Бурление «желтых жилетов» во Франции и Бельгии высветило очень серьезную проблему, с которой столкнется общество в большинстве странах мира: мы знаем, что нужно менять структуру энергетики, но как совместить рост экономики и привычки потребления с переходом «от черного к зеленому» - не совсем ясно.
В первую неделю декабря в польском городе Катовице начала работу очередная Всемирная конференция ООН, посвященная вопросам изменения климата. Эти конференции проходят регулярно, раз в год, в разных городах мира. Особенность именно этой в том, что она прошла в сердце угольного региона Польши, причем время ее проведения совпало с польским днем шахтера. В Польше в шахтах трудится более полумиллиона человек, не считая тех, кто связан с этой индустрией опосредованно. Примерно 80% электрогенерации в Польше производится на тепловых станциях, которые используют уголь. И вот именно там прозвучали призывы как можно скорее отказаться прежде всего от угля как источника энергии.
Во Франции водителям, живущим в основном в провинции, не предлагали совсем отказаться от своего автотранспорта, использующего бензин и дизтопливо, а лишь платить за него больше на 7 центов за литр. Но возмутило не только само подорожание топлива (в Европе есть страны, где оно еще дороже, чем во Франции), а именно цель побора — экологическая.
С точки зрения европейского (и американского ) обывателя среднего уровня, налицо вопиющая несправедливость — экологический налог будут брать со всех, а получать бонусы будут самые обеспеченные, те, кто может разориться на электромобили. А электромобили пока что за пределами крупных городов совсем не являются удобным средством передвижения, а скорее предметом роскоши.
Сторонники перехода на электротягу в автотранспорте уверяют, что высокая цена электромобилей в итоге окажется меньше, чем суммарные расходы на саму машину с ДВС и бензин, который она в итоге за это время сожжет. Но ведь, когда мы покупаем автомобиль, от нас не требуют авансом приобрести весь объем бензина на срок службы авто — что, по сути, получается с электромобилем.
То есть вход в общество владельцев электрокаров оказывается изначально слишком дорогим для тех, у кого свободных средств не так чтобы много. И тут еще на них накладывают дополнительный налог, чтобы из него облегчать жизнь любителям электрокаров (в форме субсидий и льгот)! Причем налог должна платить провинция, чтобы пользу от него смогли получить состоятельные парижане.
С другой стороны, говорят экологи, уже есть не просто доказательства, что климатические перемены грядут, — уже вовсю растут финансовые и людские потери от природных катаклизмов разного свойства, частота которых растет прямо на глазах. Нужно уже не просто что-то менять в энергетике, а пришло время тратить деньги на спасение тех, кто уже страдает от невиданных пожаров и наводнений, торнадо и шквалов.
Говорят, что причина в продолжающихся выбросах парниковых газов в атмосферу — и прежде всего углекислоты, которая образуется при сжигании ископаемого топлива. Но почему мы сжигаем это топливо?
Не будет большим преувеличением сказать, что все наше мировое благосостояние и изрядная часть бед оказались связанными с использованием этого самого ископаемого органического топлива. Эпоха угля и паровых двигателей в XIX веке начала этот процесс, а ХХ век стал воистину веком нефтепродуктов. Именно жидкое топливо сделало возможными массовую авиацию, автомобили и сельскохозяйственную технику. Мы смогли путешествовать, много всего производить по низким ценам, в том числе продовольствие.
Войны тоже изменились. Не будь жидкого топлива, мы бы не видели танковых сражений и массированных налетов авиации. А атомные бомбы, которые могли быть созданы, остались бы экзотическим оружием без средств доставки (ракеты – это те же машины на жидком топливе). Ну да, можно было бы использовать спирт, но он не мог бы полностью заменить бензин, дизтопливо и мазут.
Наша цивилизация буквально плавает на поверхности нефтяного океана. Благосостояние сотен миллионов человек связано с добычей, переработкой, продажей и использованием жидкого топлива. А в производстве электроэнергии одним из столпов по-прежнему остается старый добрый уголь, запасы которого на планете грандиозны.
Что в итоге получается? Чтобы сократить выбросы парниковых газов (а заодно и других загрязняющих планету веществ) необходимо уменьшить потребление исходных углеводородных видов топлива. Но бензин, образно говоря, потребляют не для того, чтобы бесцельно кататься на машине. Тепловые станции жгут уголь, чтобы продать электричество и тепло потребителям. А это и частные лица, и промышленность, которой нужна энергия, чтобы делать потребительские товары, в том числе.
Экологические идеалисты говорят, что можно заменить электроэнергию от ТЭЦ энергией от ветряков и солнечных батарей. Или, на худой конец от гидроэлектростанций. Правда, промышленники хотят стабильных поставок электричества, которые возобновляемые источники энергии (ВИЭ) могут обеспечить с большим трудом. И обойдется оно гораздо дороже, чем энергия от ближайшей угольной ТЭЦ. А значит, и продукция подорожает, так как никто не захочет что-то производить себе в убыток, — как всегда, всё ляжет на плечи потребителей. И сколько потребителей смогут позволить себе покупать продукцию, выпущенную по экологическим стандартам? А что делать тем, которые ее купить не смогут?
Если отдавать себе отчет в том, что природные ресурсы на Земле ограниченны, то в условиях свободного рынка будет развиваться расслоение на богатые и бедные регионы, в том числе по критерию экологической чистоты. Жители чистых территорий в конце концов будут требовать от всех остальных отказаться от грязных энергетических технологий — для их собственного блага. Это мир «экологического апартеида».
О том, что такой вариант вполне реален, говорит практика современности. К сожалению, многие жители из числа «золотого миллиарда» не хотят ограничивать свое потребление, они просто хотят заменить бензиновый суперкар на такой же, но электрический. К этому сценарию прилагаются бесконечные бунты недовольных, по сравнению с которыми выступления «желтых жилетов» будут верхом умеренности.
Альтернативный вариант предполагает всеобщее ограничение потребления. Сейчас экологически озабоченная общественность из числа городского просвещенного класса (в частности, на недавнем митинге в Брюсселе) прямо говорит о кризисе капиталистической системы, которая бессмысленно транжирит имеющиеся ресурсы.
По этой логике, не должно быть никаких «суперкаров». Если хотите суперкар — даже электрический, — платите суперналог. Если все люди равны в своих правах, то и право на потребление у них тоже должно быть схожим. Это сценарий выживания в более-менее нормальных экологических и климатических условиях для всех. И это мир плановой экономики, с плановым же распределением. Однако опыт СССР показывает, что и там нужно будет убеждать людей жить по правилам и карточкам, и там тоже будут недовольные, и придется для поддержания работы системы прибегать к насилию.
Оба варианта весьма мрачные, но они хотя бы предполагают определенное управление ситуацией, хотя возможны лишь при одном условии — глобальном мировом сотрудничестве.
К сожалению, сейчас все идет к тому, что будет реализоваться третий, самый худший, вариант – действия по принципу «каждый сам за себя». За шумом риторики о внедрении «экологических технологий» скрывается то же самое стремительное разбазаривание ресурсов, которые отнюдь на нашей планете не безграничны. Следствием нарастающего дефицита будут бесконечные конфликты, которые усугубятся развивающимися климатическими катастрофами. Относительная чистота в отдельных регионах планеты будет следствием кровавого месива и грандиозной грязи в других.
О том, что именно такой вариант весьма вероятен, говорит и отрицательное отношение ряда стран Европейского Союза (даже Европейского Союза!), США и Австралии к подписанию Глобального миграционного пакта ООН, который в числе прочего предполагает «создание благоприятных политических, экономических, социальных и экологических условий» в тех странах, откуда прибывают мигранты. Основное возражение — он не разделяет мигрантов на «политических» и «экономических». А экономические мигранты — это как раз те, кто сорвется с мест, в том числе, и в силу невыносимых экологических условий у себя дома.
На конференции в Катовице говорилось о том, что цивилизация находится на грани катастрофы. Мировым лидером в области экологических преобразований является Евросоюз, который сокращает свои выбросы углекислого газа в атмосферу, тогда как остальной мир только наращивает. Но ЕС — это всего 10% от общего числа выбросов. И, как показывают возмущения «желтых жилетов» и крайний скептицизм в отношении перспектив «зеленой экономики» в странах Восточной Европы и Средиземноморья, даже в Европе нет согласия по поводу того, как встречать грядущие изменения. Судя по всему, главный дефицит сейчас — в идеях и готовности менять привычный уклад жизни. Причем в первую очередь – для самых обеспеченных слоев мирового социума.
