«У Кремля нет замены Фургалу». Политолог Александр Кынев — о небывалом протесте в Хабаровске

После громкого задержания губернатора Хабаровского края, на улицы бывшей столицы ДВФО вышли десятки тысяч возмущённых людей. Эксперт рассказал «Фонтанке» суть событий.

11 июля 2020 года войдёт в историю Хабаровска как день, когда на массовую акцию протеста вышло больше, чем на рекордные шествия «Бессмертного полка». После ареста губернатора Сергея Фургала по подозрению в заказных убийствах тысячи хабаровчан вышли на стихийное шествие и митинг. Политолог, в 2012–2019 годах руководитель проекта мониторинга выборов «Комитета гражданских инициатив», Александр Кынев, который следит за региональной повесткой, рассказал «Фонтанке» предысторию громкого ареста и толп на улицах Хабаровска, а также оценил перспективы выхода из внезапного политического кризиса.

— Александр, как вы оцениваете масштабы протестов в Хабаровске? Когда такое было в регионах?

— Совершенно неудивительно, что это произошло. Это абсолютно запрограммированный массовый всплеск недовольства. Это история про человеческое достоинство. Людей фактически унизили. И это из серии «доколе». Недовольство накапливалось. Регион оскорбили первый раз, когда люди выбрали Фургала, и столицу Дальневосточного федерального округа перенесли во Владивосток в 2018 году. Регион оскорбляли весь прошлый год, когда шла кампания по выборам в краевую Думу и городскую думу Хабаровска. Огромное количество чернухи. Самой омерзительной и низкопробной. Люди голосовали за сторонников Фургала назло (из 36 мандатов ЛДПР получила 30, КПРФ — 3, «Единая Россия» — 2, «Яблоко» — 1. — Прим. ред.).

И после этого людей решили унизить ещё раз, арестовав губернатора. Федеральный центр перешёл уже просто все грани приличия и разумного. На мой взгляд, это курс полпреда на Дальнем Востоке Юрия Трутнева, который ведёт себя, как слон в посудной лавке. Посмотрим на то, что происходило в последние годы на Дальнем Востоке. Арест Александра Хорошавина на рабочем месте в 2015 году. У него был конфликт с полпредством. Губернаторские выборы в Приморском крае. Кандидат полпредства проиграл. Попытки отмены выборов. Такого количества попыток ломать через колено по другим макрорегионам РФ ещё надо поискать. Такое ощущение, что полпредство своей безапелляционностью ставит своей целью взорвать Дальний Восток.

Что касается масштабов, по массовости в абсолютных цифрах, конечно, такого ещё не было. Со времён «перестройки» точно. Но в масштабе страны массовые протесты уже были. Неоднократные массовые митинги в Ингушетии. Но там количество жителей на всю республику меньше, чем в одном Хабаровске. Были массовые протесты в Иркутске в нулевые, когда речь шла о Байкале и закрытии ЦБК. Последние массовые митинги в провинции были связаны с Шиесом в Архангельской области. В абсолютных цифрах там было много меньше, чем сегодня в Хабаровске. Но в том же Котласе 4 тысячи людей на митинге — это было 10% населения.

— Региональный главк МВД отчитался о 10–12 тысячах участников протестной акции …

— МВД всегда уменьшает численность таких акций в 3–4 раза. То, что вижу я по независимым источникам, то там цифры колеблются от 30 до 40 тысяч участников (местная пресса сообщала, что людей на улицах было больше, чем на «Бессмертном полке», а это 60 тысяч. — Прим. ред.). Я бывал в Хабаровске. Прекрасно себе представляю, какие там расстояния. Огромная площадь.

— МВД говорит, что протесты организовала «команда С.И. Фургала». У «криминала», к которому Фургал принадлежит по версии СК, так много сторонников?

— На мой взгляд, это всё бредятина. Такое ощущение, что наши чиновники со времён Гоголя не учились ничему. Эта вечная «унтер-офицерская вдова», которая сама себя высекла…

Они считают, что все вокруг дебилы, что ли? Посмотрите видео. Женщины, дети, молодёжь. Это всё криминал? Смешно. Подобные заявления продолжают унижать и оскорблять регион. Чем больше будет таких заявлений, тем больше будет протестов. Такие заявления будут вызывать у людей прямо противоположную реакцию (пресс-секретарь Сергея Фургала Надежда Томченко рассказала журналистам, что у митинга в поддержку арестованного губернатора не было лидеров, а информация о нем расходилась в соцсетях. — Прим. ред.).

— Путин пока не уволил Фургала в связи с утратой доверия. Не успел?

— Если посмотреть предысторию, то мы увидим, что быстрых увольнений никогда не было. Всегда паузы. Часто довольно долгие. В ненецком округе в 2006 году пауза была больше месяца. И с тем же Хорошавиным была пауза довольно долгая. Увольнений день в день не было никогда.

— После такого митинга Фургала уволить будет сложнее или проще?

— У центра нет хорошего варианта. С одной стороны, вроде как примитивная логика говорит, что идти на уступки — себе дороже. Принцип «домино». Но не идти на уступки — провоцировать усугубление скандала, конфликта и расползания по другим регионам. Меньше издержек будет, если протест как можно быстрее заглохнет и если исчезнет повод для него. Если система будет упорствовать, протест будет продолжаться. Это гораздо хуже, чем прекращение. Нет хороших вариантов. Гораздо меньше издержек — уступить. «Наказать виновных», «ошибочка вышла». Как было в деле с Иваном Голуновым. Те, кто инициировал, сами оказались виноваты.

— В современной системе координат нашей власти между Путиным и Фургалом сколько персон стоит, насколько «телефон испорчен»? На сайте Кремля даже нет совместного фото Путина и Фургала.

— Не готов сказать. Понятно, что у Фургала был публичный конфликт с Трутневым. Это очевидно совершенно точно. Насколько аппаратно силён Трутнев — сложный вопрос. Но он всегда был известен довольно хорошими отношениями с президентом, иначе бы он не занимал свой пост довольно длительное время (полпред ДВФО с 2013 года, в 2004–2012 годах министр природных ресурсов и экологии. — Прим. ред.).

— Митинги в плюс Фургалу?

— В той ситуации, которая сложилась, ему терять уже больше нечего. Рейтинги Фургала были выше рейтингов Путина в регионе. А центр никогда не любил слишком популярных глав. Никогда. Тем более, избранных вопреки.

— Напоминает рассказы покойного Бориса Немцова про «Норд-Ост». Почему не пошёл? Путин попросил. Почему попросил? Рейтинги оппозиции пошли вверх…

— Разумному человеку это смешно. Вертикали нашей власти нет. Мелочность всегда была, есть и будет. И это выражается во всём. Сильные лидеры не боятся сильных лидеров и способны окружать себя умными людьми. Слабые лидеры культивируют серость и окружают себя политическими карликами.

— Я о другом. Может ли вообще рейтинг царя быть выше рейтинга генерал-губернатора за тысячи километров от кремлёвской стены? Я лично слышал от людей на Байкале ещё в нулевые, что Москва их достала, налоги забирают, учат жить, а по ящику показывают пробки на МКАД. «Нафига нам это», — спрашивали меня тогда местные. Недоверие центру — разве не общее место в тех краях?

— В условиях, когда центр назначает губернаторами не пойми кого, людей без биографии, без харизмы и опыта, какой у них может быть рейтинг? Конечно, ниже президентского. Президент ведь, какой-никакой, есть. Его знают. Но когда наверху появляются свои, местные, то их рейтинги выше. У назначенцев нет опоры. И в этом смысле Фургал —персонаж уникальный. На сегодня он является самым сильным губернатором региона.

— Фургал общался с прессой, был активен в диалоге с избирателями. Его называли политиком «западного образца», хотя бы по открытости. Разве это выгодно? Разве такой тип политика востребован в соседнем коммунистическом Китае?

— А какое отношение к этой ситуации имеет КНР? Не понимаю попыток поиска таких объяснений. Речь о том, как голосуют местные жители, избиратели. Здесь нет никаких взаимосвязей, абсолютно. Это из серии в огороде бузина, а в Киеве дядька.

— ЛДПР как монетизирует этот протест? Жириновский показал, что может погрозить кулачком, но пока никаких самоотводов членов ЛДПР с депутатских постов и других тёплых мест не случилось.

— Жириновский занимает единственную правильную позицию — защищать своего человека, тем более Фургал популярен. ЛДПР оказалась в уникальной позиции для себя — гонимая и обиженная партия. А в условиях роста протеста — это очень выигрышная стратегия. Конечно, никогда ЛДПР Фургала не сдаст, будет защищать. Насколько рьяно и искренне — это другой вопрос, но защищать будет (в день ареста Жириновский заявил, что никогда не исключит Фургала из партии. — Прим. ред.).

— Быть может, это сценарий канализации народного недовольства? Разве Жириновский не может слить этого парня за иные выгоды?

— Сливать Фургала — это вариант, который ничего не даёт. Эта ситуация не может быть предметом для торга, потому что суицид не является выигрышной стратегией. Это поражение. Электоральный суицид тем более. Дальний Восток — историческая база ЛДПР. Жириновский это прекрасно знает. Заниматься самоуничтожением он не будет. Он разумный человек.

— То есть сдача Фургала, человека, который якобы заказывал убийства, это в любом случае политический суицид?

— Конечно. Да, есть люди, которые верят, что Кремль всем управляет. Мой же опыт говорит о том, что каждый человек там сам по себе.

— Итоги голосования по Конституции в Хабаровском крае здорово отличаются от соседей. Цифры по краю были существенно меньше и итоговых по стране. 60% с небольшим «за». Почти 40% «против». Это совпадение или фактор проблем Фургала?

— Это один из элементов проблем. Это признак того, что, будучи губернатором, ориентированным на поддержку населения, на первичную легитимность, он не хотел перегибать палку, воздействовать на людей силой, использовать админресурс. Но примерно такой же уровень протестного голосования был и в Камчатке, и в Магадане. По Дальнему Востоку примерно одинаково голосовали. В Хабаровске ещё не стали нагнетать явку. Всего 44%. Третья явка с конца.

— Вы допускаете, что есть персона, которой в этой ситуации можно заменить Фургала, слить протест, минимизировать политические риски для федерального центра?

— У федерального центра таких кандидатов нет.


— Реакцию Кремля мы когда поймём?

— Не раньше понедельника. На мой взгляд, хорошим вариантом для центра было бы уволить Трутнева. Было бы полезно уволить Кириенко. И поискать варианты компромисса. Иначе это всё будет расползаться дальше. Будет такая вялотекущая язва. В условиях роста протеста любой символический акт превращается в символ для подражания. А дальше мы все ждём экономические проблемы, которые тоже приводят к росту протестных настроений. Всегда тяжело из строя выйти первым. Когда первый набрался смелости, то выйдет второй, третий, четвёртый и так далее.

Николай Нелюбин, специально для «Фонтанки.ру»