А им летать охота. От оракулов Манежа до эффектов «Севкабеля»

Делаем facebook-пост о флешмобе по Конституции, и сразу начинается кинетизм – веселое искусство будущего. Сегодня в Манеже – его апостолы, на «Севкабеле» – правнуки. Там юным запрещается запрещать.

Сотрите постный термин «кинетизм», пусть он сегодня и ньюсмейкер в пространствах Манежа и «Севкабель. Порта». Послушайте голос движения вокруг и внутри нас, даже во сне. Главное – не что мы видим, а во взгляде на очевидное. 

Мы постоянно наблюдаем акции и митинги, где кого-то крутят. Давайте, как в рекламе имени Бузовой, посмотрим на эти страсти с другой стороны. 

Недавно в Петербурге Надежда из Pussy Riot собралась снимать клип об инквизиции. Никому не было видно, как безымянный контролер прослушивания телефонных переговоров заранее уведомил инициатора в погонах. Оперативник доложил. Начальство согласовало позицию с Москвой. Оттуда рекомендовали не допустить. В павильоне «Ленфильма» появился полицейский, понюхал воздух на экстремизм. Кто-то нажал на кнопку администрации Петроградского района, и в студии погас свет. Теперь представьте, что это не люди, а механизмы. 

Один элемент толкнул, как корпусе часов, – соседний. Машина задвигалась, а мы лишь читаем её циферблат. В таком ракурсе это уже не новости «Фонтанки», а настоящий арт-кинетизм.

Но современное на то и современное, что оно всегда современное. Если искусство, конечно. Набираете в «Яндексе» «Летательные аппараты Леонардо да Винчи» и упираетесь в кинетизм.

Заходите в Манеж, смотрите на чертежи махолета Татлина. 

Это одно из концептуальных высказываний двадцатых, позже собранных в охапку, – авангард. А Татлин и Малевич – фигуры помасштабнее Маркса и Энгельса. Кратно революционнее. Их практики перестроили мир. 

Вот покупаете вы что-то в ИКЕА – знайте: фактически все там скроено по их замыслам. И не важно, знают об этом менеджеры корпорации или нет. Как неинтересно знать Эйфелевой башне, что мы думаем о ней. Химера конструкции Коммунистического Интернационала Татлина, наверху которой крутилась бы вершина, родилась при взгляде на новый Париж.

И первые кадры фильма Тарковского «Андрей Рублев» – кинетизм Древней Руси. Мастеровой собирает из шкур воздушный шар.   

Первый его вздох – «Летю-ю-ю!!!» я бы сделал слоганом новейшей России. Потому что это про будущее, а не о том, что «были люди в наше время, не то что нынешнее племя».  

В «Севкабель. Порту» видим продолжение. Не то чтобы юность живет как водяной в том мультике, а им все равно летать охота на фоне все загораживающего билборда «Россия – страна возможностей».     

Только если у колонн Исаакиевского собора в Манеже из ведущих музеев России сложили революционные мысли отцов-конструктивистов, то на оживающей Кожевенной линии в «Севкабеле» выступают их потомки. 

Чиновники, не горбитесь за партами, внимательно смотрим на доску в классе, училка выводит мелом: кинетизм – штука антитоталитарная. 

В комедии «Иван Васильевич меняет профессию» царь правду говорит: «У меня вот тоже один такой был, крылья сделал. Я его на бочку с порохом посадил – пущай полетает». И в эпоху Высокого Возрождения могли поджечь. У нас на их пути встал лично Сталин. Кого не замучил – отправили в психбольницы в годы социализма с человеческим лицом. И только кинетиков коммунисты не просто проморгали, а возглавили. 

В 1977 году на 50-летие Великого Октября группу «Движение» пригласили оформлять Ленинград. Молодежь получила сочные заказы на концептуальные арт-объекты по Университетской набережной, вокруг броневика Ленина у Финляндского. 

Уловка художников заключалась в том, что еще с 50-х годов они прикинулись украшателями советской науки. Мол, это в честь достижений народного хозяйства, за мирный атом. Как плакат на артиллерийском училище: «Наша цель – коммунизм». В идеологическом секторе ЦК КПСС повелись. Это очень смешно. Ребята творили свободно. 

А в 80-х мэтр кинетизма Вячеслав Колейчук изобразил пепелац, гравицапу к уже легендарному кино «Кин-дза-дза», где элита определяется по цветовой дифференциации штанов. Кстати, его дочь Анна – один из сокураторов этой выставки.

Остальные нонконформисты жили в андерграунде, в стиле КГБ-кинетизма. Как сегодня группа «Война», что поднимает член на Литейном мосту.  

Правда, хулиганить теперь легко и приятно. Понятно, что внутри охраняемого периметра, где на вышках часовые статей за оскорбление чувств верующих и разжигание межклассовой розни.

Вы легко сможете в Манеже узнать, каких цветов ваше тело, каких звуков ваша походка. Там есть оракул – он анализирует поток избыточности интернета. Можно поймать нужный сигнал в какофонии информации.  

Школьникам – раздолье – щупай, хоть кусай. В «Севкабель. Порту» аналогичная история. 

И там, и там вы сможете послушать переводчиков. Они объяснят, вплоть до мессианства русского искусства 20-х. Не вопрос. Но и без поводырей можно смотреть на окружающую реальность не в лобовую. 

Государственникам не грех подвинуться поближе к массам. С новым видением, из висевших в их кабинетах портретов Дмитрия Медведева, сложим карточный домик. Тонкий арт-предмет, между прочим. 

Несогласные научатся дразнить Росгвардию на законных основаниях. Допустим, воздвигнут памятник пластмассовой бутылочке, что пролетела над шеренгой космонавтов и вызвала такой кинетизм в суде. И тот самый клич – «Летю!».

Дизайна никто не отменял. Хоть промышленного, хоть квартирного. Видеоарт этих выставок – признак столичности. Они современнее бородатого полотна в золотой раме «Заседание Государственного совета». 

Форм движения очень не хватает набережным Невы. Дефицит. Будто скрутили в догму строчку Пушкина: «Скука, холод и гранит». Первые-то буквы: «Город пышный».   

Евгений Вышенков, «Фонтанка.ру»