ПоделитьсяВ полузаброшенный квартал в Коломягах «Фонтанка» отправилась после новости об обнаруженных там четырех трупах. Давно разрушенный военный городок подпирают элитные коттеджи — как говорят их продавцы, в «американском стиле».
После разведки на местности корреспонденты «Фонтанки» точно узнали, где проходит граница между «американским стилем» элитных коттеджей и русским.
Бывший военный городок расположен на улице 3-я линия 2-й половины в Приморском районе. Основную часть зданий здесь возвели в 1952 году; с 1958 года в них располагался 328-й батальон Радиоэлектронной борьбы ПВО, который в 1998 году передислоцировали сперва в Горскую, потом в Кронштадт. В 2009 году часть построек перешла от Минобороны городу. В администрации Приморского района в 2018 году жителям соседних домов, которые просили благоустроить территорию, ответили, что это не входит в перспективные планы властей до 2022 года.
Утром в понедельник Марат вернулся в свое жилище довольным. По дороге он нашел на помойке за супермаркетом целого неразделанного карпа, совсем свежего. Собирался приготовить и накормить друзей, с которыми вместе жил в заброшенном здании бывшей военной столовой. Уже светало, но в тесной комнате без окон, где на постеленных на пол матрасах спали бок о бок четверо его соседей, было темно. Добудиться он их не смог.
«Пришел ко мне, говорит, пойдем посмотрим — не могу понять, спят они или что», — рассказывает 47-летний Андрей Перминов, вытаскивая из кармана камуфляжной куртки пачку «Явы». «Говорит еще: зеркальце с собой возьми. А я пришел, взглянул — там зеркальце никакое не нужно. Они уже заледенели, вместо пальцев кости. Все лица изъедены. Крысы, конечно, — собаки глаза есть не станут. Пришлось вчера пить всю ночь, чтобы это забыть».
Четыре тела — двух мужчин и двух женщин — полицейские обнаружили утром 3 февраля на руинах бывшего военного городка в Коломягах, полчаса ходу от метро «Пионерская». Этот полузаброшенный, заваленный мусором, с торчащими тут и там двухэтажными домами квартал в тридцати минутах езды от центра Петербурга соседствует с высотными новостройками и элитными таунхаусами. Через дорогу — «Никитинская усадьба», в которой жил футболист Андрей Аршавин. Коттеджи по соседству продают за 30 млн рублей; в объявлении обещают «семейную идиллию в американском стиле». В бывшем военном городке, отгороженном от новостроек не нужным уже шлагбаумом, своя идиллия.
ПоделитьсяПостройки делятся на два типа: наполовину разрушенные и наполовину целые. В постройке первого типа обитали и четверо умерших: Елена, Юлия, Владислав и Валентин, насколько Андрей Перминов сумел их опознать. Сам он — житель наполовину целой: пять лет назад поселился в двухкомнатной квартире вместе со вдовой военного и стал с ней воспитывать дочь.
«Я как раз тем утром ребенка проводил на остановку в школу ехать, и жена вернулась домой — ходила на работу устраиваться в "Перекресток", но не взяли», — рассказывает он, переступая через строительный мусор у входа в одноэтажное здание военной столовой, откуда полицейские уже увезли тела. Внешних следов насильственной смерти не было; все четверо были мертвы уже трое суток; рядом с ними нашли канистру с темной жидкостью, которую следователи уже отправили на экспертизу, возбудив уголовное дело по статье "причинение смерти по неосторожности". Пустые пятилитровые канистры десятками разбросаны по всему помещению бывшей столовой. Над кучами мусора — веревки с сохнущей одеждой. «Эту я Владу отдал, — кивает Андрей на одну из курток. — Холодно же, мешок целый курток принес и два теплых свитера». Следующий зал — кухня: в большом, почти от пола до потолка, окне когда-то были вставлены по-советски тусклые разноцветные стеклоблоки, теперь они наполовину выбиты — и солнце преломляется сквозь дыры в стеклянных кубах.
На подоконнике — чистые ложки и вилки, аккуратно стоящие в керамическом чайнике без крышки, в судочке — недоеденные макароны, лук и картошка. На самодельной полке — настенные часы. Расписанные граффити стены закоптились: в углу очаг, вокруг — стулья, на спинке каждого висит по куртке: так мягче. Книга рецептов с вырванными страницами — «соленая курица с ананасом, фаршированное свиное филе, сельдь жареная» — для растопки.
Поделиться«Еду где брали? Так на помойке, — отзывается Андрей. — Полно же хорошего выкидывают из магазинов. Я тоже не брезгую, вообще-то». Он рассказывает, что и сам «раньше бомжевал». «Я в первый раз убежал, когда мне было три года — из детского сада», — усмехаясь, выдает заготовку на вопрос о том, как оказался на улице. Приморский район ему почти родной: сперва обитал на теплотрассе неподалеку, потом на чердаке через дорогу от военного городка, потом в заброшенном деревянном доме на месте нынешней многоэтажки. А пять лет назад «встретил человека, и теперь живу», объясняет он.
«К нам Марат недавно бриться приходил, ну а чего — у нас машинка есть. И Ленка в гости приходила: давай, говорит, послушаем группу "Мираж". А у нас на кассетах есть. Тогда как раз юбилей этой группы был. Мы, когда сидим долго, музыку включим, потом танцы. Но это когда ребенка нет, конечно. Когда ребенок дома — никаких гостей», — объясняет правила Андрей Перминов, отпирая дверь в свою квартиру и отгоняя от порога кошку с собакой. «Чай будете? Или кофе? Не бойтесь, из магазина, не с помойки», — смеется в ответ на отказ.
Хозяйка дома, Наталья Артамонова, суетливо поправляет тюль на окнах и разглаживает складочки на покрывале. «Бывает, соберемся — просто выпьем. Бывает, они к нам заходили помыться. Продукты мы им приносили, и они нам, бывало, тоже — найдут хорошие и принесут. Гуляем с собакой — зайдем, узнаем, не надо ли чего. Мы друг друга поддерживали, иногда деньгами — по сто, по двести. Я это не считаю зазорным, — чуть потупившись, предупреждает Наталья, рассказывая об умерших. — Ленка в прошлом лыжница была, по соревнованиям моталась. Влад в горячих точках служил. Валентина я мало знала: он о Юльке заботился, с наркоты ее снимал. Юлька где-то здесь недалеко живет, она из обеспеченной семьи. Мать хотела ей свой салон красоты передать, но Юлька предпочла свободный образ жизни. Не каждого ведь стенами удержишь».
ПоделитьсяПока Наталья рассказывает, Андрей полушепотом хвалится тем, как обставил квартиру. «Мультиварку видишь?» — «Ну?» — «На помойке нашел. В коробке, с паспортом. А фотоаппарат, полароид, видишь?» — «Так!» — «С помойки. Только пленка нужна. А золотые кольца на руках у Наташки видишь?» — «Да ладно?» — «А то. Я тебе говорю, чего только ни выбрасывают. Я на "Уделке", бывает, всяких вещей на сорок тысяч в месяц толкаю. А вот французская штука, которая стоит больше десяти тысяч, — со смехом объявляет он, вынимая из шкафа флакон духов. — Женский аромат. Двое суток будешь вонять».
На полке в советской стенке у Натальи и Андрея — красный уголок: иконы вперемешку с фарфоровыми фигурками. Рядом календарь за 2009 год: «Пиво, водка, рыба, раки — буду счастлив в год собаки!». На двери санузла — золоченая офисная табличка с надписью «Директор». Туалета в этих домах, построенных в 1952 году, предусмотрено не было — как и отопления, как и горячей воды. Еще два-три года назад туалетом для всех жильцов служило ведро, теперь есть самодельная канализация («Тяжелое вниз, а легкое утекает дальше», — объясняет Андрей принцип действия трубы, выглядывая из кухонного окна). Выгребную яму организовал сосед Сергей Коляда — отец фигуриста Михаила Коляды: серебряный призер Олимпиады-2018 родился здесь же, в квартире без туалета. Колонку они поставили, к газу всех подключили.
Восемь лет назад в администрации Приморского района рассказывали о планах построить на территории военного городка две жилые пятиэтажки, школу и два детских сада. Компания «Прагма» даже начинала разрабатывать проект планировки межевания квартала, но с тех пор о планах строительства ни федеральные, ни городские власти не вспоминали.
«Вот так мы и проживаем — что бомжи, что мы, — говорит Наталья Артамонова. — Все на одной волне пляшем».
ПоделитьсяМария Карпенко, «Фонтанка.ру»
