«Чтобы пробиться на показы Dior, Valentino, Prada, в общем-то, ничего особенного и не нужно» (фото)

Одна из самых востребованных моделей мира родом из Петербурга. По нормам выработки она опережает именитых топ-моделей, но о себе говорит просто: «Ничего особенного».

Модельная карьера Алины Болотиной началась в 2017 году. Модная индустрия не была мечтой девушки из интеллигентной петербургской семьи, но случайная встреча в метро с букером агентства Aurora Model Management изменила ее жизнь. К 19 годам Алина успела поработать практически со всеми крупнейшими брендами: участвовала в шоу Max Mara, Hermès и Chanel, снималась для лукбука украшений Dior, коллаборации Burberry и Гоши Рубчинского.

В непростой коронавирусный сезон весны и лета 2020 года Алина, несмотря на локдаун, успела сделать 33 выхода на показах, и это больше, чем, например, у американской топ-модели Беллы Хадид. В интервью «Фонтанке» Алина Болотина рассказала о том, как сохранять здравое отношение к себе там, где другие скатываются в звездную болезнь, почему первый сезон в моделинге стал для нее разочарованием и нужны ли особенные связи или таланты, чтобы стать одной из самых востребованных в мире.

— Как пандемия в целом отразилась на вашей работе? Можно ли быть моделью на удаленке?

— Были попытки проводить фотосессии с моделями «на дому», но в индустрии это мало кому понравилось —результат выглядит не очень удачно. Поэтому скорее нельзя, чем можно. Из-за локдауна возникли серьезные проблемы в первую очередь у русских моделей. Те, кто в Евросоюзе, может перемещаться практически свободно. Мы — нет. Внутри страны индустрия слишком невелика, все большие показы —за рубежом.

— В девяностые все симпатичные девочки мечтали стать моделями. Казалось, что это безумно интересное и волшебное занятие. Почему вас заинтересовало предложение скаута модельного агентства?

— Я не могу сказать, что я согласилась сразу. Но мне всегда было интересно работать с людьми, которые располагают к себе. А букер агентства Aurora Models Дина Крумер показалась мне очень приятной женщиной. Кроме того, моделинг — это способ заработка. Я подумала: почему бы не попробовать? Впрочем, и сейчас вокруг этой индустрии есть некоторый ажиотаж. Полно всяких «модельных школ» и прочей ерунды.

— Был ли какой-то стереотип о моделях, который разрушился для вас, когда вы начали работать в этой индустрии?

— Да. Мне казалось, что пробиться на показы таких крупных домов, как например Dior, очень сложно. Названия некоторых фирм мне даже были неизвестны (Rick owens, Sies Marjan, Isabel Marant). И я была уверена, что нужны связи или какой-то выдающийся модельный опыт. Но, когда я прошла на показы Dior, Valentino, Prada, я поняла, что для этого, в общем-то, ничего особенного и не нужно. Мне казалось, что вот, здесь и сейчас, на этих крупных показах, должно быть самое интересное. Стереотип, что люди, которые работают на таком уровне, должны быть особенные, был и у меня. Но когда я окунулась в этот мир, я поняла, что это не так. И это стало самым большим разочарованием. Было ощущение, что ожидания рушатся.

— То есть, если бы кто-то захотел снимать сериал о моделях, то рассказывать там особенно не о чем?

— Нет, почему же. Вы же смотрели фильм «Дьявол носит Prada»? Это хороший фильм. Но в нем героиня Мэрил Стрип — личность. А теперь представьте себе людей, которые ведут себя с таким же апломбом, но при этом не представляют из себя ничего. И процентов 70 людей в индустрии —такие. При этом, как и везде, встречаются очень интересные люди, с которыми приятно сотрудничать и проводить время.

— Был ли в вашей карьере момент, когда вы почувствовали, что моделинг начал менять вас как личность?

— Мне казалось, что так может произойти. Общество, в котором ты находишься большую часть времени, несомненно, оказывает на тебя большое влияние. Каждый человек представляет из себя немалую часть своего окружения. Я не изменилась, но очень многие меняются, когда идут туда работать.

— Что ломает людей?

— Деньги и мысли о том, что, если ты работаешь с такими крупными брендами и общаешься с такими прекрасными и важными людьми, ты и сама становишься очень важной. Гораздо важнее тех, кто с брендами не работает. Почему-то такая звездная болезнь свойственна в большей степени русским моделям, наверное, поэтому их в индустрии сейчас не так много. Я видела несколько девочек, которые делают один показ Prada — и все. Я начинаю разговаривать с ней и понимаю, что человек потерялся.

— А почему вы не ломаетесь? Это же так круто — носить во время показов вещи, которые стоят, как квартира в Подмосковье.

— Я никогда не придавала этому какого-то особенного значения. Мне не свойственно такое отношение к жизни. Чтобы что-то из себя представлять, надо что-то делать, и неважно, во что ты одет. Если убрать моделинг, скорее всего, и я не буду представлять собой ничего особенного. Я не оканчивала университет, у меня нет каких-то специальных навыков. Это и держит меня на нормальном уровне отношения к себе.

— Журналисты любят вспоминать, что ваш предок —священномученик. (Священник Карп Карпович Эльб был расстрелян в 1937 году в Ленинграде по сфабрикованному обвинению в «контрреволюционной деятельности». — Прим. ред.)

— Мне часто задают вопросы об этом, но мне это кажется неуместным. Для моей семьи было довольно неприятно, что все начали так часто об этом писать, совершенно не к месту. То, что у меня есть такой предок, не моя заслуга. К тому же это очень трагичная страница в истории не только моей семьи, но и страны. И мне не кажется правильным упоминать об этом просто потому, что «к слову пришлось».

— У вас есть брат-близнец Александр. Каково это — расти рядом со своим «двойником» мужского пола? Был ли момент «детского соперничества»?

— Известно много случаев, когда двойняшки не ладят друг с другом. Но у нас с Сашей, наоборот, всегда были очень хорошие и близкие отношения. И никакого соперничества между нами не было. Я тоже занималась музыкой, но по классу скрипки. У нас есть еще старший брат, который учился в музыкальной школе. В детстве мы много времени проводили все вместе.

— Вероятно, у ваших родителей есть какой-то собственный секрет воспитания, если им удалось вырастить таких по-разному одаренных, но успешных детей.

— Я думаю, все дело в том, что у нас дома принято к детям относиться как к равным членам семьи с самого раннего возраста. К нам всегда прислушивались. И у нас всегда был баланс между нашим личным временем и временем, которое мы проводили всей семьей. Мы очень много путешествовали вместе. В детском возрасте нам, возможно, не всегда это нравилось. Мы бы, может быть, предпочли, чтобы родители купили нам что-то дорогое, а нас вместо этого «тащили» в отпуск за границу. Но сейчас я понимаю, что это очень интересные воспоминания, которые нас как семью до сих пор очень сильно объединяют.

— Сейчас карьера Александра складывается за рубежом. Трудно ли российскому музыканту пробиться в резиденты Summit Music Festival в Нью-Йорке и Фестиваля Шопена в Ноане?

— Пробиться довольно трудно. Но после того, как Саша выиграл несколько серьезных конкурсов, им заинтересовались организаторы концертов и международных фестивалей. В том числе и Фестиваля Шопена. Его выступление там имело большой успех, поэтому его приглашали повторно. Быть резидентом — это как раз и значит регулярно получать приглашения на концерты. Организатор SummitMusic Festival профессор Ефрем Брискин в свое время услышал моего брата на мастер-классе в Италии и предложил выступать в Нью-Йорке. Но сейчас большинство фестивалей и концертов отменены. Весной у Саши должен был быть концерт в Екатеринбурге. Мы уже даже приехали туда, и нам сказали, что из-за коронавируса концерта не будет. Мы просто погуляли по городу и вернулись домой. Теперь концерты у него начнутся только в феврале. Сейчас Саша готовится к поступлению в одну из консерваторий Нью-Йорка. Это обучение стоит очень дорого, поэтому он ищет спонсора. Профессиональные музыканты, как и спортсмены, работают со спонсорами, которые оплачивают их обучение или тренировки.

— Жалко ли вам будет расставаться с модной индустрией, когда вы почувствуете, что пришло время?

— Я не знаю, буду ли я расставаться с моделингом совсем. Возможно, просто буду меньше времени этому посвящать, например, вылетать на хорошо оплачиваемые съемки раз в полгода. Я не могу сказать, что это очень простой, но и не слишком сложный способ зарабатывать большие деньги в молодом возрасте. Плюс —возможность путешествовать.

— Вы представляете, где и кем хотели бы быть через год, например?

— Во время пандемии у меня появилась возможность заняться делами, на которые всегда не хватало времени. Недавно я получила водительские права и начала учить японский язык. В будущем я бы хотела немного пожить в Японии. Там совсем другой мир, и гораздо проще наслаждаться природой и окружающей средой — той атмосферой, которую создают японцы. Через год хотелось бы купить квартиру в Москве и начать заниматься чем-то серьезным. Я не уверена, что буду получать высшее образование, потому что выбираю между графическим дизайном и игровой индустрией. А для этого достаточно пройти хорошие обучающие курсы и очень много практиковаться. Высшее образование не играет в этом случае никакой роли.

Венера Галеева, «Фонтанка.ру»