Баня посткарантинная. Через дорогу — раздевалка (фото)

Первый «женский» день в открывшейся общественной бане Петербурга провел корреспондент «Фонтанки», на себе испытав — каково это...

В пандемию коронавируса по пути в парилку женщина снимает не только юбку и колготки, но и маску. В остальном процесс остался традиционным.

Смольный разрешил работать баням с 15 июня, но в реальности они стали открываться к концу рабочей недели. Анонсировалось, что посетители смогут рассчитывать только на помывку, а парилки останутся закрытыми. Банные комплексы решили ориентироваться на рекомендации Роспотребнадзора, которые разрешают париться при соблюдении определённого метража. Корреспондента «Фонтанки» послали в баню в первый день работы женского отделения.

На входе в Василеостровских банях мужичок-охранник уткнулся взглядом в телефон. Голос из гаджета пересказывает содержание последней статьи Владимира Путина. Биография родителей президента раздаётся на весь лестничный пролёт. «Это ответ на попытки причислить к главным виновникам Второй мировой кроме нацистской Германии еще и Советский союз», — объясняет журналист смысл путинского послания. Мужичок, не поднимая взгляд, говорит: «Второй этаж».

Поднимаюсь наверх. Здесь появляются признаки зоны боевых действий против коронавируса. Сиденья белых пластиковых стульев помечены красными крестами, скотч тревожного цвета также наклеен на плетёную кушетку. Бороться с пандемией нужно только стоя.

В следующем помещении меня встречает предупреждение: «Соблюдайте социальную дистанцию», на входе в раздевалку пол расчерчен жёлтыми полосами, как будто в очереди в Макдоналдс. Я заворачиваю за угол, а там уже сидят завернутые в полотенца женщины.

«Метро не продлевают, это какой-то трындец», — сетует одна.

«А я сказала мужу: не приезжай за мной, я еще не напарена. Я хочу напариться как следует», — звучит неспешный разговор с другой лавочки.

Одетая по докоронавирусным требованиям администратор протирает столы и лавки. Рассказывает, что сегодня звонили много клиентов и все интересовались работой парилки. В Василеостровских банях натопили. Хотя Смольный анонсировал только услуги помывочных, в рекомендациях Роспотребнадзора указано, что бани и сауны могут работать из расчёта полтора квадратных метра на одного посетителя. Недопустимо образование очередей, купели и бассейны запрещены.

В раздевалку заходит женщина в юбке и пиджаке с длинным рукавом. Её икры обтягивают колготки в мелкую сеточку, завершают образ туфли на каблуке и маска.

«Всем здрасьте», — говорит она и начинает все скидывать с себя. На деревянную лавку падает пиджак и маска. Статная дама лишается своего статуса и вступает в сообщество равной наготы.

Заходим в парилку. Поддаёт Ирина. Она относится к тому типу женщин, у которых возраст не сказывается на подтянутости тела. У неё неприличный загар для начала лета и режима самоизоляции, идеальный маникюр и педикюр. Ирина даёт команду — закрыть форточку, поддаёт ещё несколько раз и поднимается по деревянным ступеням в глубину парилки. Она прикладывает к лицу берёзовый и дубовый веники, вдыхает: «Вот настоящее здоровье, а они бани вздумали закрывать из-за коронавируса».

«Я сегодня так бежала. А мне говорят, ты дура, в баню по такой жаре. А я им — вы ничего не понимаете», — вступает в разговор ещё одна любительница пара.

Завернутая в простыню с микки маусами девушка пересаживается вниз. У неё не смыта розовая помада. Её подруга признается, что они бы лучше минут десять потомились в хамаме.

Женщины в глубине парилки начинают хлестать себя вениками. Пар разгоняется по ограниченному пространству. Жар проникает под кожу. Листья летят в разные стороны. По спинам и животам струится пот. Женщины ускоряются. И так — пока первая не выдержит и не выбежит, за ней выбегает и подруга.

В мыльном отделении ритуал продолжается. Каждая достает приготовленную баночку и втирает в кожу содержимое. Наступает момент обмена женской мудростью.

«Хотите покажу упражнение, чтобы бока убрать?» — внезапно предлагает мне рыжая незнакомка. Она ложится на спину и перекатывается с боку на бок, потом садится и начинает двигаться вперёд с помощью мышц на ягодицах. «Тогда все это уйдёт», — подытоживает она. После такого предложения я решаю взвеситься и обнаруживаю нажитое за время пандемии.

— А весы врут? — спрашивает девушка, вставшая на них после меня.

— Раньше показывали правильно, — говорит её подруга и взвешивается сама. — Наверно все-таки врут. Не чувствую я себя на 64 кило.

К зеркалу подходит блондинка и рассматривает свое тело: «Как быстро девушка превращается в женщину», — замечает она и усаживается напротив Ирины. Та разделывает вяленую рыбу и рассказывает последние новости. На столе у них крем от загара, термос и полтора литра пива. Разговор набирает обороты. В нем появляется невестка-маникюрщица, приехавшая копать грядки на семейную дачу в слишком короткой юбке. Она хотела замуж, но ее кавалер вместо кольца предложил съездить на курорт.

«А мне сегодня сон приснился, — говорит девушка, которая взвешивалась после меня, — большой мешок денег. Но я знала, что они получены незаконно. Я во сне так радовалась, что у меня теперь так много денег. Но вот эта мысль, что они незаконны... и я думала, может их вернуть».

«А я знаю, где много денег незаконных — в государственной казне», — комментирует её подруга.

Снова перемещаемся в парилку.

— А я переболела коронавирусом, — признаётся девушка в войлочной будёновке. — Я за городом жила в доме, со мной ещё шесть человек. А заболела только я одна. Знаете, боль такая была противная, глазная. И потеря обоняния. Когда в город вернулась, мне подруга говорит — это основной симптом коронавируса. Я сдала тест, он оказался отрицательным. Когда выздоровела, то сдала на антитела, и антитела показали, что я переболела. Тесты у нас некачественные. Так со мной ещё два кота переболели.

— Они переносчики?

— Нет, они только в один конец: сами заразиться могут, но людей не заражают. У них все как у людей, старшие тяжелее переносят. Я своему коту капельницу ставила.

Женщины снова начинают разгонять жар вениками. Потом на распаренное тело выливают бочку холодной воды и уходят в раздевалку. Две подруги устраиваются на лавки, закидывают руки за голову, у обеих — мечтательный взгляд. У них за спиной фото во всю стену — южное побережье, залитая солнцем улочка и море. Райская картина.

«Мне нужно очень много денег», — говорит одна. Вторая все ещё смотрит в потолок и не выходит из своего персонального рая. «Мне нужно очень много денег, — повторяет подруга. — Я нашла школу матросов и хочу ходить под парусом».

Женщина надевает юбку и пиджак с длинным рукавом, приступает к колготкам. Мучается с ними, как будто хочет уместить свою старую жизнь в новое я. Упрямство побеждает. Она снова — на каблуках и в маске, с прижатой к животу сумочкой фланирует мимо моих боков и грудей мечтательниц. Она все та же, но всё-таки немного счастливее.

Лена Ваганова, «Фонтанка.ру»