Что делать при инфляции в миллион процентов?

Миллионную инфляцию МВФ предрекает Венесуэле из-за того, что правительство продолжает печатать деньги, пытаясь забить ими растущую бюджетную дыру. По оценке главы отдела фонда по Западному полушарию Алехандро Вернера, по итогам 2018 года экономика страны сократится на 18%. Этот показатель снижается третий год подряд, причем каждый раз больше чем на 10 процентов, и все это на фоне уменьшения объемов добычи нефти — основного источника доходов. Почему так произошло, «Фонтанка» уже рассказывала ранее.

Британские журналисты в начале венесуэльского кризиса запустили индекс Bloomberg Cafe Con Leche, который показывает глубину падения на основе рыночной цены чашки кофе в пекарне в восточной части Каракаса.

Согласно этому индексу, 19 августа 2016 года чашка стоила 450 боливаров. Через год на ценнике значилось 2800, в начале 2018-го — 20 – 25 тысяч боливаров, в июне 2018-го — 1 млн, а 18 июля — 1,4 млн боливаров. При этом средняя зарплата в стране составляет в настоящее время 800 тысяч боливаров в месяц, а минимальная — 320 тысяч.

Гиперинфляция подобных масштабов фактически удваивает потребительские цены на ежедневной основе, отметил Артем Деев, ведущий аналитик Amarkets. По его словам, в стране уже нет потребительского рынка. Ничего не продается, ничего не покупается, процветают мародёрство, грабежи и убийства. В метро Каракаса нет денег даже на покупку бумаги для печати билетов.

В то время как сотни тысяч венесуэльцев страдают от голода и растут цены, их президент Николя Мадуро утверждает, что кризис является результатом «экономической войны», которую ведут его политические противники в стране и за рубежом. По мере того как экономика разваливается, власти перестали регулярно публиковать экономические показатели. Сейчас экономисты полагаются на независимые оценки, предоставленные международными организациями, банками и даже конгрессом Венесуэлы для отслеживания экономического кризиса в стране.

Гораздо хуже. В современной российской истории отдаленно похожий период — реформы Егора Гайдара 1991 – 1992 годов. В 1991-м правительство заявило о неспособности больше контролировать рост цен, и годовая инфляция составила 160%, а в 1992-м вступил в силу указ президента РСФСР «О мерах по либерализации цен», и тогда она взлетела до 2509%, а цены выросли в 26 раз. В 1993 году инфляция составила 840%, в 1994-м — 214%, в 1995-м — 131%. И лишь в 1996-м вернулась к двухзначным значениям, которые больше не переходила даже после дефолта 1998 года (84,47%).

Если продолжить российскую аналогию, то правительство тогда остановило печатный станок, который закрывал бреши в бюджете, и начало «снижать» денежную массу, сокращая предложение денег. Это привело к многомесячным задержкам соцвыплат, закупка вооружений сократилась в 7,5 раз, централизованные капиталовложения — в 1,5 раза, ценовые дотации — почти в 3 раза. А также впервые был введен НДС, который в 1992 – 1993 годах составлял 28%.

Эксперты считают, что уже слишком поздно. Попытки нерыночного контроля цен, а также деноминация провалились. Общая картина усугубляется еще и растущими долгами, которые не позволяют рассчитывать на получение дополнительной помощи от международных финансовых институтов.

История знает несколько вариантов развития событий в таких ситуациях. На данном этапе боливарианская республика живет в условиях гиперинфляции, сравнимой с ситуацией в Германии 1923 года: тогда денежная масса выросла в 130 000 раз, курс доллара – почти в 400 000, а зарплату населению приходилось индексировалась чуть ли не каждый день, – рассказал Сергей Дроздов, аналитик «Финам».

Более поздним, но не менее ярким примером может служить ситуация в Зимбабве в конце нулевых. В этой африканской стране уровень инфляции достигал рекордных 231 млн процентов. В результате зимбабвийский доллар (и, по сути, финансовая система) был упразднен, а его место заняли американский доллар, китайский юань и единая европейская валюта. А для Германии, как напомнил Дроздов, это закончилось приходом к власти Гитлера в 1933 году.

© Фонтанка.Ру