ПоделитьсяОперативник Кирсанов создал настолько монолитную репутацию эффективного сотрудника госбезопасности, что на ней не отразилось усердие пристроить ружье в задний проход подозреваемому.
Старший лейтенант Федеральной службы безопасности Илья Кирсанов признан виновным в том, что в мае прошлого года при обыске загородного дома нанес его хозяину Игорю Саликову телесные повреждения в виде разрывов внутренних органов. «Мы такого указания не давали», – ответили начальники из ФСБ. Приговор читали 13 сентября в Сертолово. Филиал военсуда находится на территории танковой части. Вход – свободный. По обстановке хочется назвать ее заброшенной, но жизнь еще теплится. У ворот теснятся срочники в костюмах химзащиты.
– К вам точно можно? – опасливо спрашивают посетители.
– Да-да. Мы наши ОЗК (общевойсковой защитный комплект) в качестве дождевиков используем, не беспокойтесь.
К суду подъехал конвой с шестью полицейскими. Участь Кирсанова была предрешена, он и сам это понимал. Приехал в цивильном костюме, но со «сменкой».
– У меня в сумке шорты, футболка, полотенце. Я же могу это с собой взять? – спокойным голосом интересовался он у конвоиров. Они кивали.
Из состояния расслабленности публику вывел голос пристава. От его «Встать, суд идет!» слегка заложило уши. Судья Юрий Смирнов не поддержал тональность. Буднично открыл красную папку и монотонно в течение 50 минут изложил сагу об офицере ФСБ, воткнувшем охотничий карабин «Тигр» в задний проход потерпевшего.
Перенесший серию операций по сшиванию разорванного нутра Игорь Саликов попросил через адвоката переселить Кирсанова в колонию на десять лет и взыскать с него десять миллионов. Прокурору спектр саликовских ощущений был незнаком, с запросами у него поскромнее вышло – 4 года 6 месяцев и полмиллиона рублей компенсации за страдания.
При оглашении приговора Кирсанов не отрывался от телефона. Набирал ответные сообщения двумя пальцами, как машинистка-профи, изредка отвлекаясь на речь судьи. Фотограф «Медиазоны» минутами простаивал в застывшей позе, чтобы поймать поднятые глаза подсудимого.
Оживился Кирсанов на сведениях о своей личности. Крутым он выходил парнем.
«По службе характеризуется исключительно положительно. Высокоподготовленный эффективный сотрудник, победитель конкурса «Лучший по профессии», – читал судья.
Понимание со стороны руководства отражено и в процедуре увольнения Кирсанова. Он ушел из ФСБ по истечении контракта, через год с лишним после того, как его руководству стало известно о карабине и Саликове. Засекреченный свидетель на допросе подтвердил, что в УФСБ на Литейном были осведомлены о проделках оперативника.
Из оглашенных допросов сотрудников ФСБ складывалась картина оговора: Саликов сам сел на ружье, чтобы отомстить Кирсанову, который участвовал в предыдущем обыске у потерпевшего – в октябре 2017 года, когда следствие искало доказательства по делу о надругательстве над стажером Следственного комитета.
Но служебное осталось служебным, к закону его не припечатать. Экспертиза показала, что самостоятельно сесть на ружье без посторонней помощи невозможно. И добровольно это не исполнить, если ты не мазохист, конечно.
«Человек с нормальной психикой не может нанести себе такие повреждения. Это очень чувствительная область, есть риск смерти от болевого шока», – зачитал судья выводы эксперта.
Насаживать Саликова на ружье Кирсанову команды не поступало, заверило его начальство. Краткий инструктаж о поведении на обыске он прослушал в пять утра 7 мая 2018 года – за несколько часов до того, как в особняк Саликова ворвались четыре человека в масках.
Приговор Кирсанову – четыре года общего режима с запретом занимать госдолжности и 750 тысяч рублей компенсации морального вреда. Сослуживцы подошли к нему, приободрили. Кирсанов выглядел так, будто не ему срок дали. То ли выдержка безупречная, то ли не поверил еще, что через десять минут ему придется сдать телефон, от которого он не отрывался.
После приговора в коридоре шутили: «Вот так у них, через одно место». Конвой надел Кирсанову наручники и повел к автозаку. Напоследок блестящий чекист успел рассказать телевизионщикам, что вины на нем нет.
Александр Ермаков,
«Фонтанка.ру»
