ПоделитьсяЛандскнехт самого теневого в России бизнеса рассказал «Фонтанке», как резал колеса автомобилей, поджигал здания, устранял конкурентов с помощью тараканов. Еще он назвал заказчика.
Алексею Сомову 38 лет. Из них шесть он провел в тюрьме, а жизненный путь после освобождения мог бы занять не один том уголовного дела. Сегодня Сомов не просто на «пенсии», но и смертельно болен. Поэтому начал говорить. Первым явку с повинной прочитал и подшил в дело офицер, расследующий удар битой по голове юриста, представляющего интересы фирмы, связанной с фигурантом громыхавшего когда-то «дела санитаров».
– Это они, я уверен. Их метод – напасть подло, сзади. Привычки моего бывшего шефа я хорошо помню.
Такие слова Алексей Сомов произнес сразу после того, как упомянул про нападение на директора юридической компании «Брейтман право» Николая Крюкова, которое было совершено в Стрельне в мае 2018 года. У подъезда подкараулили двое, распылили в лицо газ и ударили битой по голове. Сам Крюков считает, что стал жертвой конфликта между двумя бизнес-группами в петербургской похоронке. Где с одной стороны – предприниматель Марат Дрейзин, которого называют человеком из ближайшего окружения лидера «банды санитаров» Павла Беляева. По другую сторону – миллиардеры Валерий Ларькин и Игорь Минаков, чья похоронная империя смущает антимонопольную службу. Биться есть за что, годовой оборот только в секторе кремации превышает 1 миллиард рублей.
Павел Беляев, тот самый лидер той самой банды, сейчас на свободе. Весной вышел условно-досрочно и, по слухам, вернулся в Петербург. Он не замечен среди участников нынешних сражений, но именно его Алексей Сомов называет проводником в мир похоронного бизнеса. Познакомились они в колонии, куда Сомов попал практически сразу после армии.
«В 2005 году Выборгский районный суд Петербурга приговорил меня к 9 годам колонии за незаконный оборот наркотиков. В 2011 году я освободился условно-досрочно, но устроиться на работу с таким послужным списком нереально, а благодаря Павлу я стал работать у того самого человека, про которого недавно рассказал следователю. Формально я был водителем, но фактически выполнял самые разные поручения: от ремонта на даче и перевозки ребенка, до акций устрашения в отношении тех, кто не нравился шефу».
Имя своего шефа Сомов назвал в ОМВД по Петродворцовому району, куда пришел в сентябре этого года и заявил, что нападение на Николая Крюкова очень напоминает ему почерк людей, нанятых его уже бывшим работодателем. А привычки этого человека Сомову хороши знакомы.
«Большую часть времени я посвящал слежке за людьми и машинами, проколам колес и поджогам, а также исполнению прочих акций устрашения. Но я никогда лично участвовал в силовых акциях: никого не бил и, тем более, не убивал. Я пацифист. Но знаю, что частенько объекты моего негласного наблюдения оказывались избитыми после того, как я докладывал шефу маршруты их передвижений», – говорит Алексей.
- Вы резали колеса, совершали поджоги, следили за людьми – вам это нравилось?
– Я что, похож на сумасшедшего? Не нравилось, конечно, это от безысходности. После отсидки других вариантов трудоустройства у меня не было, а надо жить, кормить семью.
В качестве примера из того, что не нравилось, но приходилось делать от безысходности, Сомов назвал поджог в 2017 году магазина ритуальных услуг, принадлежавшего ООО «Петергоф».
ПоделитьсяДиректором ООО на тот момент был бизнесмен Александр Андреев, который проходил обвиняемым по уголовному делу о мошенничестве: Следственный комитет считал, что он незаконно брал деньги с семей усопших за ритуальные услуги. Это необычная конфигурация, когда акция устрашения применяется в отношении преследуемого правоохранительными органами. Обычно в таких случаях в группе риска оказываются свидетели обвинения.
Как рассказал «Фонтанке» Сомов, поджогу магазина предшествовало фиаско — сжечь помещение ООО «Петергоф» они с подельником пытались еще в конце 2016-го. Для этого зашли с тыла Ломоносовской межрайонной больницы, на территории которой располагался объект, купив предварительно бензин на заправке. За неудачу Сомова с подельником премировали на 15 тысяч рублей. За успешную попытку в январе 2017-го Алексей получил 20 000 рублей.
«Однажды оппонент моего шефа по бизнес-интересам открыл ресторан. Шефу это не понравилось, и он сказал своему человеку, чтобы тот написал заявление в контролирующие органы о том, будто в том заведении полная антисанитария – тараканы, все такое. Накануне проверки я получил задание организовать эту антисанитарию. Приобрел несколько банок с тараканами, пришел в ресторан, попил кофе и оставил в незаметном месте под столом рассыпанных тараканов, которые бодро расползлись по всему заведению к ужасу посетителей. Зато проверяющие отыгрались на них по полной программе», – делится воспоминаниями Сомов.
Около года назад в жизни Алексея Сомова произошло два важных события. Во-первых, бывший шеф уволил его, и он оказался на улице с 13-ю непогашенными кредитами и семьей на плечах. Во-вторых, обострились старые болезни, причем обострились серьезно – врачи дают очень плохой прогноз, сам Алексей сейчас с трудом ходит.
«Я знаю, что мне осталось недолго, и не хочу умереть без раскаяния. А еще я опасаюсь мести, поэтому и согласился на интервью», – говорит он.
Показания Алексея Сомова в уголовном деле о нападении на юриста Николая Крюкова, безусловно, на руку бизнес-группе, конфликтующей с миллиардерами Минаковым и Ларькиным. Ведь Крюков связывает удар битой со своим участием в конфликте на стороне этой бизнес-группы. Впрочем, все происходящее всегда кому-то выгодно – вопрос в том, насколько признания Сомова соответствуют действительности. Выяснить это предстоит следствию.
Лев Годованник,
«Фонтанка.ру»
