ПоделитьсяЖена полузащитника «Зенита» Александра Ерохина недавно открыла сразу два ресторана в Петербурге и не собирается останавливаться. Отдел спорта «Фонтанки» попытался узнать, зачем ей это нужно при муже, который и без того неплохо зарабатывает.
С Вероникой Ерохиной мы встретились в её ресторане «Номо» на Итальянской. Разговор состоялся сразу после утренней летучки с сотрудниками. Неожиданно к нему присоединился и её муж.
– Давайте с самого начала: как встретились, была ли это любовь с первого взгляда и сразу ли вы разглядели в нем будущего футболиста сборной России?
Вероника Ерохина: Встретились мы в Барнауле, когда нам было по 16 лет. Саша учился в Москве. Так получилось, что у нас были общие друзья и знакомые, и мы познакомились на дне рождения одной из них. Никакой любви с первого взгляда не было, но Саше я, видимо, понравилась, потому что он потом узнал мой номер телефона. Так у нас началась дружеская переписка, которая продлилась года два. Лет в 18 мы начали встречаться.
Поделиться– Александр, раз уж вы тоже зашли к нам на разговор, не могу не попросить вас рассказать о том, как вы делали предложение. Слышал, что это произошло на Эйфелевой башне.
Александр Ерохин: То, что это произошло именно там, скорее, совпадение. Я планировал сделать предложение, когда мы поехали в Германию в гости к дедушке и бабушке Вероники. Они в честь нашего приезда решили подарить нам автобусный тур в Париж. У меня уже было с собой кольцо, и вот подвернулся случай сделать предложение в таком романтическом месте. В один из дней мы запланировали, что пойдем на смотровую площадку Эйфелевой башни. И я решил, что пора. Очень волновался, весь день в голове текст гонял.
Вероника: Ты еще меня все время торопил: пойдем, пойдем. Фотографировались на бегу. Я не понимала, что происходит. Видимо, волновался.
– У вас была настоящая речь?
Александр: Нет, просто хотелось сказать какие-то важные слова, которые я боялся забыть. Все-таки это очень волнительный момент. Хотелось, чтобы все прошло идеально.
– За что полюбили Веронику? Она умеет очень вкусно готовить?
Александр: Сложно описать в двух словах… просто почувствовал, что это мой человек, что мне с ней комфортно в любой жизненной ситуации, даже если мы находимся далеко друг от друга. Она очень мне нравилась – как девушка, как человек.
Вероника: Нужно понимать, что мы два года были на расстоянии и встречались раз в полгода, если у меня получалось раньше сдать сессию. Отношения на расстоянии – это очень сложно, особенно когда тебе 17-18 лет. Мне кажется, то, что мы сумели благополучно пережить ту ситуацию, укрепило веру в друг друга.
– Что вас продолжало удерживать друг с другом в этот период, несмотря на расстояния и такие продолжительные перерывы между встречами? Как вы сами заметили, это такой возраст, когда вокруг много соблазнов.
Александр: Когда мы уже стали встречаться, мы сумели договориться. У нас обоих была такая жизненная позиция, что мы доверяем друг другу. И если мы о чем-то договорились, значит так и должно быть.
Поделиться– Довольно взрослое решение для такого возраста.
Вероника: Согласна, но, наверное, нам так сильно хотелось быть вместе. Вот и все. С моей стороны, у меня никогда не было интереса к другим молодым людям, потому что я знала, что у меня есть Саша и я хочу быть с ним и мне с ним интересно. Я не знала о его профессии футболиста. До последнего момента думала, что он где-то еще учится. Он и правда учился.
Александр: Вероника не верила, что спортом можно зарабатывать деньги.
Вероника: Да и уж точно ни о какой сборной России я не думала. Скорее, предполагала, что он экономистом или юристом станет.
Александр: У меня два высших образования. Первое — менеджмент, второе – спортивное. Первое высшее получил, когда играл еще в «Шерифе».
– Почему именно менеджмент?
Вероника: Ха-ха. Потому что я такое же образование получала?
Александр: Отчасти из-за этого. А во-вторых, хотелось получить параллельную спорту профессию.
– Это для вас было просто желанием узнать что-то новое или вы были еще не до конца уверены, сложится ли у вас спортивная карьера?
Александр: Узнать новое. Конечно, футбол для меня всегда был номером один. Когда я поступал в университет, то уже играл с «Шерифом» в группе Лиги Европы. В какой-то момент я принял решение, что буду этим жить, но уже тогда понимал, что карьера футболиста не длится 50 лет. Однажды мне понадобится дополнительная специальность. А спортивное образование получил уже в Барнауле.
– Вероника, читал, что у вас есть разряд по бальным танцам.
Вероника: Да, я чемпионка Алтайского края. Много раз приезжали в Москву на соревнования. Это помогало нам видеться с Сашей, когда он учился в столице. В какой-то момент поняла, что не хочу посвящать этому всю свою жизнь. Поэтому поступила в университет на экономический факультет. Тем не менее на протяжении всего обучения я вела мероприятия, ставила шоу. То есть творческая активность у меня продолжалась. Она мне очень нравилась, и я на самом деле думала, что буду с этим связывать свою дальнейшую жизнь. Мечтала о своем агентстве праздников. Но потом все пошло совсем по-другому. Началась футбольная карьера.
Поделиться- Пытались ли вы научить танцам Александра?
Вероника: Пыталась, но он не поддается! Хотя мы ставили танец на нашу свадьбу, и все прошло хорошо. У нас очень большая разница в росте — 30 см. Это проблема в танцах.
– Что подтолкнуло отойти от футбольной карьеры мужа и все-таки заняться бизнесом?
Вероника: Идея была давно. Еще когда Саша играл в Екатеринбурге, я ходила на всевозможные курсы рестораторов. Поздно поняла, что это немного не те курсы, которые могут научить ресторанному бизнесу. Например, на одном из занятий нас повезли в ресторан, где учили разливать пиво без пены.
– Важный навык.
Вероника: Хотя из-за того, что муж у меня футболист, пока бесполезный, но я теперь это умею делать, да. Саша рос как футболист и все время приходилось переезжать, устроиться куда-то на постоянную работу я не могла, хотя очень хотелось. В определенный момент это даже стало меня угнетать. Потом я что-то перестроила у себя в голове, поняла, что у Саши сейчас очень важный этап в карьере. Решила пока самореализовываться больше в устройстве домашнего уюта. При этом ходила на курсы по бухгалтерии. А бизнес получился случайно. Сначала у нас была нежилая недвижимость в Барнауле, которая не очень удачно сдавалась. Поняла, что лучше открывать что-то свое. Так совпало, что жена моего брата работала в сфере красоты. И я ей предложила идею создания своего салона красоты. У меня была уже концепция в голове, и она казалась мне очень классной для нашего маленького города. Сразу появилось название «Сибирские пташки», запоминающиеся и не похожее на другие. Проект строился очень долго, потому что как раз в этот момент я забеременела и редко бывала в Барнауле. Приходилось следить за всем дистанционно. Но где-то через год-полтора мы его все-таки запустили. Салон развивался очень удачно. Мы сразу же стали получать прибыль, и тут я почувствовала вкус бизнеса. Поняла, что все возможно. Раньше я изучала это только в теории. Думала: откуда возьмутся 30 человек в день, которым интересны наши услуги? А тут вдруг их оказалось некуда записывать и непонятно, откуда они берутся! Как-то мы поймали волну. Теперь у меня есть идея открыть салон красоты в Петербурге. Мы живем здесь и влюблены в этот город. У нас здесь появился ребенок и, наверное, нам бы очень хотелось остаться здесь жить.
– Вы пытались ли анализировать причину успеха бизнеса в Барнауле? Был дефицит салонов красоты?
Вероника: Дефицита как раз таки не было. Конкуренция в этом сегменте у нас очень высокая, как и в любом городе. В нашем доме еще два салона красоты находятся. Но мы предложили очень уютную домашнюю атмосферу. При этом с отличным сервисом и талантливыми опытными мастерами. Ну и, наверное, репутация помогла, потому что в Барнауле нас многие знают.
– Вы сказали, что вы по своей натуре карьеристка и вам нелегко далась перестройка в домохозяйку. Насколько тяжело происходила эта ломка?
Вероника: Внутренне я очень переживала. Боялась, что время уходит, а я не развиваюсь, не могу себя реализовать, приходится все время переезжать. Это было очень сложно для меня морально. Но я быстро начала искать плюсы. Мне очень помог Саша в этом. Он сказал: «Сейчас такой момент, когда мне нужна твоя помощь. Тем, что ты будешь дома, будешь со мной, ты меня очень сильно поддержишь». И я поняла, что сейчас для нас это очень важно. Для того и строится брак, чтобы в любые моменты быть вместе и подстраиваться друг под друга. Если каждый будет тянуть одеяло на себя, ничего не получится. Сейчас ребенок подрос, появилось больше свободы, и я поняла, что теперь могу заняться какой-то своей деятельностью. И теперь я кайфую от этого, а Саша меня поддерживает.
ПоделитьсяАлександр: Вероника действительно в какой-то момент поняла, что для меня важно возвращаться после тяжелой тренировки или матча домой, где уютно, чисто и что-то приготовлено. Это располагает к семейной атмосфере. В лице Вероники я нашел идеальную жену, друга, соратника во всех вопросах. В нашей жизни было много сложных ситуаций, но она всегда была рядом и всегда меня поддерживала, за что я хочу ей в очередной раз сказать спасибо.
– Вдруг вспомнилась история, которую рассказывал недавно Евгений Плющенко про свой первый брак. Он тоже возвращался после тренировок и дома было убрано, на столе ждал горячий ужин. Он очень этому радовался, а потом оказалось, что его жена нанимала специальных людей, которые все это делали за нее.
Александр: Я лично контролирую процесс, заглядываю в духовку!
Вероника: Да, мы, наверное, этим и отличаемся от многих людей, которые нас сейчас окружают: я готовлю и убираюсь сама. Пока я не понимаю, зачем нам для этого кто-то нужен. Да, был сложный период, когда был маленький ребенок и я не могла этому уделять столько времени, как раньше, но все равно проблем не возникало. Кейтеринг я не заказываю. У нас есть помощница, которая, условно говоря, раз в месяц может прийти и помочь, если ожидаются гости или я в дикой запаре. Но в остальное время я все делаю сама.
– Когда Александр стал получать большие контракты, у вас разве не возникла мысль, что можно расслабиться, что жизнь удалась?
Вероника: Помимо денег есть такое понятие, как самореализация. Поэтому нет. Скорее хочется себя как-то проявить, сделать что-то хорошее. Безусловно, есть желание и заработать. Ни один мой проект не был чисто имиджевым. Я всегда выстраиваю бизнес как бизнес, который должен приносить деньги. Но это, опять же, часть самореализации.
– Александр, а вы требовательны в плане чистоты и готовки и как относитесь к занятию бизнесом Вероники?
Александр: Одно другому не мешает. Вероника многозадачный человек. Она может и дом содержать в порядке, и заниматься своими личными делами, своим саморазвитием. Во-вторых, для меня это не главное. Я никогда не приду домой и не ударю кулаком по столу с криком: где мой борщ? В принципе у нас всегда дома чисто и наготовлено много еды, но бывают моменты, когда из-за большой занятости приходится заказывать еду на дом или идти в ресторан. И конфликтов из-за этого у нас никогда не было.
– Какое фирменное блюдо у Вероники?
Александр: Люблю курицу с ананасами, которую она готовит.
– Почему в Петербурге решили начать именно с ресторана?
Вероника: Это тоже было делом случая. Хотя идея вынашивалась давно. Наши знакомые познакомили нас с ребятами, которые предложили этот концепт. У нас есть еще два собственника, которые придумали это место и придумали тематику заведения. Нам все это очень понравилось, появился интерес. Это не просто инвестиции. Мы — полноценные участники процесса. Сейчас уже открылся ресторан авторской кухни «Номо» и ресторан Shater с ночной шоу-программой. Оба заведения находятся на Итальянской.
– Известно, что вокруг футболистов и хоккеистов всегда крутится много людей с разными предложениями выгодно вложить деньги. Очень много историй, как спортсмены в итоге так теряли все свои деньги. Так прогорел хоккеист Сергей Федоров, футболист Иван Саенко… Как вы фильтруете такие предложения и были ли неудачные попытки?
Вероника: Неудачных не было. Мы на самом деле очень тяжело идем на контакт. Степень нашего доверия к окружающему миру объективна. У нас есть наша семейная коалиция, и мы внутри неё себя чувствуем классно. Просто в конкретном данном случае все совпало. Поэтому мы решили довериться. Во-первых, было правда интересно. Хотелось в Петербурге как-то заземлиться и чем-то заняться. Во-вторых, наши партнеры вызвали доверие. Не знаю, опять же, во что это выльется. Но пока все движется в правильном направлении.
– Если сравнивать с вашим салоном красоты, насколько удачно стартовал ресторан?
Вероника: Мы открылись всего два месяца назад. У нас пока рабочая схема. В ресторанном бизнесе сложнее сразу начать получать прибыль. Не скажу, что идет трудно, но любой бизнес требует работы. Это другие объемы по сравнению с салоном красоты. Соответственно и времени нужно больше, чтобы встать на ноги.
– Насколько вы погружены в процесс?
Вероника: Так как у меня маленький ребенок, я не скажу, что я нахожусь здесь целыми сутками. Ребенок для меня на первом месте. Но каждый день я здесь присутствую и дома тоже уделяю этому очень много времени.
– Александр как-то участвует в этом деле?
Вероника: У Александра своя профессия, и он ею занимается.
Александр: Всем занимается Вероника.
Вероника: Для Саши на первом месте футбол. Ему нет смысла погружаться во что-то еще.
Александр: Конечно, какие-то моменты мы обсуждаем с Вероникой. Но такого нет, чтобы я из-за этого парился.
Поделиться– Вероника, из других ваших интервью у меня сложилось впечатление, что вы не очень общаетесь с другими женами футболистов «Зенита». Вы говорили, что общаетесь со Смольниковой, Луневой и, кажется, всё. Почему?
– На самом деле круг общения гораздо больше, но так как у нас очень много иностранцев в команде, остается не так много девушек, с которыми можно общаться спокойно на русском языке. Мы общаемся все, но близко дружу далеко не со всеми. Не хватает времени. Но проблем в общении нет ни с кем. Сейчас подобрался очень классный коллектив. Опять же, когда мы только переходили в «Зенит» – нас пугали, говорили, что будет сложная адаптация. У меня был небольшой страх, как мы вольемся в коллектив. Но сейчас я вижу, что никаких проблем нет. У ребят все здорово на поле и в жизни, когда мы где-то собираемся, тоже хорошо общаемся.
– Екатерина Смольникова рассказывала историю, как она купила безумно дорогую юбку Valentino, которую так ни разу и не надела.
Вероника: У меня такого не было. Я очень прагматичный человек. Если я покупаю что-то дорогое под выход куда-то, я обязательно это надену. Ну и стараюсь подбирать наряды таким образом, чтобы потом их миксовать в повседневной жизни.
– Александр, следите ли вы за покупками своей жены?
Александр: Чаще всего мы ездим за покупками вместе и всегда советуемся друг с другом, если хотим что-то купить.
– Кто из вас больший скупердяй?
Вероника: Не знаю. Мы просто осознанные люди, которые не тратят деньги на бесполезные вещи. Но, наверное, я все-таки больший скупердяй.
Александр: Ну, наверное, да. Она может мне сказать: а зачем тебе столько ерунды, которую ты покупаешь? Поэтому да, наверное, Вероника менее расточительна, чем я.
- Ваше отношение к феминизму?
Вероника: Если появляется какое-то течение, я не могу поддерживать его полностью, потому что всегда есть много подводных камней. Я 10 лет жила в браке и занималась только семьей. Я спокойно себя чувствую в роли домохозяйки. При этом я с удовольствием вожу машину, хожу на выборы. Мне кажется, что ущемлять права женщин – плохая идея.
- Есть же много негласных вещей, принятых в обществе, против которых борются женщины.
Вероника: Если честно, в той среде, в которой я нахожусь, я не замечаю такого.
- Что думаете про бодипозитив?
Вероника: Опять же, есть какие-то грани. Отношение к своему телу и телу другого человека, если есть какие-то врожденные дефекты или травмы, – это одно. Это замечательно, так и должно быть. Но многие люди стали прикрываться бодипозитивом, ведя неправильный и нездоровый образ жизни: не бреют подмышки, не моются месяцами. Для меня это дикость. Какие-то нормы гигиены должны оставаться в обществе. С другой стороны, Инстаграм сейчас кишит красивыми обработанными фотографиями. Я листаю, смотрю на них и думаю: боже, почему все такие красивые и успешные, а я не такая? Но я-то понимаю, что все это нереально. А более молодые девчонки начинают на самом деле думать, что это с ними что-то не так. И начинаются психологические проблемы.
- Как вы охраняете своего мужа от нападок других женщин?
Вероника: Нападок, кроме Орейро, еще не случалось, если честно (в июне 2018 года в ходе общения с российскими журналистами звезда сериала «Дикий ангел» Наталия Орейро назвала Александра Ерохина самым сексуальным футболистом сборной России. — Прим. ред.). Правда, Саша не дает повода ревновать.
- Александр, бывает такое, что с вами настойчиво пытаются знакомиться девушки?
Вероника: Ну-ка, да, расскажи!
Александр: Особо нет. Наверное, потому что в своих интервью я всегда говорю только про футбол и семью. Если кто-то зайдет в мой инстаграм, он увидит то же самое. Все остальное мне не интересно, возможно, поэтому ко мне с такими вопросами не обращаются.
- В директ тоже никогда не писали?
Александр: Нет. По крайней мере, до сих пор не писали.
Вероника: Ха-ха. Сейчас начнут писать, вырежьте это все!
Александр: Я просто теперь думаю, что, может быть, со мной что-то не так, раз не пишут? Может, побриться?
Вероника: С тобой все так!
- Артемий Панарин рассказывал, что с каждой зарплаты вкладывает небольшую сумму, которую ему не жалко, в биткоины: вырастут – хорошо, нет – так тому и быть. Вы во что-то такое рискуете вкладываться?
Вероника: Именно таких вложений у нас нет. Есть инвестиции. Вообще, мы стараемся тратить не Сашину зарплату, а то, что уже приходит к нам сверху из ранее вложенных денег. Остальное мы снова инвестируем: что-то в недвижимость, что-то в ценные бумаги, что-то в бизнес, что-то просто откладываем. Целая бизнес-стратегия.
- Салон красоты до сих пор у вас работает?
Вероника: Да, уже второй год как мы работаем с моей командой, потихоньку расширяемся и ставим новые цели. Мне очень трудно было делегировать полномочия. Вы, наверное, уже поняли, что я человек, который должен стоять и смотреть, как все происходит. Но как-то я научилась. В помощь мне видеокамеры. Я всех вижу, всех слышу, получаю все отчеты.
- Профессия футболиста довольно рискованная в этом смысле: сегодня он здесь играет, а завтра в другом городе. Открывая ресторан, вы думали об этом?
Вероника: У нас есть мысль, что мы вообще хотим в Петербурге остаться жить. И даже если придется переезжать, то это будет временная процедура. Пока все наши мысли связаны с Петербургом.
- Почему именно Петербург? У нас здесь всего 62 солнечных дня в году.
Вероника: Да, после Краснодара и Ростова мне было сложно адаптироваться к такому климату, особенно с моей мигренью. Но красота Петербурга и насыщенная культурная жизнь все эти недостатки перекрывают. Петербург очень спокойный, размеренный, в отличие от той же Москвы. Да и солнца там не больше на самом деле.
Беседовал Артем Кузьмин, «Фонтанка.ру»
