ПоделитьсяПосле новости про установку бюджетных полоскалок на родине Деда Мороза, «Фонтанка» задалась вопросом, что сейчас мешает стирать белье в реках и каналах Петербурга.
Оказалось, что ничего – вода с прошлого века даже стала чище, а в законодательстве прямой запрет прописан лишь в некоторых местах. Жители Петербурга с юмором восприняли новость про обустройство мест для стирки в Великом Устюге за счет госбюджета: 21-й век, ракеты с ядерными двигателями, а в России кто-то в это время несет исподнее к речке. Вот только петербуржцы, как рассказал «Фонтанке» историк Лев Лурье, сами не так давно ушли от этой практики. А в Смольном добавили, что к ней мешает вернуться только здравый смысл. Хоть сейчас объявляй аукцион.
Администрация вологодского Великого Устюга, родины Деда Мороза, куда ежегодно приезжает 250 тысяч туристов, не первый раз размещает на портале госзакупок конкурс на «выполнение работ по обустройству, обслуживанию и демонтажу мест для стирки и полоскания белья на реке Сухона». Как говорится в документации, от подрядчика требуется установить полоскалки из металлических поплавков, соединенных между собой деревянными трапами, все лето их обслуживать, а после 25 сентября разобрать. На эти работы выделяют 200 тысяч рублей.
Конечно, для жителей больших мегаполисов, как Петербург, такое ноу-хау выглядит возвращением к истокам, вот только для поселков и малых городов России (в Великом Устюге живет всего 35 тысяч человек) это суровая правда бытия. Да и в самой Северной столице, как выяснилось, от этой практики отказались относительно недавно.
– Еще на моей памяти, в 1950 – 1960-е годы, белье в Ленинграде стирали на реках. Не в центре, а где-то на Охте, – вспомнил для «Фонтанки» историк Лев Лурье. – Вплоть до изобретения стиральной машины стирали в разного рода водоемах Петербурга. Вспомните «Преступление и наказание», где описываются грязные каналы у Сенной площади. Массово стирать перестали только после войны – начали делать это дома в корыте.
По словам Лурье, чем больше становился город, тем дальше на окраины уходила стирка в реках. Раньше рабочими окраинами считались большая часть Петроградской стороны, Старая и Новая деревни, нынешний Кировский район.
Поделиться– Использовались для стирки Таракановка, Охта, Оккервиль, Екатерингофка, Карповка, Смоленка, – отметил историк. – На это не было никаких запретов. Может быть, только указания санитарной полиции: вода на небольших реках была к осени насыщена вибрионами холеры, и власти запрещали ее использовать.
По словам начальника отдела водных ресурсов Комитета по природопользованию, охране окружающей среды и обеспечению экологической безопасности Санкт-Петербурга Михаила Страхова, в современном Петербурге достаточно сложно представить, чтобы кто-то выходил на спуски набережной и стирал белье. В первую очередь такая стирка навредит самим водоемам.
– В прошлом веке люди стирали щелоком, использовали естественные продукты, – отметил Страхов. – Сейчас, если и будут стирать, то с использованием порошков. Они содержат фосфаты и поверхностно-активные вещества, которые крайне негативно сказываются на состоянии водных объектов и на их биологическом состоянии. А Петербург расположен на берегу Финского залива и имеет определенные обязательства перед Хельсинкской комиссией. Мы должны обеспечивать в наших реках определенное количество азота и фосфора, потому что именно эти вещества вызывают цветение водорослей, так называемое «цветение воды», замор рыбы и так далее.
Против любителей стирки в реке есть законодательные запреты, но они ограничены.
– Есть утвержденный правительством Санкт-Петербурга перечень пляжей, на которых граждане могут купаться. Есть определенные правила, как правильно вести себя на пляжах, чтобы вода была приемлемого качества. На пляже и на определенном метраже в его районе запрещена стирка белья, – рассказал Страхов. – Кроме того, стирка белья запрещена в границах зон санитарной охраны питьевого водоснабжения.
В Петербурге более 98% водоснабжения идет из Невы. На реке шесть городских водозаборов, в границах зон которых запрещена стирка. Но малые реки и каналы законом не защищены.
– Фонтанка, Мойка, канал Грибоедова – там не установлено действующих ограничений на осуществление стирки. Но есть понимание, наверное, что это не очень эффективно — там очень низкие скорости течения.
Одно дело стирать в реке в Великом Устюге или в Неве на территории Ленинградской области, где течение может достигать 1 – 2 метров в секунду, и совсем другое – в реках и каналах. При этом качество самой воды для стирки не помеха.
– Если мы сравниваем состояние воды два века назад, век назад и сейчас, то оно совершенно разное. Антропогенная нагрузка существенно выше, чем тогда. Но в то же время качество воды улучшается. Например, до 1978 года все стоки города сбрасывались без очистки. Представляете себе стоки Ленинграда? Сейчас 98,5% хозяйственно-бытовых и общесплавных стоков проходит очистку, – отметил Страхов.
В случае, если вы увидели, что кто-то стирает белье у водозаборов на Неве, то можно жаловаться в Роспотребнадзор — он наблюдает за качеством питьевой воды. На пляжах за стиркой следит комитет по законности и правопорядку. Но в большинстве случае, как отметил Страхов, остается надеяться только на здравый смысл горожан.
Илья Казаков,
«Фонтанка.ру»
