12 февраля Государственная дума в первом чтении приняла законопроект о суверенном Интернете.
Как это было, «Фонтанка» зафиксировала в репортаже. Любопытно, что один из лоббистов законопроекта, замминистра связи Олег Иванов не был искренен с депутатами, когда его спросили, даёт ли документ инструменты для блокировок ресурсов, с которыми российским властям не всегда удаётся договариваться, — Facebook, Gmail, Youtube. Иванов чётко проговорил:
«По возможности отключения. Нет. Ответ — нет. Мы находимся в едином правовом поле. И тот же самый Роскомнадзор действует в чётко оговоренных законом случаях и на основании решения суда».
Но если открыть текст закона, то мы увидим, что там совершенно чётко написано обратное:
«…предусмотренная настоящим ФЗ обязанность по ограничению и возобновлению доступа к аудиовизуальному сервису, сайту, копии заблокированного сайта, объектам и информации, информационному ресурсу… …не возникает у оператора связи, установившего в соответствии с законодательством о связи технические средства противодействия угрозам… Ограничение и возобновление доступа к перечисленным объектам обеспечивается федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по контролю и надзору в сфере средств массовой информации, массовых коммуникаций, информационных технологий и связи (стоит ли уточнять, что это Роскомнадзор? — Прим. автора) путем управления техническими средствами противодействия угрозам. Для ограничения и возобновления доступа к объектам используется информация, в том числе сведения о сетевом адресе, доменном имени и иная информация, позволяющая обеспечить надлежащее управление техническими средствами противодействия угрозам».
То есть вместо ответа «нет» замминистра должен был ответить «да». Но не ответил. Тут стоит напомнить, что Олег Иванов перешёл в Минцифру летом 2018 года как раз из Роскомнадзора, где был заместителем руководителя ведомства и отвечал собственно за Интернет. Именно ему приписывают знаменитые «ковровые блокировки» Telegram, бессмысленность которых вроде как стали понимать в этом «органе исполнительной власти».
Этот диалог депутата и замминистра – самый показательный пример идеи «защиты россиян от внешних угроз». Однако законопроект предусматривает целый ряд мер. Это и учет всех автономных систем внутри страны, и центральное управление маршрутами, и контроль за ними, и дублированная система DNS, и средства «противодействия угрозам» (в кавычках, потому что законопроектом не раскрывается, что это такое), и ограничение доступа к интернет-ресурсам посредством некоего нового инструмента — тех самых средств «противодействия угрозам», управляемых Роскомнадзором. Это впрямую прописано в законопроекте в конце документа. Сейчас обязанность блокировать интернет-ресурсы закреплена за операторами, существует (хотя бы формально) нормативная методика и законодательно закрепленные процедуры. Законопроект создаёт новый инструмент (средства «противодействия угрозам») и уводит блокировки из публичной плоскости, отдавая их на откуп Роскомнадзору.
Что касается заявления Иванова про работу «строго в правовом поле».
Недавно Роскомнадзор заблокировал статью с нелицеприятными сведениями о главе ВТБ Костине по несуществующему решению суда. На сайте Роскомнадзора основанием значится определение Дзержинского районного суда Санкт-Петербурга 2-1865/2018 от 25 июля 2018 года. Однако на сайте суда можно увидеть, что дело оставлено без рассмотрения, единственное определение на указанную дату – принятие к рассмотрению и назначение судебного заседания.
ПоделитьсяПравовое поле блокировок вообще Роскомнадзором понимается очень вольно. Например, зачастую блокировки происходят не по решению суда, вступившему в законную силу, а по определению суда по обеспечительным мерам (например, так 16 апреля 2018 началась блокировка Telegram, но эта ситуация носит массовый характер). Или, например, массовый характер носит расширительное толкование Роскомнадзором подзаконного норматива Минкомсвязи о принятии решения о блокировке. Роскомнадзор считает, что может блокировать информацию по аналогии с той, что была в решении суда, т.е. считает, что подзаконный акт даёт им право интерпретировать решения судов. Непросто там с правовым полем, я бы не стал бравировать «строгостью».
Зачем же они это всё делают?
Мне трудно переплюнуть комментарий интернет-омбудсмена Дмитрия Мариничева «Фонтанке». Он мыслью иногда утекает непонятно куда (прямо как я), а вот фразы-выводы изобретает зачастую гениально (не как я).
«Была такая шутка: «Партия, дай порулить». Государство пытается порулить Интернетом в самом незамысловатом виде — забирая функции технологического контроля, минуя операторов связи и привычное взаимодействие с ними… …Приятное ощущение для власти – иметь тотальный технологический контроль без административных препон», – сказал Мариничев.
Итоги голосования читателей «Фонтанки» во «ВКонтакте» подтверждают эту простую мысль. «Угроза извне» тут ни при чём.
Филипп Кулин, создатель сайта usher2.club, и телеграм-канала @usher2 (отслеживают блокировки Роскомнадзора).
