ПоделитьсяОт повышения пенсионного возраста и реформы накопительной пенсии первым пострадает поколение, которое начинало трудовую биографию в конце 1980-х и начале 1990-х. И государство не встретит от них сопротивления, считает бывший министр труда и соцразвития России.
В день, когда всё внимание было приковано к чемпионату мира по футболу, премьер-министр Дмитрий Медведев объявил о повышении пенсионного возраста до 63 лет у женщин и 65 лет для мужчин. У последних сейчас это средний возраст дожития. По его словам, это позволит направить дополнительные средства на увеличение пенсий сверх уровня инфляции. Параллельно готовится внедрение индивидуального пенсионного капитала вместо замороженного накопительного элемента страховых пенсий. Нововведения для «Фонтанки» оценила депутат Законодательного собрания Петербурга и экс-депутат Госдумы Оксана Дмитриева.
- Как вы относитесь к повышению пенсионного возраста?
– Отрицательно. Считаю, что для этого нет ни демографических, ни социальных, ни экономических предпосылок. В странах, которые рассматривают аналогичную реформу, продолжительность жизни выросла на 17 лет. У нас же продолжительность жизни увеличилась только по отношению к спаду 1990-х годов. Но в более длинной перспективе она лишь на несколько лет больше, чем была в середине 1960-х. А если мы посмотрим смертность в трудоспособном возрасте у мужчин, то увидим, что она в три раза больше, чем была в шестидесятые годы, когда, собственно, и сложилась та пенсионная система, которую сейчас хотят коренным образом поменять.
Кроме того, чтобы получить ощутимый фискальный эффект от того, что повышается пенсионный возраст, даже если резко его изменить, потребуется 5 – 6 лет. А если это осуществляется плавно, как предполагается сейчас, то реальный фискальный эффект будет получен лишь на 15 – 16-й год реформы.
- Продолжительность жизни не растет, а пенсионный возраст вплотную двигают к её пределам. Особенно у мужчин. Люди будут умирать, не дожив до пенсии?
– Я думаю, что это будет очень большая проблема для очень и очень многих людей. Особенно при нашем уровне здравоохранения. Да вообще, как можно было до такого додуматься: предлагать установить пенсионный возраст для мужчин в 65, когда у нас средняя продолжительность их жизни, по-моему, 64 года? Значит, в среднем мужчина вообще не будет доживать до пенсии?! Что же это такое?! Опять же люди умирают не случайно, а из-за высокой заболеваемости. Продлим до 65 лет, и люди у нас будут массово уходить на пенсию до этого срока по инвалидности или просто не доживать.
- После 50 лет найти работу очень сложно. Как решить эту проблему?
– Никак. У нас нет для этих людей такого количества рабочих мест. Особенно для поколения, которое первым подпадёт под повышение пенсионного возраста, возрастная когорта 1963 – 1968 годов рождения. Это поколение, которое практически сразу после окончания вузов, техникумов и профтехучилищ в связи с обрушившимися на страну пертурбациями, пошло, условно говоря, «в ларьки». У них нет уникальной квалификации и отработанных трудовых навыков даже по тем профессиям, по которым они обучались. У многих огромный период нелегальной занятости девяностых годов, а у целого ряда и в более позднее время. И это не потому, что они такие незаконопослушные, а потому что к таким переменам, которые произошли, никто не был готов – ни страна, ни люди. Советского трудового стажа нет, а у некоторых полное выпадение постсоветского трудового стажа. Профессиональная яма. У этих людей будет все очень сложно с рабочими местами, на которых они должны дорабатывать свой увеличиваемый возрастной пенсионный ценз.
Это получится самая уязвимая в возрастном плане группа людей, поскольку в профессиональном плане в более выигрышном положении оказываются как те, кто младше, так и те, кто старше (от 60 лет) их. И те, и другие имели возможность состояться в той профессии, по которой учились, и с документально подтвержденным трудовым стажем у них лучше. Так что поколение начавших трудовую биографию в лихие 1990-е испытает на себе очень сильный удар.
- Как будет развиваться ситуация на рынке труда?
– Страны, которые, по советам МВФ, увеличили пенсионный возраст, и Греция, и Франция, столкнулись с потрясающей безработицей среди молодежи. Потому что там соблюдали законодательство, и старшее поколение, занявшее рабочие места, не спешило их освобождать. У нас же или возрастные сотрудники будут сидеть без дела, или молодежь не найдет себе рабочего места.
- На поколение лихих 90-х наложится еще и неэффективная работа накопительной части пенсии?
– Поколение, начиная с 1967 года рождения, попадает в полном объеме под обязательный накопительный элемент, который существовал с 2002-го по 2014 год. Деньги, которые туда отчислялись, полностью обесценились. Поэтому у этой возрастной когорты, при прочих равных, пенсия, даже когда они на нее выйдут, будет существенно меньше, чем у граждан более старшего возраста, у которых была преимущественно страховая часть пенсии, а накопительной не было. Мало того, что у них за счет накопительного элемента размер пенсии изменился, так и эту обесценившуюся пенсию они получат на 5 – 8 лет позже. Именно это поколение можно смело назвать «пенсионными страдальцами».
- Предлагаемый индивидуальный пенсионный капитал – это то же самое, что накопительная страховая пенсия?
- Накопительный элемент и страховая пенсия – принципиально разные пенсионные системы. Математически доказано, я этим занималась много лет, что в общенациональном масштабе обязательная накопительная система заведомо менее эффективна, чем страховая. Есть и практическое доказательство. За 12 лет (с 2002-го по 2014 год) отчислений на накопительную часть пенсии среднегодовая средневзвешенная доходность по пенсионным накоплениям составила 6%, инфляция – 10%, а индексация страхового пенсионного капитала в среднем – 19%. Поэтому накопительный элемент должен существовать исключительно как дополнительный, добровольный и необязательный. А предлагаемый индивидуальный пенсионный капитал – это тот же накопительный элемент, только «вид сбоку».
- Кто заинтересован в том, чтобы накопительная часть оставалась?
– ЦБ, Минфин, НПФ, банки заинтересованы в том, чтобы создать такую пенсионную систему, чтобы за счет обязательных пенсионных средств граждан подпитывать банковско-финансовую систему. Для них это «дармовые» деньги. Даже по действующему закону никто не отвечает за доходность по накопительной части пенсии. Даже если она будет нулевой. В отличие от страховой пенсии. Поэтому, когда люди с обесценившимися деньгами будут выходить на пенсию через 10 – 15 лет, никто за это отвечать не будет. Более того, никто не будет обязан индексировать накопительную часть пенсии. Будет положительная доходность – будут индексировать. А на нет – и суда нет.
- Что надо изменить в пенсионной системе, чтобы она работала эффективно?
– Надо было не замораживать, а просто отказаться от обязательного накопительного элемента. Все обязательные выплаты должны идти на выплату текущей страховой пенсии. Накопительный элемент – только на добровольной основе. Ввести налоговое стимулирование отчислений на накопительные пенсионные системы.
Надо решить вопрос, что делать с пенсионными деньгами, которые накопились на счетах. Эти деньги полностью обесценились. Доходность была существенно меньше, чем индексация по страховой части. Надо ввести право добровольного выбора конвертации накопленного пенсионного капитала в страховой, с соответствующей переиндексацией. Фискальный эффект будет получен моментально — дефицит пенсионного фонда будет закрыт.
Также надо снять предельные ограничения по заработку, с которого уплачиваются страховые взносы. А солидарную часть страховых взносов на пенсионное обеспечение сделать прогрессивной. Это позволит в полном объеме восстановить льготы по страховым взносам для малых и инновационных предприятий.
Необходимо отказаться от дискриминации работающих пенсионеров по индексации и учету заработка для начисления пенсий и адаптировать формулу расчета пенсий. А также учесть давно требуемые изменения по учету заработка и стажа по периодам до 2002 года. Учесть тот факт, что на пенсию выходят возрастные когорты, не имеющие льгот, как ветераны войны и труда.
- Позволит ли это довести пенсии до 2 – 3 прожиточных минимумов?
– В России должна выполняться конвенция МОТ (Международной организации труда) по норме замещения. Это отношение средней пенсии к средней зарплате. Международная норма – 40 процентов. Во время кризиса коэффициент замещения снизился до 34%. В 2010 году он доходил до 36 – 37%. Самым низким он был в 2007 году — 23%. В советское время около 40%. За рубежом, например в Швеции, он составляет 65%. Пока мы должны обеспечить то, что хотя бы прописано в конвенции МОТ — 40% от заработной платы. Соответственно, пенсии должны индексироваться как минимум так же, как растет средняя заработная плата. А у нас с 2014 года пенсии индексируются в два раза меньше, чем растет средняя зарплата.
- Могут ли люди, которые начинали работать в 90-е, выйти «стучать касками», как шахтеры, когда поймут, что больше всех пострадают от реформы?
– Как политик могу сказать, что поколение, которое начало свою трудовую биографию в конце 80-х и начале 90-х, которое примет на себя основной удар очередной пенсионной реформы, к сожалению, самое аполитичное и неконсолидированное. Старшие граждане выросли в трудовых коллективах, они сохранили разветвленную систему горизонтальных коммуникаций. Шахтеры стучали касками потому, что они были из одного трудового коллектива, часто с лидерами и устоявшимися связями. А поколение «пенсионных страдальцев» начинало свою трудовую биографию в ларьках, небольших фирмах, в условиях вынужденной нелегальной занятости. Поэтому у них возможности социальной мобилизации гораздо хуже, чем у старшего поколения, которое выходило на улицы, протестуя против монетизации льгот в 2005 году. Это с одной стороны. С другой стороны, оно хуже, чем у молодежи – поколения, которое выросло в социальных сетях. «Пенсионные страдальцы» не привыкли к политическому протесту и всегда считали, что им нет дела до государства – они все будут делать сами, и не очень рассчитывали на пенсию. Но получилось так, что, когда они сейчас достигнут пенсионного возраста, кроме как на пенсию, большинству из них рассчитывать не на что.
- То есть в правительстве понимали, что не встретят сопротивления и активного протеста граждан?
– Реформу отложили до послевыборного периода. Но я не думаю, что в правительстве так глубоко анализировали ситуацию. Они оценивают проще: «Мы слишком много тратим на пенсии, надо тратить меньше». При этом отказываться от накопительного элемента банки и НПФ не хотят. Они рассчитывали получать свыше 1 трлн.в год от накопительных взносов. А теперь не получают, но к «дармовым» деньгам уже привыкли. И облагать налогами высокие зарплаты и бонусы тоже не хотят. Поэтому и восторжествовала идея: лишить пенсии часть граждан за счет повышения пенсионного возраста. Понятный и самый простой путь.
Беседовал Илья Казаков, «Фонтанка.ру»
