«Аэрофлот» прокомментировал решение суда о взыскании 30 миллионов в пользу умершего пилота

«Аэрофлот» заподозрил своего сотрудника, с которым случился сердечный приступ во время полета, в укрывательстве болезни. Так перевозчик отреагировал на решение суда взыскать 30 миллионов рублей по условиям коллективного договора.

Как сообщил «Фонтанке» 3 августа официальный представитель «Аэрофлота» Михаил Демин, у компании есть основания полагать, что пилот мог знать о заболевании и скрыть его, тем самым создавая серьезную и вполне реальную угрозу жизни и здоровью пассажиров.

«По мнению медицинских экспертов, то заболевание, которое стало причиной смерти, даже стандартными инструментальными методами контроля состояния здоровья пилотов пропустить было невозможно. А это означало бы непрохождение медкомиссии и отстранение от полетов по состоянию здоровья. Так что если пилот знал о заболевании, у него были веские причины его скрывать. Обстоятельства прохождения медицинской комиссии по-прежнему вызывают обоснованные вопросы», — заявил Демин.

Ахметов в июне 2019 года прошел врачебно-летную комиссию в медико-санитарной части Омского летно-технического колледжа — филиале Ульяновского института гражданской авиации. «Фонтанка» запросила вуз и колледж по обстоятельствам прохождения ВЛЭК Ахметовым. По официальным данным, 49-летний пилот 28 июня 2019-го получил медицинское заключение 1-го класса за номером ВТ № 093944.

Кировский суд Омска 3 августа взыскал с «Аэрофлота» 30 миллионов рублей в пользу вдовы пилота Анастасии Ахметовой. По коллективному договору перевозчика и сотрудников в случае смерти при исполнении трудовых обязанностей полагается выплата в размере десяти годовых заработков. Ахметов потерял сознание 24 ноября 2019 года во время рейса Москва — Анапа, экспертиза причиной смерти назвала острый инфаркт. «Аэрофлот» в добровольном порядке отказывался выплачивать компенсацию на том основании, что Ахметова после потери сознания вынесли из кабины пилотов, он не находился на рабочем месте во время смерти и, соответственно, его кончину нельзя признать несчастным случаем на производстве.