ПоделитьсяЭкономист Владимир Милов, экс-заместитель министра энергетики России, проанализировал выступление Владимира Путина перед гражданами и нашел нестыковки.
Повышение пенсионного возраста сродни экономии на спичках, считает Владимир Милов. Потому что деньги в стране есть, но их зачем-то копят в кубышке. И это тревожный признак. Милов доказывает, что найти недостающие 200 – 300 миллиардов рублей в год можно было бы и без неприятной реформы. Экономист проанализировал обращение президента к народу и удивился — хотя и не услышал неожиданного.
- Удивил ли вас вчера президент?
- В принципе, нет. Я много месяцев говорил, что он на самом деле давно принял это решение. Такую серьезную вещь у нас невозможно было бы провести без предварительного одобрения начальника. Он двадцать лет обсуждает эту тему, еще с тех пор, как пришел премьером в 1999 году. И по единогласному голосованию в Думе, и по пропаганде было ясно, что команда идет от первого лица. Путин просто выжидал удобный момент для себя, чтобы выступить.
Но я, честно говоря, думал, что он сделает больше уступок, снизит пенсионный возраст для мужчин до 63, а для женщин — до 60. То, что он не понизил пенсионный возраст мужчинам, — наверное, самое главное открытие дня. Нас ведут по жесткому варианту. Надо понимать, что некоторое смягчение для женщин — на самом деле никакое не смягчение. Потому что изначальный вариант с повышением возраста выхода на пенсию на 8 лет — это ультражесткач. Вероятно, изначально заложенный, чтобы потом было что смягчить на радость народу.
В принципе, даже повышение на пять лет для женщин — это много. А восьмерка — это неправдоподобно много. По оценкам Независимого института социальной политики, от половины до двух третей женщин в России в возрасте от 55 до 60 лет могут претендовать на инвалидность. То есть женщинам откладывают пенсионный возраст до того, когда им состояние здоровья не позволит не то что работать, а жить нормально.
- Сейчас удачное время, чтобы выступить и пенсионный возраст повысить?
- Сейчас крайне неудачное время для этого. Я хочу обратить внимание на противоречия реальности во вчерашнем выступлении. По словам президента, в нулевые у нас все было плохо с экономикой, а сейчас стало хорошо. И теперь можно пенсионный возраст повышать. Но реальность — противоположная. Потому что у нас прекратился экономический рост: десять лет экономика не растет и не собирается. В проектировке федерального бюджета на 2019 – 2021 годы заложено, что в ближайшие три года роста не будет. А что такое рост? Это новые рабочие места, расширение рынка труда, рост зарплат. То есть возможности для устройства тех людей, которые выбрасываются на рынок труда вместо того, чтобы пойти на пенсию. Сейчас таких возможностей нет. Один из главных вопросов — куда пойдут потенциальные миллионы новых безработных.
- А что делать, все говорят, что повышать все равно надо.
- Я не сторонник повышения пенсионного возраста. Но, если говорить об этом, делать это можно было бы в состоянии роста экономики. Если говорить о других странах, то они повышали пенсионный возраст на фоне экономического роста.
- Получается, надо было проводить реформу в начале нулевых?
- Я вообще не считаю, что это надо делать. Я считаю, что нам надо сначала решать другую проблему, гуманитарную — повышать качество жизни. У нас треть бюджета Пенсионного фонда тратится не на пенсии по старости, а на пенсии по инвалидности, потере кормильца и выплаты жертвам катастроф. Надо улучшать экологию и здравоохранение, чтобы люди не становились инвалидами, не участвовать в военных конфликтах, чтобы не приходилось потом выплачивать пенсии по потере кормильца.
- Но эффект от этих мер наступит лет через 20, а трясти надо сейчас.
- Почему? Страна залита деньгами. Я могу на пальцах рассказать вам, где их найти
- Путин же раскритиковал альтернативные источники обеспечения устойчивости пенсионной системы.
- Но он передергивает факты. Вы наверняка запомнили фразу о том, что, если даже продать все здания Пенсионного фонда, вырученных денег хватит только на шесть дней выплаты пенсий. Но он делит весь бюджет Пенсионного фонда, 8,5 триллиона рублей, на 365 дней. И эти деньги есть. Деньги, которых нет, — это 200 – 300 миллиардов в год, чтобы увеличивать пенсии и компенсировать демографию. Я не понимаю, зачем он вообще приводил цифру в 20 млрд в день, необходимых на выплаты пенсий. Эти деньги и так есть: 4,5 триллиона мы собираем страховых взносов. Остальное — переходящий грант из федерального бюджета.
- Он говорил о перспективе, сократится количество работников, взносов станет меньше.
- Не сократится, он же, наоборот, про рост рассказывает. Ему придумали пропагандистский трюк: сказать, что нам нужно так много денег, что никогда мы их не найдем без повышения пенсионного возраста. Но нам не нужно много денег. Минфин прогнозирует, сколько мы получим от повышения пенсионного возраста — 200 – 300 миллиардов в год всего-навсего. Есть пятьдесят вариантов, где их можно взять. Даже если не считать профицит бюджета и Фонда национального благосостояния, они закладывают каждый год в бюджет 500 – 600 млрд дивидендов с госкомпаний, а собирают — 200 млрд в год. Разница — вот она. Просто соберите с них столько дивидендов, сколько заложили в бюджет. Напрягитесь, поработайте.
- Но тогда получится, что пенсионеры будут зависеть от цен на энергоресурсы.
- Нет, не будут. Потому что обязательства перед пенсионерами — базовое обязательство государства. Пенсионеры не являются нахлебниками. Они всю жизнь работают и платят страховые взносы, которые примерно равны пенсионным выплатам. А из-за того, что многие не доживают до пенсии, мы выплачиваем больше взносов, чем потом возвращает государство в виде пенсии. Страховые взносы на фонд оплаты труда — это крупнейший по поступлениям в бюджет налог Российской Федерации. В прошлом году он дал в консолидированный бюджет больше, чем нефтегазовые налоги, 6,5 триллиона рублей против 6,2 нефтегазовых поступлений. К тому же в правительстве постоянно обсуждают инфраструктурные мегапроекты — посмотрите, какими триллионами они там бросаются. А здесь не могут найти 200 – 300 млрд в год.
- Остается аргумент, что все остальные европейские страны повысили пенсионный возраст.
- Давайте поговорим и о европейских странах. Этот вопрос дебатировался десятилетиями, решения давались очень тяжело и только в обмен на повышение качества жизни. Там, где пенсионный возраст был повышен, все правительства были снесены на выборах и к власти пришла оппозиция. В Польше, например, в конце концов отменили повышение пенсионного возраста.
Кроме того, пенсионный возраст там повышался очень плавно и долго вместе с продолжительностью жизни, которая последовательно росла начиная с 60-х годов. И у нас по сравнению с ними все равно сохраняется большой разрыв по продолжительности жизни: у них сейчас 80 лет и выше, а у нас — примерно такая, как в 60-е годы прошлого века. Тот рост продолжительности жизни, которым так хвастаются в Кремле, — на самом деле временное явление. На фоне отсутствия экономического роста она обязательно пойдет вниз. И вы это можете увидеть — в этом году опять смертность выше рождаемости. Если посмотреть кривую продолжительности жизни в России за несколько десятилетий, на ней видно, что она ходит вверх-вниз вслед за всеми нашими кризисами. А сейчас у нас крупнейший кризис с момента распада СССР. И конечно, говорить о том, что мы достигли устойчивого роста продолжительности жизни и сократили разрыв с западными странами, нельзя.
Надо учитывать и то, что вместе с продолжительностью жизни на Западе росло и качество жизни. Там в 60 лет люди отлично себя чувствуют, могут работать, там развито здравоохранение и рынок труда. Высшая школа экономики в прошлом году опубликовала исследование, из которого следует, что пик зарплат на западе приходится на 45 – 60 лет. То есть в солидном возрасте люди больше всего зарабатывают. У нас после 45 лет зарплаты резко идут на спад, и к 60 годам люди подходят уже с довольно жалкими показателями. Развитого рынка труда с высокооплачиваемыми рабочими местами у нас нет.
- Если, по вашим словам, эти недостающие 200 – 300 миллиардов так легко найти, зачем в правительстве и Кремле огород городят? Не может же быть, чтобы там сидели люди настолько не в себе, чтобы без веских оснований идти на открытую конфронтацию с обществом?
- Все просто. У меня были дебаты на «Радио Свободы» с Михаилом Дмитриевым, бывшим первым замом экс-министра финансов Германа Грефа в нулевые годы, и с Владимиром Назаровым, главой НИФИ Минфина, одним из идеологов этой реформы. Это люди, которые своим мышлением восходят к 90-м годам и гайдаровским временам. Суть в том, что тогда денег не было и была общая установка экономить на спичках. И люди до сих пор не выросли из того времени. Эта идеология голодных времен неактуальна сейчас. Посмотрите, как они рассуждают. Вопрос о том, что есть еще какие-то источники, где можно взять денег, ставит их в тупик. Они начинают говорить: «А вдруг цены на нефть упадут?» Да они уже упали! И ничего. Давайте просто проинвентаризируем ваши непроизводительные расходы. Кроме того, они рассуждают примерно так: раз у него рейтинг 80%, значит, он может все. Значит, завтра можно и налоги повысить, и пенсии отменить. Сами они с народом не общаются, живут на своих Рублевках, ездят на спецтранспорте.
- Вы говорите, что в стране полно денег. Но резервный фонд проели, денег на социальные проекты становится ощутимо меньше.
- Фонд национального благосостояния, с которым слили резервный фонд, опять начал расти. Кроме того, те 5 триллионов — а сейчас будет больше из-за профицита федерального бюджета — зачем там лежат? Почему нельзя их взять и применить по назначению? Фонд национального благосостояния предназначен для финансирования будущих поколений, то есть, по сути, пенсий. Давайте обсудим, почему бы эти деньги не использовать на закрытие дефицита Пенсионного фонда. А чтобы люди могли после 60 жить и работать, надо увеличивать расходы не на армию и строительство дорог в никуда, а на здравоохранение. Крупнейшая статья бюджета, которая росла последние 15 лет — это не здравоохранение, а национальная экономика. Почти 5 триллионов рублей в год тратится на это. Зачем государство тратит деньги на экономику? Это признание в том, что вы инвесторов не умеет привлекать. Просто не надо тратить деньги на всякое лишнее, не нужное, не работающее.
Вот Путин в своем обращении говорит, что если продать здания Пенсионного фонда, то вырученных 120 млрд хватит на шесть дней выплаты пенсий. Расходы на содержание Пенсионного фонда составляют те же 120 млрд в год. Если поделить на 36 миллионов пенсионеров, это 3,5 тысячи рублей на человека в год. Это немало. Зачем в Пенсионном фонде 120 тысяч человек работает? У нас самый раздутый в мире Пенсионный фонд. У нас на 1000 человек населения вдвое больше народу работает, чем в американском аналоге Пенсионного фонда.
- А зачем? Родственников устраивают туда?
- Да. Это синекура такая.
- Я спросила в шутку. Доказательства у вас есть?
- Да, конечно. Я лично знаю Антона Дроздова; когда я работал в правительстве, он возглавлял департамент экономики и финансов правительства, а позже — Пенсионный фонд. Расследования о положении дел в Пенсионном фонде под его руководством есть, информация доступна. Так что, несмотря на то что Путин доказывал, что сокращение Пенсионного фонда даст немного денег, на самом деле это не так.
- Все ли средства, полученные от повышения пенсионного возраста, пойдут на пенсионеров, или мы не можем гадать на этот счет?
- Здесь есть не контролируемый нами параметр — это грант Пенсионному фонду из федерального бюджета. Будут ли его увеличивать или планируется всю сумму собрать через страховые взносы — неизвестно. Проект бюджета до сих пор не внесен в Госдуму.
- Есть ли вероятность, что сегодняшнее повышение возраста не последнее и через некоторое время будет следующее?
- Экономист Евгений Гонтмахер отмечал, что все, что они делают, — повышение налогов и пенсионного возраста, правила, когда сверхдоходы бюджета не тратят, а копят в кубышке, снижают свои обязательства — все это похоже на подготовку к некоему новому кризису. Трудные времена явно могут наступить. Как будут себя вести в правительстве и в Кремле? Во многом зависит от того, как мы позволим им. Посмотрим на реакцию общества.
Беседовала Венера Галеева, «Фонтанка.ру»
