Поделиться47news поговорил со священником из Ленинградской области, осуждённым в Белоруссии на 5 лет за сутенёрство. Его передали России, а Россия выпустила на свободу.
«Февраль 2018-го, мороз -20. Нас после этапа привели в баню без верхней одежды. Кто в тапочках, кто в сланцах. Напарились, но когда вышли на улицу, ещё час стояли. Я тогда ещё подумал: Лена моя всегда говорит, надень пальто, не то простудишься, а тут что бы она сказала?» – описал свой первый день в белорусской колонии батюшка Николай из деревни Морозовка Всеволожского района.
Его версия того, как попал в Белоруссию, мягко говоря, вызывает вопросы. Но мы приводим её без купюр. По словам священнослужителя, утром 3 августа 2017-го у метро «Дыбенко» в Петербурге он зашёл в торговый центр погасить кредит через банкомат. После этого собирался сесть на поезд в Москву, а дальше отправиться паломником в Московскую область.
– Помню, что банкомат не работал, а дальше провал… Выхожу из автобуса, страшно болит голова, давление. На руке следы, как от уколов. Деньги и котомка моя, кстати, были целы. Прошёл вперёд, понимаю по вывескам, что нахожусь в Витебске. Спросил, где можно остановиться, мне показали гостиницу «Двина». Снял одноместный номер, отлежался и пошёл на автовокзал. Оплатил билет до Петербурга и стал ждать. В руках был паспорт и деньги. Неожиданно налетели на меня, повалили, надели наручники и привезли в отдел. Там обвинили в сутенёрстве.
- Что за женщины были с вами рядом на автовокзале?
– Не знаю. Лет тридцати. Они вроде бы тоже собирались на автобус. В суде от своих показаний отказались, а во время следствия очных ставок с ними не было. Свидетелями в процессе выступали только сотрудники милиции.
В изоляторе Николай пробыл несколько месяцев. Соседи, по его словам, были дружелюбные.
– Подрясник и крест забрали. В камере ещё десять человек. Сотрудники ко мне нейтрально относились. Я же иностранец. Еда нормальная. Картошка, конечно (это же Белоруссия), сечка, тушёнка. Прогулки во дворике 10-15 минут. Когда нас на час забывали, все очень радовались.
- Как сокамерники?
– Нормальные. В Белоруссии могут и чашку чая как взятку интерпретировать, много народа сидит.
- По церковной линии с вами связывались?
– Да, конечно. Семье помогал епископ Игнатий и патриарх Кирилл. Приходил местный епископ Димитрий. Говорил, это испытание, надо пережить.
- Сколько длился суд? Что подумали во время оглашения приговора?
– Пять заседаний. Я судье сказал, что ничего не делал. Судья в ответ: «Вы могли это сделать». Вдумайтесь только, так и сказал «могли». И пять с половиной лет назначил.
Апелляция батюшке не помогла. Этап он помнит точно.
– Девятого февраля 2018 года я был этапирован в Новополоцк. После той бани слёг. Через три недели подняли в отряд. Первые месяцы не работал, ходил из угла в угол. Работы там просто нет. Летом колония получила подряд от военных на распиловку дров. Так на пилу конкурс образовался. Отношения в отряде хорошие были. Люди разные, но приличные, много интеллигенции.
Отец Николай подал прошение о переводе в Россию. Даты в его памяти предельно точны.
– Мне наш отрядник с документами помогал. Ждал я год и три месяца. 3 мая 2019 года привезли меня в СИЗО Витебска. Там меня вспомнили: «О, батюшка, вы снова здесь». Я ответил: Бог даст, в последний раз. 22 августа на милицейской «Газели» повезли на границу. Ехали молча. Навстречу приехал КамАЗ с двумя белорусами из СИЗО Смоленска. Волновался я тогда очень.
А дальше пошли российские этапы.
– Из Смоленска в Тулу. Там переночевал – и в тюремном вагоне до Ярославля. Я вам так скажу, наши тюрьмы оставляют желать лучшего. Затем 4 дня до Петербурга в тюремном вагоне. Двое суток ехали, двое стояли. В туалет четыре раза в сутки. Пока ехал, звуков воли не слышал. 7 сентября прибыли. Наш вагон отцепили примерно в километре от вокзала, шесть утра было. В полдень машины подали на разбор – кого в Горелово, кого в Кресты, а меня на Арсенальную.
В колонию в Металлострое отбывать остаток наказания отца Николая поместили 23 сентября. Всеволожский суд закрепил приговор белорусского суда, но 30 января нынешнего года апелляция его отменила.
– В Металлострое я работал на производстве упаковки. 12-го февраля в ночную смену. Закончили в 5 утра, я пришёл и лёг спать. Проснулся часа в два дня, поставил чайник. Тут меня к телефону дежурный зовёт. А из трубки возмущённое: мол, что ты у нас вообще делаешь? Собирайся быстро, тебя освобождают. Ничего не успел толком собрать. Меня оформили минут за пятнадцать, сами волновались. Я расписался, мигом в бухгалтерию, 2100 рублей получил и вышел. Стою на воле в робе тюремной, чёрной со светоотражающими полосами, и не понимаю, что же со мной происходит. За мной жена приехала. Когда проезжали мимо моей церкви, света уже не было в окнах, а так бы зашёл... Всю одежду из колонии положил в мешок, отдал жене и сказал сжечь. Пошёл в ванную и понял, что дома.
Отстранение от службы батюшка предательством не считает, говорит – «это процедура такая». Планирует восстанавливаться.
- Как насчёт Бога? Верить не перестали? – спросил 47news.
– Всё по воле Божьей. С меня волосок не упал за всё это время. А случившееся меня только укрепило в вере.
- Как-то странно со стороны Бога своего же под молотки подставлять.
– Значит, так надо было. Никогда от него не отвернусь, чтобы ни случилось. У меня дед был арестован в 37-м. Строил Комсомольск-на-Амуре и выжил. Ему сказали, что он мог участвовать в убийстве Кирова.
Слушал священника Виктор Смирнов, 47news
Сегодня отец Николай в больнице на излечении. На днях перенёс операцию.
С чего всё начиналось:
39-летний отец Николай, в миру Николай Киреев, был задержан в Витебске на подходе к автобусу Витебск – Петербург. Его обвинили в сутенёрстве и организации перевозки женщин из Белоруссии в Петербург.
Юридический выход:
По закону, при передаче осуждённого из-за границы в Россию наш суд должен ретранслировать приговор исходя из российского Уголовного кодекса. Всеволожский суд оставил в силе решение белорусского. Апелляционная инстанция решение отменила. Защита обратила внимание на то, что вменённое священнику «приготовление к организации занятия проституцией» не считается в России тяжким составом. В этой диспозиции свой срок отец Николай уже отбыл. Что и доказали защитники из Адвокатской палаты Ленобласти. Отметим и то, что спешное освобождение священника было связано со временем, прошедшим между решением апелляции и выходом на свободу. Разрыв произошёл из-за того, что решение Всеволожского суда было отменено без разъяснений, что делать с осуждённым дальше.
