ПоделитьсяПравительство вынудило нефтяные компании заморозить цены на топливо. Но компенсировать потери нефтяников все равно придется из бюджетного кармана, предупреждают эксперты.
О том, что крупнейшие нефтяные компании согласились стабилизировать оптовые цены на бензин и дизельное топливо, вечером 31 октября сообщил вице-премьер Дмитрий Козак. По его словам, такие гиганты, как «Роснефть», «Лукойл», «Сургутнефтегаз», «Газпром», «Газпром нефть», «Татнефть», поддержали идею правительства откатить стоимость поставок на уровень июня и удерживать их как минимум до начала 2019 года. Потом рост будет ограничен уровнем инфляции.
Проявить подобный альтруизм вице-премьер призвал игроков в начале недели. Предложение стало реакцией на жалобы независимых АЗС, которые из-за подорожания топлива на оптовом рынке больше не могут сдерживать цены в рознице. «Газпром нефть» в рамках договоренности с 1 ноября снизила мелкооптовые цены на бензин и дизельное топливо в среднем до 15%, сообщили в компании. «Лукойл» и «Роснефть» также подтвердили, что присоединились к соглашению и меняют цены, однако, на сколько они упадут, не сообщили.
Сами компании объясняют решение тем, что заинтересованы в стабильности топливного рынка. Эксперты считают, что щедрость была вынужденной – в случае отказа нефтяникам пригрозили ограничить экспорт, который дает основной доход. К примеру, «Роснефти», по данным полугодовой отчетности, 43,5% выручки приносит экспорт сырой нефти, 30,5% – экспорт нефтепродуктов, и только 20,1% – продажи на внутреннем рынке.
По сути, замораживание цен в мелком опте — это компромисс. Потребитель не столкнется с подорожанием бензина, АЗС получат фиксированный доход, а вертикально-интегрированные компании, хоть и пожертвуют частью доходов, смогут сохранить экспортные поставки, которые по-прежнему более выгодны, чем отгрузки на внутренний рынок, отмечает главный редактор «Аналитики товарных рынков» Артём Рахманкулов. Но достигнутая договоренность — это лишь временное решение, которое, вероятно, потребует дальнейших корректировок, подчеркивает эксперт.
Кто раскачивает лодку цен
Судя по эмоциональной реакции, на финансовые жертвы крупные игроки пошли скрепя сердце. «Роснефть» обвинила в подорожании топлива независимые АЗС, которые, по ее мнению, запустили «провокационную кампанию», чтобы получить сверхдоходы для своих собственников, «зачастую не проживающих в России».
В ответ независимые игроки оценили в свои убытки в 12 млрд рублей и напомнили, что в отличие от вертикально-интегрированных компаний не могут покупать топливо по внутренним ценам, а также не получают «астрономических сумм из бюджета для покрытия собственных нужд».
По сути, обе стороны оказались заложниками налогового маневра, считают эксперты. На протяжении последних лет правительство снижает экспортную пошлину на нефть и нефтепродукты, одновременно повышая акцизы и налог на добычу полезных ископаемых. В результате, когда мировые цены растут, поставки на внешние рынки резко становятся выгоднее. Из-за дефицита на домашнем рынке растут цены и в опте, а следом и в рознице.
Крупные нефтяные компании уже сдерживают цены на своих АЗС по договоренности с правительством. Фиксация мелкооптовой стоимости позволит остановить рост и независимым игрокам, во всяком случае до конца года. А вот что будет в январе, когда произойдет повышение акцизов, налога на добычу полезных ископаемых и НДС, пока непонятно. «Простая математика говорит, что бензин не может не подорожать», – комментирует Артём Рахманкулов.
По оценке аналитика «Финам» Алексея Калачева, рост цен мог бы составить 6 – 8%. Но достигнутое соглашение позволит увеличивать стоимость лишь в пределах инфляции, то есть на 4 – 5% в течение года, а значит, к примеру по АИ-92, суммарное подорожание не должно превысить 3 рублей за литр. «Думаю, до нового года торг нефтяных компаний с правительством может возобновиться, и параметры соглашения могут быть пересмотрены», – говорит эксперт.
Еще один фактор неопределенности – ситуация на мировом рынке. «Если цены будут падать, дополнительных мер от правительства не потребуется, поскольку нефтяникам и так будет выгодно отгружать продукцию на внутренний рынок. Но если привлекательность экспорта резко увеличится, это снова потребует новых решений», – отмечает Артём Рахманкулов.
Ранее вице-премьер Дмитрий Козак заявлял, что доводы о недополученных экспортных доходах не могут быть аргументом ни для граждан, ни для правительства. Но компенсировать эту выгоду все же придется, поскольку из них финансируются инвестиционные программы, а также переработка нефтепродуктов, которая сама по себе является убыточной.
«Акцизы давят на маржу, при этом инструменты, которые могли бы сгладить макроэкономические шоки, отсутствуют», – так на прошлой неделе представители нефтяных компаний описали главную проблему отрасли на совещании в Госдуме.
В правительстве предложили возмещать затраты на уплату акциза тем компаниям, которые будут поставлять топливо на внутренний рынок. На эти цели из бюджета может быть выделено 600 млрд рублей, что сравнимо с тратами на здравоохранение (653 млрд рублей) и образование (829 млрд рублей).
Все дальше от рынка
Заморозка цен, которая сама по себе является благом для потребителя и независимой розницы, может принести экономике отложенный вред, считает Алексей Калачев.
По мнению эксперта, у правительства было достаточно рыночных механизмов для воздействия на рынок. «Можно было позволить рублю укрепиться на дорогой нефти и снизить стоимость сырья для НПЗ. Можно было отказаться от повышения акцизов на моторные топлива в 2019 году. Летом 2018 года это сработало», – напоминает он.
Административное воздействие все дальше уводит российскую экономику от права называться рыночной. «Если вы ограничили цены на бензин, вы вынуждены вслед за этим вводить и обязательные объемы поставок. И если перевозчики заправляются по твердым ценам, то почему бы и не ограничить и их тарифы? И так по цепочке можно дойти до розничных цен на все и вся», – говорит эксперт. При этом уверенности, что у нынешних экономических властей получится директивно рулить экономикой лучше, чем у Госплана СССР, нет. «А мы помним, чем это в итоге закончилось», – заключает Алексей Калачев.
Галина Бояркова,
«Фонтанка.ру»
