу, но в итоге все утекло, – говорит Колташов. – Единственное, что может помешать нашим ученым разобрать айфон и начать его полноценное производство здесь по внутреннему патенту – это наша реформа образования, которая только и заставляет, что заполнять бессмысленные отчеты и писать бессмысленные статьи».
Впрочем, санкции касаются не только запрета на ввоз, но и ограничений на экспорт – в частности, продукции из редкоземельных металлов. «Если мы смотрим текущий рынок потребления тех же литиевых батарей, то он в целом сбалансирован и российское эмбарго не сильно повлияет на ситуацию, говорит Иван Федяков. – Но рынок электромобилей может начать резко расти, та же Tesla – это фактически несколько батарей».
Законопроект дает правительству возможность останавливать сотрудничество с США и организациями под их юрисдикцией в области авиастроения и ракетно-двигательной отрасли. Здесь намек понятен, благо через это страны тоже уже проходили. Раньше, правда, инициаторами выступали Штаты. Еще в декабре 2014 года, вскоре после первых санкций, палата представителей конгресса США приняла поправку сенатора Джона Маккейна, согласно которой в течение последующих пяти лет Штаты должны полностью отказаться от российских ракетных двигателей РД-180. Исключение делалось только для соглашения, заключенного Boeing и Lockheed Martin (ULA) с российским НПО «Энергомаш» до 2019 года. Заменить двигатели должна была продукция Aerojet Rocketdyne и United Launch Services, однако в 2016 году стало известно, что Пентагону нужно еще 18 РД-180.
Пассаж об авиастроении, судя по всему, адресует к Boeing, который традиционно использует российский титан. С алюминием все уже плохо; что касается титана, то его крупнейший производитель «ВСМПО-Ависма» уже выпустил официальное заявление, в котором предупредил, что «нарушение кооперационных связей, невыполненные бизнес-обязательства могут надолго, если не навсегда, вырвать нашу компанию из динамично развивающегося титанового рынка. Кроме этого в уральском регионе более 20 000 сотрудников окажутся в кризисной ситуации». Корпорация производит третью часть титана для мирового авиастроения, поставляет готовые детали и заготовки для бортов Boeing и Airbus, на которые приходится большинство российского авиапарка. К тому же высокая зависимость российских авиакомпаний от Boeing означает, что у правительства США остается козырь и в этой отрасли – например, перекрыть поставки запчастей.
Экономист Михаил Делягин считает, что все необходимые полномочия у правительства были и до законопроекта. «Другое дело, что эти меры заведомо недостаточны, – говорит эксперт. – Надо бы вспомнить, что государство не должно позволять разрушать здоровье своих граждан. После этого сразу можно попросить отсюда «Макдональдс» и производителей сильногазированных напитков с избыточным содержанием сахара, либо потребовать от них, чтобы они производили что-то безопасное. Но на это нет и намека».
«Я склонен считать, что это скорее пиар-баловство, – говорит экономист Михаил Хазин. – Запустить все перечисленные меры ничего не стоит; неясно, зачем для этого отдельный законопроект. Детский сад».
Николай Кудин,
«Фонтанка.ру»
