«Еще есть куда падать». Бывший эксперт ЦИК Любарев — о многодневном голосовании (фото)

Госдума легализовала трёхдневное голосование на любых выборах. Бывший член научно-экспертного совета при ЦИК РФ в интервью «Фонтанке» заявил, что фальсифицировать выборы станет проще.

После конституционного плебисцита Государственная дума приняла поправки, которые позволяют проводить в многодневном режиме вообще любые выборы. «Единая Россия» рапортует об удобстве для избирателей, кандидат юридических наук, бывший член научно-экспертного совета при ЦИК РФ, член совета движения в защиту прав избирателей «Голос» Аркадий Любарев «партии власти» не верит и указывает на новые возможности фальсификаций. Подобное реформирование выборов в России ещё не достигло «дна», и реплики парламентской оппозиции про провоцирование протестов небезосновательны, сказал эксперт в интервью.

— Аркадий Ефимович, у вас были сомнения, что после того, как ещё во время проведений плебисцита, власть в лице Пескова, Матвиенко, Клишаса стала говорить об успешности механизма голосования по невиданным правилам, «многодневное голосование» легализуют? Разгон вашего консультативного совета как с этим связан?

— Некоторые сомнения были, но вероятность такой легализации изначально оценивалась как достаточно высокая. Тем более что в мае уже был принят закон, который предусматривает новые возможности. Власть решила, что всё это хорошо. Но сообразили, что 7 дней они не потянут. Многодневку все же сократили с 7 дней до 3. Семидневное голосование требует слишком больших ресурсов. Расформирование научно-экспертного совета при ЦИК, которое произошло еще в феврале, связано не столько с этими конкретными обстоятельствами, сколько с желанием перестроить отношения ЦИК с экспертами, в частности с желанием ограничить инициативу отдельных, наиболее активных экспертов.

— Ваши коллеги отмечали в начале июля, что власти нет нужды делать это, учитывая практику управляемости выборами и в рамках одного дня и подсчёта итогов без наблюдателей за одну ночь. Почему всё-таки сделали многодневку нормой?

— В разных регионах ситуация разная. В одних власти ничего не стоит нарисовать нужные результаты. В других возможности фальсификаций в условиях однодневного голосования сильно ограничены. До сих пор управляемость выборов была всё же несколько ограничена. Гарантированные итоги с результатами выше 90% давала меньшая часть регионов. В крупных городах других регионов всё-таки сохранялся контроль. Была возможность фиксировать слишком откровенные фальсификации. И слишком крупно докинуть было сложно. Теперь же возможности расширяются. После Болотной 2011–2012 годов в Москве фальсификаций не было, до нынешнего лета. Теперь попробовали и сумели в Москве с Конституцией. Говорить так мне позволяют расчёты и выводы математика Сергея Шпилькина и независимые экзитполы.

— Скорость принятия решения вам о чём говорит?

— Я не вижу никакой серьезной причины для спешки. В уже начавшейся кампании этот закон применяться не может. Спешка, скорее всего, просто отражает стиль нашей власти — все делать в условиях спецоперации, чтобы оппозиция не успевала опомниться.

— Что упустили в спешке?

— С чисто юридической точки зрения закон не до конца продуман и доработан. Например, нигде не сказано, что один из трех дней голосования, установленный решением избиркома, должен совпасть с днем голосования, определенным органом, назначившим выборы. Формально это дает возможность переносить голосование на другие дни, хотя я не думаю, что в этом была цель и что такое будет на практике.

— Единоросс Андрей Исаев заявил в Госдуме, что это забота об удобстве избирателей. «У нас есть возможность, проголосовав за закон, показать, кто для кого в России существует. Народ для власти или власть для народа. Пусть нам будет труднее. Но это лучше для людей», — сказал он с трибуны. Насколько он прав?

— У меня нет никаких оснований думать, что Исаева и других единороссов в действительности волнует удобство избирателей. Что они вообще много думают о людях. Если бы это было так, они бы не сделали выборы в сентябре или уже давно согласились бы с требованиями оппозиции, общественности, да и избиркомов, перенести ЕДГ на другой месяц. Ведь у них единственное обоснование сентября — удобство для бюджетного процесса. А избирателям сентябрь неудобен. Мы 30 лет голосовали в течение одного дня. Всё было нормально, особых проблем не было. Это всё демагогия про заботу о людях. Истинная цель — возможность манипуляций, я опасаюсь. Если совсем коротко сказать, то все всё понимают, зачем они это делают.

— Что конкретно процедура проведения выборов рискует потерять в легитимности в случае проведения голосования по новым правилам?

— Новые правила существенно затрудняют контроль за процессом голосования. Поэтому даже если не будет фальсификаций, то подозрений все равно будет больше. Пока бюллетени где-то хранятся, есть возможность их подмены, доброса.

— Многодневка может применяться и на «повторном голосовании», и «на повторных выборах». То есть заложен механизм максимального гарантирования получения нужного результата? Страховка от условного Фургала?

— Это записано для большей юридической чистоты. Конечно, если она применяется на основных выборах, то и на повторном голосовании и повторных выборах ее применение напрашивается. Понятно, что в случае не очень успешного проведения основных выборов, когда потребуется повторное голосование или повторные выборы, желание фальсифицировать усилится. Что и показали приморские выборы 2018 года.

— Проведение многодневного голосования автоматически отменяет голосование по открепительным удостоверениям и досрочное волеизъявление. Две ночи для «не опечатанной урны» достаточно для замены прежних наработок досрочки?

— Урна, конечно, будет опечатана, но это не спасает. Двух ночей достаточно.

— На конституционном плебисците 54% граждан проголосовали до 1 июля, лишь 14% в сам день голосования, напомнил в Думе коммунист Коломейченко. Как эти цифры отличаются от прежней практики?

— Главное в том, что до сих пор досрочное голосование рассматривалось как исключение, для него требовалась уважительная причина. Если оно превышало 10% от числа проголосовавших, назревал скандал. Глава ЦИК Элла Памфилова отрицала, что многодневное голосование по поправкам фактически возвращает «досрочное голосование». Цифры конституционного плебисцита говорят сами за себя. Теперь же будет считаться нормальным, если в первый и второй день проголосуют две трети, а в последний день — только треть. На общероссийском голосовании каждый день голосовало примерно одинаковое количество граждан. Поэтому возможности манипуляций будет гораздо больше.

— Разговоры про революцию, которая, по версии коммунистов, в других странах провоцируется несменяемостью коррупционной власти, а по версии спикера Вячеслава Володина, власть их «не допустит», это те самые оговорки по Фрейду? Столь бурные эмоции — признак страхов и причина закона?

— Похоже, нашу власть можно испугать только революцией. Вот коммунисты пытаются пугать. Да и не только они. Володин и другие сами себя уговаривают, что не допустят. Но для этого надо открывать клапаны, а они сейчас пытаются все клапаны заварить. Реплика Володина, на мой взгляд, скорее говорит о попытке самоуспокоения, нежели о реальных способностях.

— К каким ещё фактическим негативным последствиям приводят новые правила?

— Кроме прямых фальсификаций облегчается принуждение избирателей к голосованию, в том числе голосованию прямо на предприятиях и под контролем. Для этого и сделано три дня — как минимум один из дней будет будний. Голосование в будни — путь к принуждению голосования по месту работы.

— Наблюдатели что теряют?

— В этом законе есть еще одна подлая норма — на региональных и муниципальных выборах наблюдатель должен быть зарегистрирован в регионе, где проводятся выборы. Это бьет сразу по двум категориям. Во-первых, по гражданам, которые живут не по месту регистрации, многие из них лишаются права наблюдать там, где они фактически живут. Во-вторых, это лишает партии возможности перебрасывать своих наблюдателей в соседние регионы. Это особенно важно для регионов с сильно авторитарным режимом, где местные жители могут бояться бороться с фальсификациями. Это довольно эффективный прием. Его, в частности, использовала КПРФ в Хакасии в 2018 году (кандидат от «Единой России» Зимин в первом туре получил 32%, кандидат КПРФ Коновалов — 44%, во втором туре после самоотвода Зимина Коновалов набрал 57% и стал губернатором. — Прим. ред.).

— Что бы вы могли сказать тем, кто считает, что всё, что мы обсуждаем сейчас, — это вообще не новость в стране, где давно «нет честных выборов»? Многие действительно так думают. Эта логика — путь куда?

— Нет честных выборов — это не значит, что нет выборов вообще. Есть немало примеров того, что даже на таких выборах оппозиции удается побеждать. Та же Хакасия, Хабаровский край, Мосгордума, выборы муниципальных депутатов в крупных городах и не только крупных. Сейчас власть всеми силами пытается уменьшить такие возможности.

— В сухом остатке, назначение многодневного голосования — это гарантированный признак того, что власть не уверена, что победит нужный кандидат?

— Удивлюсь ли я проведению выборов в три дня в том же Хабаровске в 2021 году? Не удивлюсь. Я думаю, теперь во многих регионах выборы будут многодневными. И в первую очередь там, где власть не уверена в своей победе в относительно честной борьбе.

— Какие ещё регионы оставались непредсказуемыми для федерального центра с точки зрения результата? Грубо говоря, где мы можем в этом смысле ждать многодневные выборы дальше?

— Не буду отвечать на этот вопрос. Это для политологов. И мне бы не хотелось подсказывать властям.

— На ваш взгляд, эти перемены увеличивают апатию тех, кто ни во что не верит, или провоцируют рост недовольства?

— Это будет зависеть еще от многих обстоятельств. В каких-то случаях (особенно при относительном благополучии) может усилить апатию. Но в сочетании с другими основаниями для протеста, они могут усилить протест. Грубо говоря, когда экономическая ситуация ухудшится ощутимо, такие нововведения рискуют усиливать недовольство граждан.

— Вы понимаете, почему Элла Памфилова, которая в 1990-е, вообще-то, была главным правозащитником России в должности Уполномоченной по правам человека при президенте Ельцине, продолжает во всём этом участвовать?

— Я пытаюсь ответить для себя на этот вопрос, но у меня пока нет окончательного ответа. Мне кажется, она упустила тот момент, когда ей следовало уйти и больше в этом не участвовать. Это как про ту лягушку, которая вовремя не выпрыгнула из закипающей кастрюли. Теперь уже, пожалуй, поздно.

— Что вы можете пожелать членам избиркомов, которым придётся жить по новым правилам?

— Тем, кто пошел в избиркомы ради борьбы за честные выборы, — не опускать руки и продолжать бороться. Опыт показывает, что даже меньшинство членов избиркомов может заставить большинство соблюдать закон. И избирателям тоже советую не опускать руки. Особенно в крупных городах и тех регионах, где до сих пор не было практики массовых фальсификаций. Если есть за кого голосовать — надо участвовать в выборах. Чем больше избирателей участвует в выборах, тем меньше возможностей у фальсификаторов. И еще: у кого есть время и возможность — идти в наблюдатели.

— То есть до дна типа формата советских выборов вообще с одним кандидатом в бюллетене нам ещё далеко?

— Еще есть куда падать… Но подсказывать, где система может нырнуть ещё глубже, я точно не буду.

Николай Нелюбин, специально для «Фонтанки.ру»