«Лахта Центр», «Новая Голландия» и ЗСД. Петербургские архитекторы назвали самые главные и красивые проекты за последние 20 лет.

По мнению петербургских архитекторов и урбанистов, в будущем самобытные кварталы могут вырасти вокруг потенциально знаковых архитектурных проектов — Охтинского мыса, кампуса СПбГУ в Пушкине. Однако действительно удачных примеров подобных пространств мало, отмечают эксперты.

Архитекторы Петербурга 15 июля обозначили на карте города и за его пределами места, где в будущем могут появиться пригодные для жизни и приятные глазу кварталы со знаковой архитектурой, являющейся центром притяжения. Удачные примеры есть, но за последние 20 лет их накопилось маловато, а в числе самых главных проектов этого периода архитекторы выделяют Западный скоростной диаметр (ЗСД). Почему так произошло и как изменить ситуацию, 15 июля эксперты обсуждали на онлайн-конференции, организованной «РБК Петербург» и проектом Retrogradu.Net.

Среди действительно знаковых архитектурных проектов, появившихся в городе за последние 20 лет, большинство участников встречи отметили «Лахта Центр», новый терминал Пулково, Невскую ратушу, жилой комплекс «4 горизонта», «Новую Голландию», обновленное здание Главного штаба и, внезапно, ЗСД.

«Мне в целом нравится тот стихийный ансамбль, который возник на Северо-Западе, вокруг Лахты, Крестовского острова, Леонтьевского мыса, двух мостов и ЗСД. Мне кажется, что самое крупное архитектурное сооружение — это ЗСД. Это инженерная красота, но и архитектурная тоже», — считает историк Лев Лурье.

К списку вышеперечисленных проектов архитектор Сергей Орешкин причислил объекты, которые нравятся лично ему, — это ТЦ «Галерея», кампус Высшей школы менеджмента СПбГУ в Петергофе и здание банка «Санкт-Петербург» на Малоохтинской набережной.

Эксперты признают, что ситуация с архитектурными проектами в Петербурге за последние годы улучшилась, но выделить объекты, которые бы соответствовали какому-то общему эстетическому эталону, трудно. Профессионалы снимают шляпу перед «Новой Голландией» и зданием Главного штаба, но в этих случаях речь идет о реконструкции, а не о строительстве с нуля. Даже те немногие проекты, которые большинство считает знаковыми, при детальном рассмотрении «рассыпаются», отмечает архитектор и урбанист Данияр Юсупов. Становится очевидно, что хороших и оригинальных решений архитектурных в Петербурге появилось мало, зато те, что из рук вон плохие, первыми приходят на память.

При этом большая смелость присуща проектам, выполненным по заказу крупных компаний, нежели городских властей. «Кстати, на этом примере (Лахта Центра. — Прим. авт.) видно, что даже крупная государственная компания (и хорошего в этом ничего нет) обладает большим вкусом и большей волей, чем городская власть», — отметил Лурье. Приглянувшийся многим ЗСД тоже построен в условиях государственно-частного партнерства. Да и «Новая Голландия» тоже преобразилась на средства частных инвесторов.

В Петербурге остается еще много кусков земли, где в будущем могут появиться смелые проекты, которые имеют все шансы стать доминантами новых самостоятельных кварталов. Среди таких мест член Союза архитекторов России Роман Герасимов называет территории «Адмиралтейских верфей», Кожевенную линию, которую пока оживляет одинокий «Севкабель порт», пространство в районе Обводного канала за пределами Московского проспекта и Охтинский мыс, где «Газпром Нефть» планирует построить общественно-деловой комплекс с ландшафтным парком по проекту японской компании Nikken Sеkkei.

«Охта — я, в отличие от градозащитников, сторонник застройки территории бывшего Петрозавода с естественным каким-то выделением того места, где можно сделать музей и парк, но строить там нужно», — считает Лев Лурье.

Он отнес к таких лакунам весь «серый пояс» Петербурга, отдельные участки Васильевского и Петроградского островов. «Мне кажется, страшно благодатной зоной в будущем может быть Кронштадт», — отметил историк. Власти Петербурга на протяжении нескольких лет планируют разбить на острове город-сад. По мнению архитектора Максима Атаянца, перспективной может стать территория между Петербургом и Пушкином, где должен появиться единый кампус СПбГУ. Здесь современная архитектура может себя проявить, не паразитируя на историческом центре.

Возможно, на примере одно из проектов все же получится сделать то, что не вышло на намыве Васильевского острова, где забуксовали реконструкция порта «Морской фасад», строительство транспортной и социальной инфраструктуры. Вместо современного, обустроенного жилого квартала намыв превращается в гетто в лучших традициях городов-спутников Кудрово и Мурино.

Откуда растут ноги уплотнительной застройки — понятно. Девелоперы видят, что львиная доля потребительского спроса приходится на дешевые студии и однушки, поэтому у них нет стимула строить дорогостоящие архитектурные шедевры. Но это не значит, что горожане, вынужденные по финансовым причинам покупать квартиры в бюджетных новостройках, не могут отличить красоту от уродства.

«У потребителя стокгольмский синдром выученной беспомощности. Говоря про жилье, он начинает себе представлять только Кудрово и студию», — говорит Атаянц. Это, по его мнению, уравновешивает «предпринимательскую жадность», под властью которой застройщики пытаются впихнуть больше квадратных метров, чем может выдержать участок, и экономят на инфраструктуре. Город пытался противостоять этому на протяжении многих лет, вспоминает Юсупов, но довольно странным способом. Власти просто перестали подключать объекты к инфраструктуре, но девелоперов это не остановило. «В результате город оказался на семь лет вперед в долгах по инфраструктурному обеспечению всего «свинства», которое понастроено», — отмечает эксперт.

Есть и другие причины, почему в городе появляется мало по-настоящему знаковых архитектурных проектов, но они более специальные. Например, отсутствие современных архитектурных школ. Помимо этого Сергей Орешкин отметил зацикленность девелоперов на своих «внутренних» архитекторах. Также эксперты выступают за прозрачность и увеличение числа конкурсов, оживление местного самоуправления, которое пока радует единичными проблесками в виде реконструкции набережной Карповки. Объединения малого бизнеса тоже имеют силу, чтобы перекраивать облик города, самый яркий пример этого — улица Рубинштейна.

Еще один важный тренд, который задает направление девелопменту, — запрос на общественные и зеленые пространства. Как отмечает Лурье, с момента появления парка 300-летия в городе не появилось ни одной крупной зеленой зоны. Неспроста горожане так долго и упорно боролись за парк на Смоленке и Муринский парк, радовались «Тучкову буяну» на месте Судебного квартала. По мнению урбанистов, если начать благоустройство городской среды, архитектура сама за ним подтянется.

Евгения Горбунова, «Фонтанка.ру»