ПоделитьсяКогда на сайте арбитражного суда появился банкротный иск от Восточного экспресс банка на сумму 1 млн рублей к Никите Ананову, редакция «Фонтанки» решила выяснить, что случилось с бизнесом экс-депутата. Ананов приехал в редакцию лично.
Некогда один из богатейших людей города добрался до редакции на каршеринге и рассказал, как к своим 64 годам оказался покинут семьей и остался без гроша один на один с кредиторами. Знакомый с ситуацией брат Никиты Ананова – известный ювелир Андрей Ананов – заверил, что это не преднамеренное банкротство.
К редакции «Фонтанки» экс-парламентарий Законодательного собрания подъехал на невзрачном каршеринговом авто, с которым немного диссонировала оригинальная сумка Gucci. Автомобиль пока приобрести не получается, а передвигаться по городу как-то нужно, пояснил Ананов.
«В молодости, рискуя свободой, я работал на себя ювелиром по 12-14 часов в день, без выходных и отпусков, 7 лет на кухне «однушки». В день зарабатывал больше, чем инженер или врач за месяц. Спасибо брату, который научил держать в руках горелку. Украшения у меня заказывала интеллигенция – научные сотрудники Эрмитажа, Русского музея, медики, ученые. Восемь лет ходил под небезызвестной 88-й статьей «Валюта и золото», за которую грозило 8 лет с конфискацией», – рассказывает Никита Ананов.
В начале 90-х занялся консервным бизнесом, который в хорошие месяцы приносил «по квартире в день» – десятками вагонов отправлял тушенку за Урал. Правда, товар шел отнюдь не через Ленинград, что, по мнению Никиты Ананова, и позволило ему ускользнуть от рэкета. Кроме того, будущий депутат тщательно выбирал банки, которые не сливают информацию о своих клиентах, и избегал показной роскоши, разъезжая по городу на «Ладе».
В 1990-х он встретил Елену Каштелян, которую сам Ананов называет только «жена» или «супруга», хотя официально в браке они никогда не были. В те же годы он расселил 38 семей из здания по адресу: Смольный проспект, 6, которое впоследствии и станет главным активом его семьи.
«Когда расселил первую квартиру – угловую и самую видовую – соседи по дому услышали, как это было, от тех, кто уехал, и захотели расселяться «только у Никиты» – агентов гнали прочь. Причина проста – забота о людях, абсолютно другой уровень сервиса, неведомая тогда ориентация на клиента. Подбирая людям новое жилье, делали его ремонт, перевозили их и учитывали даже то, где они работают и где живут ближайшие родственники, и искали какую-то ближайшую точку к важным местам», – вспоминает Никита Ананов.
В 1994 году он становится депутатом городского парламента и будет им вплоть до 2011 года. В 2002 году вступил в «Единую Россию». Как он сам утверждает, политикой занимался только за счет собственных средств: раз в 3 года продавал одну из нескольких принадлежащих семье квартир. Со временем половину «консервного» бизнеса он переписал на жену, а другую половину – на талантливую знакомую, которая впоследствии забрала себе все. Попыток вернуть свое дело Ананов предпринимать не стал.
«Ровно 50% «консервного» бизнеса я подарил талантливой коллеге Нине Викторовне, семью которой перевез в Питер, подобрал ей квартиру, спас, провалившуюся под лёд Невы у Эрмитажа, и сделал директором нашего, теперь общего и уже поднадоевшего мне бизнеса, который не приносил ничего, кроме денег. Управление оставшимися у меня 50% передал жене, и Нина в 1995 подделкой перевела их на себя – я даже не заметил, совсем им не интересовался. Было не до того. А то страшное, что случилось много лет спустя с Ниной, к сожалению, характерно: почему-то почти все, кто чинил мне зло, пострадали в жизни несоразмерно. Отчего так выходит? Это отдельный большой разговор», – рассказывает Никита Ананов.
Во время депутатства Ананова его семья по-прежнему вела сделки с недвижимостью, но для политического деятеля слишком большое количество активов – не самый полезный пункт в резюме. Тем не менее Никита Ананов настаивает, что на выборах никогда не скрывал своего имущества. Просто иногда к нему подходила «супруга» и говорила: «Мне будет комфортнее, если эту квартиру мы запишем на меня».
Когда в 2011 году он из-за партийного регламента не прошел в ЗакС, то понял, что с политикой уже давно пора было заканчивать. К этому времени бизнеса у семьи не было, но была недвижимость, за счет продажи которой и жили. В роли главных активов выступали 400 кв. метров квартир и 3 пентхауса по 350 кв. метров, организованные все в том же доме №6 на Смольном проспекте. Как рассказывает Ананов, сделать надстройку в этом доме было его давней мечтой. Все было построено на его средства, но тяготы управления строительством взяла на себя Елена Каштелян.
«Денег на строительство не было. На мне была продажа когда-то расселенных квартир по 100-200 метров и «добыча» кредитов. Брал их только на себя. За самый большой – в $2 млн – признателен ВТБ. На мне, естественно, была и остальная «добыча» – согласований, мощностей, согласия жильцов верхних этажей. И, конечно, подбор идеальных сотрудников, адекватных высокой задаче, и таких же идеальных подрядчиков – проектировщиков и строителей. До сих пор дружу с ними – и люди и профессионалы высокой марки. По сути, построили-то ведь они, я был лишь источником финансов и заказчиком, а жена – трудолюбивым и упорным представителем заказчика», – повествует Ананов.
В 2014 году он продал предпоследний пентхаус за 54 млн рублей. По словам экс-депутата, «жена» попросила его перевести эти деньги на её имя, просто сказав: «Так мне будет спокойнее». С недвижимостью все произошло по той же схеме.
«Двое детей попросили о том же, мотивируя тем, что «у мамы от тебя портится настроение». На вопрос, где жить, ответом было: «Снимай, у тебя же есть пенсия». Но когда старший сын сказал, что его семья поможет с оплатой аренды квартиры, то жена согласилась покрывать её из своих средств. Как теперь выяснилось – временно», – невесело рассказывает Никита Ананов.
Так он остался один с 5 млн рублей налоговой задолженности за продажу пентхауса и с 14 млн рублей долга перед Сбербанком за кредит, по его словам, пошедший, как и остальные, на строительство пентхаусов. Юристы фирмы «Качкин и партнеры» проблемы не решили, а платить им надо было немало – так появились другие кредиты, в числе которых и Восточного экспресс банка. Полный список банков бывший политик назвать отказался, а свои претензии заявил пока только один банк.
На вопрос о том, почему он безропотно по первому требованию Каштелян переводил средства и недвижимость родным, он отвечает: «Я ей доверял. Жена говорит, что ей так будет спокойнее. Я же муж – я должен сделать, чтобы ей было спокойно. Кроме того, еще в те годы, когда занимался бизнесом, опираясь на теорию систем, принял решение, что управление всем добытым будет на ней. Да и вообще, я благодарен жене. Сам не мог бы оставить семью, ведь женился не в ЗАГСе, а «на честном слове» – а от него не освободит и папа римский. Беда в том, что к тому времени растерял уже всю свою энергию. Можно сказать, что она второй раз энергетически спасла меня. Но это пустяки по сравнению с тем уровнем образования, которое она смогла дать детям. Вот это – действительно её подвиг «высшей пробы». С другой стороны, это не снимает беспокойства о будущем наших мальчиков, которых, как и их отцов, нехватка любви вытеснила в сумеречную область игровой аддикции и/или социофобии».
Корреспондент «Фонтанки» связался с Еленой Каштелян и попросил прокомментировать финансовое состояние бывшего спутника жизни и отца её детей. В трубке повисла мхатовская пауза, а после приятный женский голос сообщил: «Я не готова это обсуждать».
Тогда мы позвонили более успешному старшему брату Никиты Ананова – ювелиру Андрею Ананову (https://www.fontanka.ru/2013/06/03/033/), владеющему фирмой, которая была первой частной компанией своего профиля в России. По данным СПАРК, выручка его фирмы в 2016 году составила 3 млн рублей, однако в беседе с корреспондентом «Фонтанки» он рассказал, что деньги для помощи брату у него есть.
«У нас с Никитой очень непростые отношения уже давно. На самом деле, был момент, когда он ко мне обратился за помощью. Я к нему отношусь как к сыну – у нас рано умер отец, я доучивал его и старался помогать во всем. Я сразу отреагировал и забыл все обиды, я, конечно, его люблю. Я стал реально помогать ему, но так, как сам считаю правильным. Опыт у меня большой, я много лет занимаюсь бизнесом, но Никита захотел, чтобы ему была оказана помощь так, как он считает нужным, а это, судя по результатам его деятельности, может оказаться неправильным. Насколько я знаю, в его семье действительно произошло все так, как он рассказывает, но ведь он сам в этом виноват», – рассказал «Фонтанке» Андрей Ананов.
Но Ананов-младший не унывает и уверен, что сможет заработать, сразу после того, как в полной мере осмыслит произошедшее. Среди идей, прозвучавших в беседе с корреспондентом «Фонтанки», – проекты в сфере искусственного интеллекта, а также «помощь помогающим». Пока что финансами его выручают друзья, но сумму поддержки не уточнил. Версию с преднамеренным банкротством он отрицает.
«Целью такого маневра [преднамеренного банкротства] может быть намерение избавиться от своих долгов без потери ликвидных активов. Для этого они могут переписываться на родственников, друзей или юрлиц. В случае если такое преступление доказано, никакого списания долгов в процедуре не происходит. Однако, даже если признаков преднамеренного банкротства нет, по окончании процедуры у банкрота все равно остаётся ряд последствий: например, физическое лицо не может занимать руководящие посты в течение 3 лет, не может вести деятельность как индивидуальный предприниматель и т.д. Но без погружения в ситуацию какие-то выводы делать сложно», – пояснил управляющий партнер Pen&Paper Валерий Зинченко.
Выйдя из редакции «Фонтанки», корреспондент и Никита Ананов обнаружили, что каршеринговый автомобиль уже взял кто-то другой. Оказалось, что мультимиллионеру и журналисту по пути: в район «Горьковской». По дороге к метро экс-депутат припомнил старую статью Ивана Охлобыстина в «Коммерсанте» – автор тестировал, на каком из люкс-автомобилей лучше всего знакомиться с девушками.
«И вот в статье автор пишет: «На этом автомобиле за час я познакомился с 5 девушками, а на вот этом с 3 девушками». А в самом конце что-то в духе: «Я вернул автомобили в салон и спустился в метро, где за полчаса познакомился с 20-ю девушками». Уж не знаю, тот ли это Охлобыстин, но статья мне запомнилась», – рассказал корреспонденту «Фонтанки» мультимиллионер в трясущемся вагоне метро на синей линии. На «Горьковской» он вышел.
Михаил Грачев, «Фонтанка.ру»
