ПоделитьсяСотрудники Следственного комитета рано утром 3 июня разбудили гендиректора колпинского ООО «ЦПС инжиниринг» Юрия Валова. Его подозревают в невыплате зарплаты сотрудникам, которые в 2014 - 2015 гг. поднимали обороноспособность страны.
Петербургская компания, принявшая деятельное участие в обустройстве российских войск в тяжелый период 2014 – 2015 гг., терпит финансовую катастрофу. Заработанные тогда 2,7 млрд рублей давно потрачены, часть активов пришлось отдать военным, а выгодные контракты достались совсем другим людям. Гендиректор «ЦПС Инжиниринг» – Юрий Валов, к которому утром 3 июня пришли из Следственного комитета, ранее был сотрудником АО «НПО ЦПС», компании-поставщика АПЛ-500, автономно-полевых лагерей для российской армии.
История петербургского стартапа «Центр профессионального снаряжения» (ЦПС), оказавшегося в нужном месте в нужное время с уникальным продуктом, в наши дни заканчивается на самой печальной ноте. Как выяснила «Фонтанка», участие по призыву министра обороны в срочном решении вопросов национальной безопасности не гарантирует успеха и процветания частной фирме. Долгосрочного сотрудничества с военными у ЦПС не получилось, собственные уникальные технологии пришлось отдать. Сотни сотрудников, которые делали лагеря, распущены на все четыре стороны, оставшиеся полтора десятка требуют от основателя проекта выплаты зарплаты, а у него самого заблокированы счета и ему грозит уголовное дело.
Все начиналось в 2014 году, когда Министерству обороны потребовалось срочно развернуть несколько военных лагерей. Делать это решили красиво, по западным стандартам. Петербуржец Александр Игнатенко к тому времени только освоил на промплощадке в Колпино перенятую за границей технологию строительства быстровозводимых палаточных лагерей.
Там все было как раз красиво: биотуалеты, душевые, прачечная с сушкой и глажкой белья, автономное электроснабжение и столовая с кинотеатром. Это что касается бытовых условий. С военной точки зрения в техническом задании, все еще размещенном на сайте госзаказа, тоже все на очень высоком уровне, но вряд ли стоит писать подробности в этой статье.
Если судить по кадрам презентации, все было как в армии НАТО. Развернутые специалистами ЦПС лагеря, в том числе на приграничных полигонах, должны были казаться пятизвездочным люксом. Стоили они, кстати, примерно так же. В обнародованной документации к конкурсу речь идет о 2,6 млрд рублей за шесть лагерей АПЛ-500.
Военная тайна
Есть нюанс. По документам АО «НПО ЦПС» выигрывало конкурс на установку автономных полевых лагерей в шести разных местах по всей стране от Мурманской области до Крыма. Но такие лагеря, судя по официальным сообщениям Минобороны, были в большом количестве построены в одном регионе на юге страны. Просто, видимо, тогда это было лучше не афишировать.
Презентация лагеря производства ЦПС с подробностями обустройства и инженерного обеспечения личного состава и командиров была размещена на официальном сайте АО «Оборонстрой», дочернего предприятия АО «Главное управление обустройства войск» (ГУОВ). Сам «Оборонстрой» уже присоединен к ГУОВу и как отдельное юрлицо ликвидирован.
Именно ГУОВ выступал в 2014 году заказчиком АПЛ. Как следует из видеопрезентации https://youtu.be/Yu6fCC-FeMU, задачу освоить в России такое производство ставил министр обороны Сергей Шойгу. В противном случае пришлось бы закупать лагеря в Германии, что весной и летом 2014 года уже было довольно сомнительной затеей.
ПоделитьсяСергей Шойгу мелькает на кадрах приемки первого презентационного лагеря, а Александр Игнатенко рассказывает, как удалось в сжатые сроки, буквально за полгода, организовать кооперацию десятка российских предприятий, чтобы выполнить наказ министра.
Базовой для этого проекта стала площадка АО «НПО ЦПС» в Колпино. Именно там делались ключевые элементы АПЛ, а смежники поставляли оборудование и контейнеры. На производствах было задействованы сотни человек.
Одновременно с контрактом на поставку автономных лагерей ЦПС выиграл конкурс и на их обслуживание — 143 млн рублей за год.
Мобилизация
Однако, как только лагеря были установлены, а их исправная эксплуатация налажена, произошло, возможно, неожиданное для коммерсанта, но вполне понятное военному человеку событие: Минобороны забрало себе все технологии, разработки и вопросы инженерного обслуживания лагерей. Годичный контракт на их обеспечение продлевать никто не стал, а решение было найдено своеобразное, но изящное: в начале 2016 года АО «НПО ЦПС» было юридически присоединено к ГУОВ и прекратило существование. На каких условиях, выяснить «Фонтанке» не удалось. Известно лишь, что это было сделано на добровольной основе.
На 2016 – 2017 гг. пришлась очередная реформа системы снабжения войск, и роль ГУОВ постепенно сходила на нет. Если в пиковом 2015 году объем размещенных им заказов достигал 221 млрд рублей, то к 2017 году было всего 15 млрд, а за первую половину 2019 года — чуть больше 700 млн рублей.
В чем был смысл присоединения 100-процентно частной фирмы к 100-процентно государственному предприятию, наверняка сказать трудно. Скорее всего, речь шла о том, чтобы Минобороны было эксклюзивным обладателем технологии быстровозводимых лагерей. На запрос «Фонтанки» в ГУОВ подтвердили, что переход контроля над АО «НПО ЦПС» к их организации позволил сосредоточить в своих руках всю документацию.
Документация — это несколько десятков объемных томов технической информации обо всех деталях комплектации и монтажа десятков крупноформатных палаток и контейнерных модулей с разнообразным оборудованием от канализации, автономного энергоснабжения и водоочистки до столовой и медпункта.
Как военные распорядились этими технологиями, доподлинно неизвестно, по крайней мере специалисты больше не слышали, чтобы где-то в России устанавливались полноформатные АПЛ-500, разработанные в Петербурге. Частично эти технологии могли использоваться при производстве быстровозводимых сооружений для медицинских рот. Их в 2016 – 2017 гг. было поставлено шесть комплектов на общую сумму 358 млн рублей. Говорилось также о заказе крупных походных столовых, где также использовались наработки колпинской компании, но данных об этом подряде в открытых источниках нет.
Все существующие автономные полевые лагеря ГУОВ передаются в ведение Минобороны. И с конца 2017 года их обслуживанием занялись даже отдаленно не связанные с ЦПС специалисты. Поговаривают, что деньги за это получают (как уже отмечалось, речь идет примерно о 140 – 150 млн рублей в год) структуры, связанные с Евгением Пригожиным. Это похоже на правду, ведь его фирмы часто выступают подрядчиками на обслуживании военных нужд. Но поскольку все хоть как-то связанные с боевыми задачами контракты Минобороны строго засекречены и не поступают в открытый доступ, проверить это, не нарушая закон, вряд ли получится.
Наши дни
С тех пор, как производство и обслуживание лагерей для военных пришлось отдать в Минобороны, фирма Александра Игнатенко пыталась развить успех. Ее продукция востребована геологами, нефтяниками и гвардейцами. Планируется даже поставка палаток для детского лагеря.
Однако вновь созданные предпринимателем ООО «ЦПС» и ООО «ЦПС Инжиниринг» – совсем не те компании, которые собирали сотни специалистов для решения срочных вопросов национальной безопасности. В 2016 году они показали выручку в 35 и 51 млн рублей соответственно, годом позже едва перевалили за пару десятков миллионов на двоих. Сейчас дела совсем плохи. Убытки либо совсем мизерная прибыль ставит проект на грань краха. Какие-то контракты, в том числе государственные, есть и сейчас, но там заказы всего по паре миллионов, и ситуации они явно не изменят.
Почти все оставшиеся сотрудники уже много месяцев ждут выплаты зарплаты и, похоже, вряд ли скоро дождутся. Районная прокуратура еще в прошлом году возбуждала административное дело о невыплатах, а Следственный комитет — уголовное. Личные банковские счета Александра Игнатенко в апреле, по данным системы СПАРК, были заблокированы по требованию налоговой.
Спросить самого Александра Игнатенко о сути конфликта с сотрудниками не удается. Он договаривался о встрече с корреспондентом «Фонтанки» пару месяцев назад, обещая рассказать о нынешнем положении дел, но подробно поговорить с ним так и не вышло. А сейчас его телефон не отвечает.
Денис Лебедев, «Фонтанка.ру»
