ПоделитьсяВыборы президента и футбол - далеко не все главные события - 2018. В интервью «Фонтанке» Станислав Белковский подвёл свои политические итоги года, оценил человеческие особенности вождей и рассказал, чего ждать от них дальше.
Всё под контролем, «еда» как понятие не исчезнет, несмотря на удар новых санкций по финансовой системе России, Ксения Собчак – хороший кандидат в губернаторы Петербурга, есть ли признак будущего ухода Путина на пенсию. Политолог-литератор Станислав Белковский рассказал «Фонтанке» про русскую политику 2018 – 2019 годов и заявил, что, пока у нас есть плавленый сырок «Дружба», нам нечего бояться. Даже новой войны.
- Станислав Александрович, для Владимира Путина главные события – 2018 - футбол и выборы. Он так и сказал на итоговой пресс-конференции. Действительно это самое главное?
– Никаких оснований не верить президенту нет. Его итоговые пресс-конференции – это же именно его монолог. Там вопросы значения не имеют. Он под видом ответов на вопросы рассказывает о чём хочет. Владимира Путина вообще тяготит публичность. Он просто подчиняется необходимости проведения больших мероприятий, поскольку это важный элемент властного ритуала. А ритуал в России – один из залогов стабильности власти. Заметьте, что он отменил в конце года послание Федеральному собранию. Два больших события в один месяц для него – уже перебор. Выборы президента как главное событие – это просто по долгу службы. На самом деле он выборы ненавидит.
Тут стоит обратиться к ранним цитатам президента Путина из последнего фильма документалиста Виталия Манского «Свидетели Путина». Там Путин 2000 года рассказывает, что не мог себе и представить, что будет участвовать в выборах, как как выборы это «сплошная грязь». Но как лидер страны он должен говорить,что источник его легитимности – это выборы. А футбол действительно был ярким шоу, которое на самом деле отвлекло людей от большого количества внутренних и внешних проблем. На все вопросы про внутреннюю политику и экономику Путин отвечал без огонька. С совершенно потухшими глазами. Видно,что эти проблемы ему нисколько не интересны.
- Киевский майдан в 2014 году съел триумф сочинской Олимпиады. Что с триумфом футбольным? У кого и где оказался этот позитив как актив?
– У Владимира Путина, с его точки зрения, он и оказался. Чемпионат состоялся. Его не отобрали, хотя в 2014 – 2015 годах было много разговоров на эту тему. Сборная России выступила достаточно успешно. Хорошо, что сыграли хорошо, но Путин не болельщик. В первую очередь его волнует, что лидеры стран, которые участвуют в санкциях, всё же приехали на чемпионат. И президент Франции Эммануэль Макрон, и президент Хорватии Колинда Грабар-Китарович. И они сидели с Путиным в одной ложе. Для Путина это – демонстрация, что изоляция России не тотальна и не фатальна.
- Мы с вами что получили от этого чемпионата?
– Лично я был действительно рад. Как футбольный болельщик. Огромное событие. Уровень футбола был очень высок. Уровень организации был очень высок. Не болельщику не объяснишь.
- И даже Pussy Riot не смогли этого испортить?
– Напротив, они добавили живинку. Показали, что «кровавый режим» не настолько и кровав. Они отделались лёгким испугом по итогам этой акции.
- После выборов в марте кто из допущенных или не допущенных до выборов приобрёл постфактум?
– Дело в том, что выборы президента России – вещь весьма специфическая. Сам Владимир Путин в них де-факто не участвовал. Он был избран до выборов. Он лишь подтвердил свои полномочия в формате ритуального референдума о доверии. Павел Грудинин показал, что решение о его выдвижении было правильным. Что у него есть политическое будущее. Хотя неизвестно, что будет дальше после всех неурядиц, возникших после марта с его собственностью и личной жизнью, – будет ли он вообще заниматься политикой. Ксения Собчак показала, что она может стать первой среди либеральных или условно либеральных кандидатов. Ну а не допущенный до выборов Алексей Навальный смог продемонстрировать, что эти выборы не имели смысла. Что в общем было ясно и без него.
- Кто как политик приобрёл больше: Собчак или Навальный? Если это вешать в граммах.
– Эта выгода невелика. Она на уровне статистической погрешности. Во всяком движении важна последовательность. Для той же Ксении Анатольевны, если она захочет продолжать участие в политической карьере, участие в этом «референдуме» было совершенно необходимым. Это был серьёзный заход в политику, когда ты с ходу получаешь больше гораздо более опытных кандидатов. Она получила больше чем ничего. Что касается Алексея Анатольевича, то он остался там же, где и был. Саботаж не получился. Призывы бойкота не были успешными.
- Провал «Единой России» на региональных выборах осенью 2018 – событие года? Насколько оно нивелировано властями? Путин не спешит общаться с «незапланированными победителями».
– Провал кандидатов от "Единой России", конечно, это одно из главных событий года, поскольку отражает рост протестных настроений в обществе. Сразу в четырёх регионах победили другие кандидаты. В том числе в Приморье – отстранённый от выборов Андрей Ищенко. Выборы выиграл, несомненно, он. За всех четверых голосовали по принципу «кто угодно, только не единоросс». Симптоматичный и тревожный сигнал для Кремля. Впрочем, у самого Путина никакого алармизма по этому поводу нет. Он считает, что находится за пределами политической системы. Он монарх. И поэтому, какие бы оппозиционеры ни побеждали в регионах, они всё равно от него зависимы и полностью подконтрольны. Естественно, Кремль делает всё возможное, чтобы снивелировать этот провал, но всё больше видно, что принадлежность к партии власти становится токсичной. Это уже не «благо», а «минус». И это всё негативно влияет на позиции партии и, как следствие, всей политической системы. Но не для Путина.
- То есть виноватого искать не станут?
– Есть такое понятие – ошибка аналитика. И она очень распространена у нас. Это попытка приставить свою голову на чужие плечи. Многим аналитикам у нас кажется, что если для них что-либо очевидно, то это очевидно и для Владимира Путина. Отнюдь нет. Я, например, считаю, что происходящее во внутренней политике РФ – дестабилизирующий фактор, а Путин так не считает. И мы должны в большей степени учитывать, что он считает. Просто потому, что от него в этой стране зависит гораздо больше, чем от меня и всех других аналитиков вместе взятых. Затягивание общения с победителями было нужно Путину, чтобы не укреплять в них чувство собственной значимости, чтобы у них крыша от счастья не съехала. Им нужно ещё «посидеть в приёмной». Как говорится: «Если вы на свободе, это не ваша заслуга, а наша недоработка». В данном случае: «Если вы стали губернаторами, это не ваша заслуга, а наша недоработка».
- В этом смысле кремлевский куратор внутренней политики Сергей Кириенко в плюсе или в минусе? За март ему, очевидно, была положена премия. Но не за осень.
– В целом – в плюсе. Президентские выборы это была его главная задача на 2018 год. Результат президента был беспрецедентно высоким. При этом легитимность выборов под сомнение не была поставлена никем. Успех Кириенко. Осенью у него вышел провал, но Путин консервативен. Если для него за человеком числятся большие заслуги, то от таких провалов он точно не разочаруется
- «Левада-Центр» в конце года нас пугал падающими рейтингами вождей. Вдвое с марта выросло количество тех, кто считает, что страна идёт не туда. Вам страшно?
– Респондент в России далеко не всегда говорит правду. Я бы любые соцопросы воспринимал критически. Кроме того, подобные колебания мы наблюдали и в прежние годы. Неоднократно. Но ни к чему с точки зрения перемен в политической системе это никогда не приводило. Поэтому, если этому режиму и суждено развалиться, а до бесконечности сидеть в самоизоляции и самоотделении от международных финансовых процессов невозможно, то первым шагом к переменам станет нечто вроде «дворцового переворота». В этом смысле народные настроения, конечно, играют определённую роль. Но они не достигают вождя как такового. Он убеждён, что ситуация внутри страны полностью подконтрольна. А многонациональный народ РФ перетерпит всё. И в 2019 году в этом смысле не изменится ровным счётом ничего. Будет инерция.
– Уличный протест затих? Угрозы наказания за вовлечение детей в протест работают?
– Протест тут даже и не думал начинаться. Мусорные митинги в Архангельской области в конце года это показали. Да, локальные очаги протеста будут неуклонно расти и шириться в 2019 году. Другое дело, что из этого не получится мощного общенационального протеста, который бы поставил под сомнение сам факт существования режима. Но рост протеста будет.
– И «суверенный Интернет» от Лугового не спасёт?
– Пока Луговой будет канителиться со своими способами убиения свободного Интернета, сам Интернет будет развиваться. И он это делает опережающими инициативы властей темпами. Все заглушки обходятся. Китайский вариант здесь не пройдёт. Кстати, в Китае никогда и не было свободного Интернета, там народ ничего не терял. А в России он был. И им пользуются тут отнюдь не только склонные к оппозиционным настроениям граждане. У нас Интернет очень любит правящая элита. Достаточно вспомнить, что Рамзан Ахматович Кадыров покарал главу чеченского отделения «Мемориала» Оюба Титиева именно за отключение главе Чечни его аккаунта в Instagram. Это была месть такая. Он очень тяжело это переживал.
Борьба со свободным Интернетом в России будет сталкиваться с саботажем самих властей.
– Артемий Троицкий прав, когда говорит, что если на самом деле начнут вырубать Интернет, то дети не станут сидеть дома и начнётся «реальная потасовка»?
– Безусловно. Дети попрут на улицу чисто физически, если им будет не попасть в Интернет. Куда же им ещё деваться? Интернет – мощнейший социальный демпфер. Это механизм разрядки социальной напряжённости. Отнюдь не только её обострения, как думают инициаторы всех этих бесполезных законодательных новелл.
– Кого за оскорбление властей и явное неуважение к обществу накажут первым? Закон скоро будет. Уж не вас ли, Станислав Александрович, с вашей остротой суждений? Или просто не поймут иносказательности?
– Быть первым всегда почётно. Но я бы не загадывал раньше времени.
– Но ведь не понимают иносказательность. Зачем на модных музыкальных детей с их «опасными» текстами наехали?
– Всё просто. Кому поручили профилактировать рост экстремистских настроений среди молодёжи? МВД. А если поручено, то надо выполнять. Силовой машине потом надо отчитываться. А чтобы отчитываться, надо устраивать какие-нибудь погромы опасных элементов. В Интернете погромы устраивать сложно. Это думать надо. Но в офлайне они умеют. Наехали на рэперов, забыв, что среди рэперов немало влиятельных персон. Таких, как Баста и Хаски, которые на короткой ноге с некоторыми представителями правящей элиты. Популярны в правящей элите большинство рэперов, во главе с безусловно великим Оксимироном. В итоге недовольными оказались влиятельные фигуры.
– К слову, про творческих людей. Нам сперва почти азбукой Морзе про точечные изменения Конституции просигналил глава КС Валерий Зорькин. Потом Дмитрий Медеведев. Это они про что или про когда?
– А они сами не знают. Ведь Владимир Путин не стратег, а тактик. Если точечные изменения ему понадобятся, чтобы остаться у власти после 2024 года на нынешнем или каком-то другом посту, а власть для Путина – это контроль над силовиками, то это будут изменения по силовикам. Этими правками нужно будет заниматься за 1,5 – 2 года до часа «Х». И стратегического плана тут не может быть в принципе. Не надо в этих вещах суетиться и дёргаться раньше времени. Нам расскажут, когда надо будет. Сегодня нет практического значения в понимании старта этих перемен.
– Триггером станет экономика?
– Путин никак не реагирует на экономику. От этих проблем он абсолютно окуклился. Если вы хотите из меня сделать адвоката дьявола, то я вам точно скажу, что он думает про состояние экономики страны. По Путину, такой устойчивой финансовой системы, как у нас, нет нигде в мире, и если бы ведущие рейтинговые агентства мира не зависели от давления вашингтонского ЦК, у России были бы наивысшие кредитные рейтинги. Ведь внешнего долга у государства практически нет. Золотовалютные резервы у нас приближаются к $500млрд. Десятки миллиардов долларов находятся наличными в хранилищах ЦБ. То есть если завтра недруги нас отключат от американской валюты, то у нас есть наличность, чтобы со всеми, кто захочет забрать свои доллары из банков, рассчитаться. Бюджет страны свёрстан с профицитом. Какая нестабильность? И это при том, что все доходы от нефти свыше 40 долларов за баррель изымаются в резервные фонды. Тут начинается вера в то, что хватит и нам, и нашим детям, и нашим внукам. Вот так думает Путин. Он же за 19 лет во власти много поездил по стране, увидел всю Россию, хорошо и до конца понял русский народ.
Только вот он ездил по стране в бронированном «Мерседесе», с кортежами, летал на ВИП-вертолётах, своём самолёте. При этом везде его встречала толпа восторженных сторонников по разнарядке. Потом встречи с подобострастным партхозактивом. Вот так он изучал страну. Его система взглядов – результат этого учения.
– Ваш коллега-политолог Валерий Соловей перед Новым годом снова напомнил про термин «Госсовет» как альтернативу нынешней системе, где главный в стране – президент. В 2019 году поедем в эту сторону?
– Сколько я себя помню как публичного комментатора, а это уже 15 лет, столько и обсуждается идея объединения с Белоруссией, изменение функции Госсовета и изменение функции Совета безопасности. Все 15 лет! Скажу в десятитысячный раз: да, возможно. Но какой тут базовый критерий сохранения Путина у власти? Что такое власть или её отсутствие? Повторюсь, прямой контроль над силовиками. Он может занимать только такую должность. Либо уйти совсем. Должность без такого контроля ему не нужна. Если Путин председатель Госсовета, то следим за переподчинением силовиков Госсовету. Если всё идёт так, как сейчас, то час «Х» – 2024 год. А если Путин действительно решит уходить, то этот час «Х» наступит раньше. Мысль о том, что неплохо бы когда-нибудь соскочить, в его словах проскальзывает регулярно.
– В списке главных политических событий 2019 года выборы начальника Смольного на каком месте? У нас ведь выборы губернатора.
– На одном из главных. Петербург – знаковый регион. Но предвыборная конфигурация у вас там ещё не сформирована. Месяца три у Кириенко ещё есть. И мы поймём в начале весны, делает ли Кремль безоговорочную ставку на Александра Беглова, или будут как минимум параллельные ставки. И если становится очевидно, что Беглов не побеждает никаким Макаром (я не намекаю на спикера вашего Заксобрания Вячеслава Макарова, просто к слову пришлось), то будут ставить на кого-то иного, кто власть устраивает.
– А Макаров власть не устраивает? Самый-самый влиятельный, говорят некоторые независимые СМИ.
– Вячеслав Макаров ассоциируется с тем, за что убрали Георгия Сергеевича Полтавченко. С избыточной православной замшелостью. Не удивлюсь, если это будет человек вроде Игоря Артемьева. То есть кто-то из статусных петербуржцев, кто уже находится в структурах власти.
– Статусная петербурженка Ксения Собчак не вариант?
– Если она будет выдвигаться, то я буду её поддерживать профессионально. Насколько я знаю, решение ещё не принято. Это во многом зависит от общего расклада. Ясно, что значительный вопрос сегодня – а кто вообще готов представлять оппозицию на этих выборах? Если вдруг все оппозиционеры Петербурга ринутся поддерживать Оксану Дмитриеву, то надо понять, какова база поддержки Ксении Анатольевны. На мой взгляд, Ксения Собчак имеет очень хорошие шансы выступить успешно. Второе место она может занять точно. И со значительным результатом. Но пока неясна конфигурация проекта. Участвовать, чтобы звонко проиграть, – это не то, к чему она стремится.
– Эта схватка пока в тумане. Нет войны. Что касается войн настоящих. В 2019 году старые закончатся?
– Четвёртая мировая гибридная война, которая идёт с февраля 2014 года, продолжится. Наёмники, информационные войны и кибератаки никуда не денутся.
– Новые войны начнутся? Белоруссия в лице президента Лукашенко очень вибрирует. Так и говорят: «Инкорпорируют страну в состав другой страны».
– Обращаю ваше внимание на «оговорку по Фрейду», которую Владимир Путин допустил на большой пресс-конференции в декабре. Он сказал, что население России – 160 миллионов человек. На самом деле оно меньше 147. То есть накинул 13 миллионов. А 13 миллионов – это совокупное население Белоруссии и Северного Казахстана. Возможно, идея присоединения территорий и бродит у него где-то на бессознательном уровне. Но ни технически, ни технологически сделать это невозможно.
Ясно, что Александр Лукашенко и Нурсултан Назарбаев никогда на это не пойдут. Но само распространение таких слухов крайне выгодно Минску. Это позволит Лукашенко получить дополнительные блага со стороны США и ЕС. Чем больше Запад напуган возможностью аннексии Белоруссии, тем скорее они, как Чип и Дейл, придут на помощь Александру Григорьевичу.
– Тут вопрос, скорее, в другом. Кто кого пересидит в кресле президента. Путин – Лукашенко или наоборот?
– Александр Григорьевич уходить не собирается никуда точно. Даже намёков нет. У Путина они есть. А дальше это вопрос физического здоровья. Его я проанализировать достоверно, увы, не могу. Но оба хоккеисты. Дай бог здоровья каждому!
– Все готовятся к санкциям. Банки тестят свое отключение. Чиновники софта импортного накупили с запасом. Мы с вами что есть будем в следующем году?
– Знаете, я очень неприхотлив в еде. Скоро выходит моя новая книга, где расписана потребительская корзина Белковского. Все товары, которые в неё входят, останутся со мной в любом случае. Я подготовился тоже. Центральный элемент моего рациона – плавленый сырок «Дружба».
– Пожалейте себя! Это же сплошной жир!
– Взглянув на меня, вы увидите, что следы вредного воздействия продуктов питания все на мне. Хотя бы поэтому я не пострадаю. А мир вокруг уже даже не путём глобализации идёт. А путём глобализации, когда людей волнуют проблемы глобальные, но не своего государства. Роль государств как таковых падает. Иерархические системы уступают место сетевым. В этом смысле самоизоляция России, а это самоизоляция, приведёт к полной деградации и упадку. Концепция же Путина достаточно внятно изложена на бумаге его помощником Владиславом Сурковым в статье «Одиночество полукровки», которая минувшей весной увидела свет в журнале «Россия в глобальной политике». Там сказано, что у России нет ни друзей, ни постоянных партнеров. Россия обречена на полное одиночество, это должно быть альфа-одиночество, одиночество победителя. А победим мы потому, что в силу нашей неизбывной стабильности всех пересидим, переждем и переглядим.
– Демократы в парламенте США нам в январе даже картошки не оставят?
– Ну, картошки мы сами себе не оставили, ведь импорт продовольствия запрещен Владимиром Путиным. Контрсанкции именно он ввел летом 2014 года. А то, что могут быть приняты драконовские акты, вероятно. Самый негативный сценарий -запрет на приобретение российского госдолга, на долларовые операции российских банков в США и отключение России от SWIFT. Это вполне возможно в 2019 году.
– Но тогда и плавленого сырка «Дружба» не останется.
– Нет! Завод «Карат» работает. Он, правда, недавно сменил собственника, я не помню, с кого на кого, но плавленый сырок «Дружба» остается с нами. В этом смысле пристрастие к вредной еде в условиях изоляции оказывается полезным.
– А как у нас с вами будет дальше?
– У нас с вами, во-первых, будет ухудшаться уровень жизни и будет ухудшаться качество жизни. Все меньше будет доступ у российских экономических агентов к рынкам капитала, особенно к технологиям, и это все будет бить по нам. Мир весь движется в направлении полной победы над раком и СПИДом, а у нас вон новорожденных детей убивают в роддомах. С нашей медициной, с высокотехнологичной сферой будет полный швах, это прямое следствие изоляции, которое затронет всех нас. И мы, конечно, можем радоваться тому, что впервые наконец мы не богатые и не влиятельные и нам не приходится выходить из числа контролирующих акционеров «Русского алюминия», но, к сожалению, радость наша будет несколько поверхностной, поскольку общая деградация российской экономики ударит по нам по всем.
– Экономика в 2019 году начнет делать политику в России?
– Нет. Опубликована статистика, что в октябре 2018 года вдвое выросли закупки телевизоров населением. А закупки холодильников не выросли. С этой точки зрения это пессимистичный сигнал.
Николай Нелюбин, специально для «Фонтанки.ру»
