ПоделитьсяО том, что происходило за кулисами боя Хабиба Нурмагомедова и Конора Макгрегора, отделу спорта «Фонтанки» рассказала петербургская спортсменка, которая тоже дралась на том турнире и делила с Хабибом одну раздевалку.
Яна Куницкая родилась в Мурманске, но с 16 лет живет в Петербурге. Сейчас ей 28, и она однозначно – первый номер в российском женском разряде смешанных единоборств (MMA). Ее дебютный бой в UFC (сильнейший чемпионат по MMA в мире), прошедший 3 марта, был на чемпионский титул, за который она получила чек с шестью нулями. Следующий бой Яна провела на прошлой неделе в рамках скандального турнира с участием Хабиба Нурмагомедова и Конора Макгрегора. Свой бой спортсменка выиграла и в числе первых встречала Хабиба после победы над ирландцем. После возвращения из США Куницкая встретилась с «Фонтанкой» и рассказала, как все происходило на самом деле.
Перед боем Хабиб смеялся и боролся с детьми
– Где вы находились в момент того самого прыжка Хабиба из октагона, с чего и началась вся заварушка?
– Мы делили раздевалку с Хабибом, поэтому я там была до боя, видела, как он разминался, и во время: смотрела бой по телевизору, потому что в зал спортсменам, если это не твой бой, нельзя выходить.
– Вы одна были в раздевалке в тот момент?
– Со мной был еще тренер и часть команды Хабиба. Все начали, конечно, удивляться. Меня, если честно, больше испугало, когда ребята полезли Конора бить. Когда Хабиб перелез, ничего страшного-то. На них там сразу 50 человек накинулись и разняли. А вот когда начали Конора бить, я думала, что сейчас все полезут туда в драку разбираться.
– Кажется, Макгрегор все-таки перестарался с трештоком перед боем с Нурмагомедовым.
– Думаю, что нет. Это и привлекает в нем. Вы же видите, что он самый популярный боец. Его бои продаются лучше всех, – значит, это работает. Основная цель промоушена — заработать больше денег и привлечь больше внимания. Если это работает, значит, никакого перегиба нет. Мне кажется, что и Хабиб нигде не перегнул. То, что он там перелез через октагон, очень положительно с точки зрения шоу. Его сейчас немного оштрафуют, где-то отстранят, но в итоге это никак не скажется на нем. Думаю, он правильно поступил.
– Мне показалось, что о шоу Хабиб в тот момент думал в последнюю очередь. Все-таки реплика Конора про отца Хабиба сильно задела Нурмагомедова.
– Понятно, что он это сделал не только ради шоу. Это было важно лично для него. Но с точки зрения шоу это повлияло положительно и на Хабиба тоже. Мне кажется, эта ситуация ему только в плюс. Хотя сейчас он и говорит, что жалеет о случившемся, думаю, что на самом деле нет.
– Хабиб был сильно взбешен, когда вернулся в раздевалку после боя?
– Наоборот, очень спокоен. Вообще была очень дружелюбная атмосфера. Все сразу начали шутить. Нет, никаких проблем не было.
– Невероятно. Было такое впечатление, что он всех сейчас разорвет за то, что ему сразу не отдали пояс. Потом на выходе из зала его облили пивом, бросили бутылку.
– Ну вот, видимо, пока он шел эти 50 метров до раздевалки, он успокоился.
– Со стороны казалось, что там творится полный беспредел. Сообщали о задержаниях, нарушениях, наказаниях.
– Там кого-то задержали, да, но в раздевалке они уже все веселились и шутили над всей этой ситуацией, показывали видео друг другу.
– Вас Хабиб с победой поздравил?
– Да, я отбилась, потом были медиамероприятия, и когда я дошла до раздевалки, там он был первым, кто меня поздравил. Меня вообще поразило, что Хабиб перед боем был очень уверенным. У него не было никакого мандража. Ему сейчас выходить на такой поединок, а он играет с детьми Даниэля Кормье (чемпион UFC в первом тяжёлом весе, друг Хабиба. — Ред.). Они там боролись, смеялись. То есть он настолько уверен в себе. Кажется, я даже никогда в жизни не видела такого спокойного бойца, особенно перед таким боем. Было ощущение, словно он на тренировку пришел.
– Он выиграл очень уверенно у Конора. Вам не кажется, что Макгрегор поспешил с этим боем? Что после такого перерыва он просто не был готов к такому?
– Вряд ли. Даже будь у Конора больше времени, он не подготовился бы лучше. Это просто показывает уровень спортсменов. И я не думаю, что он особо жалеет о случившемся, потому что если основная цель — это заработать деньги, то денег он достаточно заработал на этом бою.
– Есть ли смысл в реванше?
– В финансовом плане это будет очень выгодно. Больше соберется зрителей, больше будет покупок трансляций. Накал страстей будет запредельным. Насколько я знаю, Конор сразу потребовал реванш. Хоть он и был претендентом на пояс, а не обладателем (по традиции реванш может потребовать проигравший чемпион. — Ред.) и сам сдался, думаю, UFC плевать. Если на кону будет много денег, этот бой сделают хоть завтра.
– А вам со спортивной точки зрения это было бы интересно?
– Да, но результат будет тот же. Бой пройдет в том же плане, и Хабиб выиграет. Но всегда есть вероятность нокаута со стороны Конора, – он способен на это. Поэтому интрига остается. Да и просто интересно, как Хабиб его еще раз добьет. Может, опять какая-то заварушка будет. Все равно это очень интересно.
– Вы были в тот момент в раздевалке, когда Путин звонил Хабибу?
– Нет, это же было после боя, когда он вернулся домой.
– Нет, Хабиб рассказал о звонке Путина на пресс-конференции после боя.
– Хм... очень странно. Пресс-конференции обычно проходят сразу после боя, еще не доходя до раздевалки.
– Но там из-за драки после боя была пауза.
– Да, его сначала привели в раздевалку и, видимо, потом отвели на пресс-конференцию. Может, где-то в этот момент президент и позвонил.
"Менеджер-террорист"
– У вас же с Хабибом один менеджер — Али Абдель-Азиз. Конор про него тоже много всего наговорил перед боем. Называл его "террористом". И действительно, ведь про него были целые расследования в американских СМИ о связях с террористическими исламскими группировками и о многом другом. Вас это не смущает?
– Да, я знаю, что про Али очень много говорят такого. Мы с ним как-то общались на эту тему. Он ответил, что у него был конфликт с одним менеджером, и все эти разоблачения – это типа месть. Я, конечно, не могу точно знать, но 70 процентов всех бойцов в UFC сотрудничают с Али. Если бы что-то было не так, люди, наверное, не работали бы с ним. Он помогает бойцам не только по карьере, но и в обычной жизни. Если возникает какая-то ситуация, он всегда поможет. Я такого отношения никогда не встречала в принципе, не только в боях.
– Например?
– У меня ночью сломалась машина. Первому человеку, которому я позвонила, был Али. Через 10 минут машина была уже сделана. Или вот сейчас – я приехала в аэропорт. Пересадка в Германии. У меня не было визы, и оказывается, нельзя было брать с собой сумку, потому что тогда мне пришлось бы ее перерегистрировать. А мне уже нужно пересаживаться на другой рейс. Тоже первый человек, которому я позвонила, был Али. Через две минуты ко мне приехали и сумку забрали. То есть это к бизнесу вообще никакого отношения не имеет, но он всегда помогает. Плюс он постоянно звонит, спрашивает, нужно ли что-то, и если нужно, помогает по любому вопросу.
– После какого момента вы поняли, насколько вам повезло с ним?
– Это произошло, когда я провела первый бой в Invicta (женская лига по смешанным единоборствам. — Ред.), и потом мне долго не давали следующий поединок. Я очень переживала. В Invicta тогда была тенденция, что из-за большого состава очень редко давали бои. Но уже следующий бой мне сразу дали на титул. А потом еще один на титул. Меня тогда удивило такое особое отношение. Я знаю, что многие девочки стали возмущаться, почему мне опять дали титульный поединок. Потом следующий бой уже в UFC, и мне опять дают на титул. И в этом бою у меня был очень большой гонорар. Тоже все стали возмущаться.
– Это когда никто, кроме вас, не согласился драться с Крис Сайборг (действующий чемпион UFC в женском полулёгком весе. — Ред.) всего за пару недель до боя.
– Да. Насколько я знаю, в истории есть только два человека, которые за первый бой получили больше денег. Это Брок Леснер и Си Эм Панк. И нынешний бой у меня хоть и не титульный, но тоже прошел на таком большом турнире. Это было непросто сделать.
– Все говорят про сумасшедшие деньги, которые вы получили за бой с Сайберг. Вы даже как-то сказали, что могли бы вернуться с ними в Россию и больше никогда не работать. О каких цифрах все-таки идет речь?
– Мой второй менеджер Ризван Магомедов как-то сказал, что это шестизначная сумма. Люди стали возмущаться, что такого просто не может быть. Но да, он был прав.
Как набрать 9 кило за 35 часов
– Как выглядело ваше меню перед боем с Ленсберг?
– Это зависит от этапа подготовки. Сначала мы убрали все углеводы. Был протеин и овощи, чуть-чуть жиров (в виде авокадо). Ближе к бою оставляли только протеин и авокадо. У меня очень жесткая диета, потому что очень сильно спускаюсь по весу. В конце в организме остается очень низкий процент жира.
– Как быстро потом набираете прежний вес?
– После взвешивания и до боя я успеваю набрать 9 кг, а потом уже не слежу до объявления следующего соперника.
– Получается, 9 кило вы набираете меньше чем за двое суток.
– Да, где-то за 35 часов примерно. Но это в основном вода: сначала высушиваешься, потом обратно все выпиваешь.
– Вы хоть и победили Ленсберг, но, кажется, остались недовольны.
– Во-первых, я всегда очень самокритична. Редко когда бываю в принципе довольна своим боем. Хотелось досрочно закончить. Да я и чувствовала, что такая возможность была, особенно когда пересматривала бой.
– В какой из моментов были ближе всего к этому?
– В любой на самом деле. В плане ударной техники не получилось, – наверное, потому, что волновалась очень сильно. Где-то побоялась, не захотела рисковать. И в партере тоже могла закончить, но нужно было быть чуть поактивнее занять позицию и добить.
– Откуда волнение? Для вас же это далеко не первый бой и даже не первый бой в UFC.
– Думаю, что любой волнуется перед каждым боем. Даже если я сто поединков проведу в UFC, все равно буду волноваться.
– На бой с Сайберг вы выходили под «Кукушку» группы «Кино». Сейчас под Imagine Dragons. Чей это был выбор?
– Это всегда личное предпочтение. Знаете, как у женщин бывает: сегодня проснулся — хочется одного, завтра — другого. Вот и тут примерно так же. Мне в принципе нравится русская музыка, но сейчас выбрала американскую, потому что смотрят мои бои все-таки в основном американцы, они же меня больше поддерживают. Но лично мне ближе русская музыка. Возможно, что на следующий бой я снова выйду под русскую.
– Кто будет следующим соперником?
– Пока неизвестно, будем ждать. Есть некоторые предпочтения, несколько девочек, с которыми хотелось бы подраться. Также хотелось бы провести следующий бой в течение трех-четырех ближайших месяцев, но это уже зависит от UFC.
– Такое ощущение, что по смешанным боям в США просто сходят с ума. Расскажите пример популярности MMA в Америке.
– В Штатах бойцов узнают практически в каждом заведении. Они очень сильно интересуются MMA. Это начинается еще в аэропорту, когда прилетаешь. Узнают пограничники, и это очень сильно помогает: никогда не приходится ждать подолгу в очереди.
– Пограничники лично вас узнают?
– Да, потому что там все смотрят бои. В любое заведение приходишь – банк, ресторан – незнакомые люди тебя узнают, здороваются, желают удачи в бою или, если бой уже прошел, делятся впечатлениями. Еще часто в соцсетях присылают мои фотографии издалека, кто постеснялся подойти. Здесь, в России, такого, конечно, нет. Может, один-два человека узнают за весь день. А там это повсеместно.
Для сына норма, что его маму бьют
– Сколько вашему сыну сейчас?
– Будет вот 4 года.
– Это такой возраст, когда ребенок уже довольно много понимает. Он смотрит ваши бои? Понимает ли, что происходит?
– Смотрит, конечно, он с самого рождения со мной в зале. Для него привычно, когда люди бьют друг друга.
– То есть вы его не стараетесь от этого отгородить, как от чего-то жестокого?
– В этом и нет ничего жестокого. Я сама начала заниматься примерно в этом же возрасте. Бои надо воспринимать как спорт, а не как жестокость. У нас никто никого ножом не режет. Фильмы ужасов я ему, конечно, не покажу.
– Он уже как-то болеет за вас активно?
– Честно говоря, мне кажется, что ему все равно. Думаю, что у него еще нет понимания, что это важно, что это соревнования. Ну, дерется мама и дерется. Для него она с рождения дерется.
– Вопросов «Мама, почему тебя обижает эта тетя?» не возникало еще?
– Нет. Думаю, если бы для него это было сюрпризом, может, какие-то вопросы и возникли, а так – он родился, а мама уже дерется. Для него это норма. Так-то я с самого его рождения начала тренироваться.
– В одном из интервью вы говорили, что вернулись к тренировкам через 7 месяцев после родов.
– Это я уже решила, что начну снова выступать. Я уже через час после его рождения пошла тренироваться на лестничную площадку в роддоме: поднималась, спускалась, делала выпады. Ко мне даже доктора пригласили, потому что подумали, что у меня что-то с головой.
– Уже после выхода из роддома как складывался ваш день с учетом тренировок и младенца на руках?
– Когда я начала тренироваться? Если честно, сейчас я даже не понимаю, откуда у меня столько сил было. У меня еще не было машины, а была зима, и в зале нельзя было оставлять амуницию. Представьте: перчатки, кроссовки, форма — это огромная сумка и еще огромный пакет с накладками, потому что они никуда не влезают, – плюс зимняя коляска, плюс зимняя одежда. Мы ездили на метро с пересадкой, и там даже не было подъемника. То есть я все эти сумки и коляску тащила на себе, когда переходила. Я тренировалась два раза в день и еще работала тренером. Это выглядело примерно так: я ехала тренироваться, тренировалась вместе с ребенком, он плакал, я начинала бегать туда-сюда, потом ехала на работу, потом на вторую тренировку. И все это с сумкой, пакетом и огромной коляской. Сейчас, я думаю, у меня бы на это сил не хватило.
– А отец ребенка?
– Он работал тоже без выходных.
– Насколько понял из ваших интервью, сын – это единственное, что вас останавливает сейчас от полного переезда в Америку.
– Да, мы сейчас работаем над получением визы для него. Я очень люблю Петербург, мне очень нравится здесь, но в плане тренировок, развития своей профессиональной карьеры, чем дольше я нахожусь в Штатах, тем будет лучше. Поэтому пока ставлю в приоритет карьеру. На самом деле, мне не очень нравится жить в Америке.
– По березкам скучаете?
– Вообще по всему. Мне все здесь больше нравится. И уровень сервиса, и...
– Уровень сервиса? Обычно говорят наоборот, что там – уровень, а у нас хамство и низкая квалификация.
– А меня раздражает, что там все улыбаются, потому что это – наигранно. В России если человек и улыбается, он делает это искренне. А там все ходят с улыбками, а за спиной начинают разговаривать. Меня это очень раздражает. Меня раздражает, что всем нужно улыбаться в ответ. Там все спрашивают «Как дела?», хотя им все равно, как на самом деле твои дела. Но ты должен что-то отвечать и улыбаться. Меня эта наигранность прямо очень выводит из себя.
– То есть уехать с концами и больше никогда не возвращаться в Россию вы бы не смогли?
– Почему? Возможно. Все-таки для меня развитие карьеры и заработок важнее, чем возможность ходить и не улыбаться.
Артем Кузьмин, «Фонтанка.ру»
