Обвинение приступило к оглашению детализированных доказательств по делу о теракте в петербургском метро. Фигуранты повторяют рассказ о странных манипуляциях силовиков, считают себя потерпевшими и просят о снисхождении.
Как сообщает корреспондент «Фонтанки», 14 мая на первом постпраздничном заседании огласили протоколы обысков в петербургских и московских квартирах предполагаемых террористов.
Как следует из материалов дела, в Петербурге самой богатой на находки стала квартира на Товарищеском проспекте, 22. После обыска, который длился с 11 до 13 часов 6 апреля, оттуда вывезли огнетушитель с крышкой и сыпучим коричневым веществом внутри, коробку с проводами, источник тока с кнопкой радиозвонка. Позднее экспертиза признала это составными частями СВУ электрического типа осколочно-фугасного действия. Аналогичное устройство, по данным экспертов, сработало в вагоне метро и не сработало на станции «Площадь Восстания». На скотче, который крепил элементы к корпусу, нашли следы Ибрагима Эрматова. Вместе с братом он жил на Товарищеском.
Квартира Акбаржона Джалилова на Гражданском проспекте, 110/4, отметилась в протоколах пассатижами, ножницами по металлу, брошенными у дивана носками и фольгой с кухни со следами коричневого вещества. Данные экспертиз по нему не огласили. Там же был найден договор найма — однушку на втором этаже Джалилов снял примерно за месяц до самоподрыва. Литературы экстремистского толка у себя, судя по документам, не держал.
В комнате Шохисты Каримовой в подмосковном общежитии нашли зелёную дамскую сумку с ручной гранатой и запалом ручной гранаты, микросхему.
Две тротиловые шашки, пистолет Макарова найдены в подмосковной квартире Азимовых. Содик Ортиков проживал там же. Под его матрасом обнаружили два паспорта с его фотографиями, но на разные фамилии. Ортиков якобы рассказал, что документы приобрёл у Казанского вокзала, и указал на кровать Азимова. Из-под неё, согласно материалам дела, вынули чемодан с сыпучим содержимым коричневого цвета, похожим на взрывчатое вещество.
«Чемодан мой, вещество не моё. Не знаю, как попало туда», – открестился Азимов.
Все подсудимые продолжают держать оборону. Они настаивают, что опасные находки были подброшены, и снова говорят о внепроцессуальных манипуляциях и постановке. Образцы слюны и волос якобы брали до обыска, давали в руки непонятные устройства, которые потом как будто находили.
«Сочувствуем, что получили телесный вред, но не считаем себя виновными. Мы сами здесь потерпевшие», – слаженно отвечают они на очередной гражданский иск переживших взрыв.
Под конец заседания фигуранты попросили о снисхождении. Общую позицию изложил один из братьев Азимовых, которых обвинение считает главными в петербургской ячейке.
«Мы просим не так часто проводить заседания. Нас забирают в шесть, привозят к 11-ти, возвращают к отбою. Это очень тяжело, устаём», – обратился он к судье. График встреч через день подсудимые считают более гуманным.
«Просим также закончить заседание и дать хотя бы несколько дней. Только что передали, что отец умер. Не можем дальше участвовать», – вступил один из Эрматовых. Слова давались с трудом.
Судья Андрей Морозов пообещал учесть пожелания, но пересмотр графика не гарантировал. Заседание решено отложить. На то, чтобы смириться с утратой, Эрматовым дали время до 11:00 15 мая.
