ПоделитьсяПолноценная работа трубопровода «Дружба» возобновится в мае. Потери от первой в его истории долговременной остановки оцениваются в сотни млн долларов с непредсказуемыми последствиями.
Российские власти 29 апреля заявили, что запустили нефтепровод «Дружба». Беспрецедентная история с поставкой через него некачественной нефти в Европу несет не только внушительный материальный, но и серьезный репутационный ущерб. Хлорный скандал, на фоне серного, может привести к дальнейшему сокращению доли России на нефтяном рынке Европы.
Ситуация с загрязнением нефти развивалась стремительно. 22 апреля о российской нефти с повышенным содержанием хлорорганики сообщил Мозырский НПЗ — она вывела из строя его воздушный холодильник. 23 апреля Белоруссия приостановила экспорт бензина и дизтоплива в страны Балтии, Украину и Польшу. Следом Германия, Украина и Словакия приостановили поставки сырой нефти из России по той же причине. Минск оценивал объемы некачественной нефти в своих нефтепроводах ориентировочно в 1 миллион тонн.
25 апреля вице-премьер Дмитрий Козак пообещал возобновить работу нефтепровода в течение двух недель. 29 апреля его представитель отчитался, что в 12:00 «соответствующая евразийскому техрегламенту нефть» достигла приграничной линейной производственной диспетчерской станции «Унеча». Но в Белоруссии пока её не заметили.
Наталья Мильчакова, заместитель директора информационно-аналитического центра «Альпари», считает, что «Транснефть» теряет от простоя нефтепровода «Дружба» около 15 млн долларов в день.
– Это сумма, чувствительная даже для такого гиганта. Потери России пока оценить сложно, так как ожидается, что в мае нормальная работа трубопровода будет восстановлена, однако есть риски, что объем экспорта нефти из России может сократиться на 20% из-за простоя нефтепровода, причем не все эти объемы удастся перенаправить другими маршрутами – по железной дороге до портов, – говорит она.
Эксперт-аналитик «Финам» Алексей Калачев добавляет, что из трубопровода нужно куда-то откачивать некондиционную нефть, чтобы освободить трубу для возобновления поставок нормальной, куда-то её вывозить, где-то хранить, провести очистку. После этого значительная часть нефти может вернуться в оборот, но затраты будут явно немаленькие.
Плюс штрафы и неустойки за недопоставку объемов. И хорошо еще, если обойдется без порчи дорогостоящего оборудования. И, по его мнению, уже понятно, что счет может перевалить за сотни миллионов долларов, и чем дольше разрешается эта ситуация, тем больший размер ущерба и претензий получится в итоге.
По словам Мильчаковой, на мировые цены на нефть проблемы «Дружбы» пока не влияют, так как рынок ожидает, что транспортировка нефти скоро восстановится.
– Но если прокачку не удастся восстановить на этой неделе, на европейском нефтяном рынке возможен скачок цен на нефть и топливо, – думает Калачев. – Пока у потребителей есть запасы в хранилищах. Но если устранить проблему не получится быстро, может возникнуть дефицит сырья, который к тому же совпадет с эмбарго на покупку нефти из Ирана.
Рекорды с последствиями
Разобраться в истории с «Дружбой» в конце апреля потребовали в Кремле. И виновного оперативно представили — частный «Самаратранснефть-терминал», обслуживающий несколько малых производителей, якобы мог умышленно вбросить в систему некачественный продукт. Было возбуждено уголовное дело. Но компания уже отвергла все претензии, заявив, что еще в 2017 году продала узел слива, через который, возможно, произошел вброс загрязненной нефти, ООО «Нефтеперевалка» – компанию с уставным капиталом 10 тысяч из села Николаевка, в которой, по данным СПАРК, работает до 5 человек.
Эксперты, опрошенные «Фонтанкой», говорят, что это лишь верхушка айсберга, и все началось еще семь лет назад, когда нефтяникам разрешили закачивать в землю хлорорганику, для повышения нефтеотдачи – вязкая парафинистая нефть плохо поднимается на поверхность, и тогда в скважины впрыскивают различные растворители. Использование хлора было под запретом, однако в мае 2012 года министр Шматко его снял.
По мнению экс-главы ЮКОСа Михаила Ходорковского, которое он изложил на личной странице в Facebook, на самарских месторождениях с парафинистой нефтью хлорорганика действительно может дать приличную прибавку в объемах добычи.
«Дальше предположения: на хлорорганику нефть не проверяют. На узле учета в Самаре (маленьком и сельском) могут прозевать заход нефти с большой долей примесей, а могут принять умышленно, но спорить с сечинскими себе дороже. Компании выгодно не до конца очистить скважинную жидкость, поскольку учет идет по объему», – расписал он.
В ассоциация «АссоНефть» считают, что одной самарской компанией проблема явно не ограничивается.
«Для информации: годовая добыча большинства из них (компаний) исчисляется всего лишь в тысячах, ну, десятках тысяч тонн. Лучшие из этих компаний достигают рубежа годовой добычи в несколько сотен тысяч тонн. А напомним, СМИ сообщили нам об одном миллионе тонн нефти, в которой загрязнение хлорорганикой превысило норму в десятки раз. Причём загрязнение это накопилось не за год, а за весьма ограниченный период, измеряемый несколькими днями. Так что, даже если согласиться с версией о вине мелкой компании, то она должна была сдать в трубу «Транснефти» не просто нефть, не очищенную после ГРП (гидравлического разрыва пласта) с использованием хлорорганики, а саму эту хлорорганику, что называется, в чистом виде», – удивляются в «АссоНефти».
На профильных форумах высказываются опасения, что хлор, годами закачиваемый в землю, добрался до отборных скважин, и под ударом оказались крупные месторождения. К этой версии склоняется и Алексей Калачев.
– Более убедительной выглядит версия, что скважинная жидкость в смеси с соединениями хлора могла поступать из одного или нескольких месторождений. После того, как в 2012 году запрет на использование веществ с соединениями хлора для повышения нефтеотдачи истощаемых месторождений был отменен, их вполне могли использовать в промышленных масштабах. И в какой-то момент их содержание в извлекаемой жидкости могло превысить норму. А цепь совпадений могла привести к потере контроля качества нефти, подаваемой в трубопровод, – считает он.
Объемы закачки хлорорганики в землю компании никогда не раскроют, отмечает эксперт Михаил Крутихин, — ведь они должны были эту нефть предварительно очищать, а не сдавать её дальше.
Потеря рынка
Риск повторения ситуации с загрязнением пока остается, это понимают и западные партнеры. Эксперты обсуждают в Сети, что европейцам в будущем рациональнее может оказаться один раз потратиться на переориентацию своих заводов на прием арабской, штатовской или норвежской нефти вместо Urals, чем каждый раз рисковать своим оборудованием и заниматься последующей очисткой поставок из России.
– Ситуация может привести к сокращению доли России на нефтяном рынке Европы. На нефть марки Urals приходится до трети европейского импорта нефти. В 2018 году уже фиксировалось снижение закупок российской нефти из-за повышения содержания серы. Нынешняя история с хлором подтвердит опасения переработчиков, которые начнут искать более стабильную замену, – говорит Калачев.
По словам Крутихина, аналоги нефти Urals есть в разных странах и есть таблицы, по которым можно привести нефть к тем характеристикам, что потребляются в Европе. Например, взять более легкую американскую, смешать с более тяжелой канадской, и сделать примерно ту нефть, которая нужна. Это не смертельная проблема для потребителей. В отличие от российских компаний-поставщиков.
Как у них будет развиваться ситуация, теперь зависит от поведения российских властей и нефтяных монополистов.
«Либо сотрудники министерства, либо министр должны быть профессионалами и не поддаваться давлению идиотов, стремящихся показать Путину, что они умеют управлять нефтяными компаниями и наращивать нефтедобычу без затрат. От ФСБ и СК правды мы не дождемся. "Сечиных не сдаем!" Найдут стрелочника. репутации российской экспортной смеси нанесен серьезный удар. Это отразится на скидке, а значит, на доходах всех компаний», – считает Ходорковский.
Мильчакова считает, что последствием в будущем должно быть повышение контроля за качеством нефти, которая поступает в нефтепровод «Дружба» и другие российские нефтепроводы.
– В первую очередь это вопрос к «Транснефти». Возможно, будут и правовые решения, например, уголовная ответственность за использование запрещенных веществ для повышения нефтеотдачи пласта, – считает Мильчакова.
