«Отдай и не греши!». Как лавра и Смольный расселяют живых и неживых (фото)

Смольный и музей городской скульптуры ищут компромисс с выездом из зданий на территории Александро-Невской лавры. Но жильцов домов на Октябрьской набережной, которым переезд предстоит по аналогичной причине, держат в неведении.

После президентского напоминания про необходимость вернуть обещанные РПЦ музейные здания в Александро-Невской лавре чиновники заторопились исполнять. Пока ни одно из четырех предложенных музею городской скульптуры (МГС) помещений для переезда не подошли. Но второй этаж Благовещенской церкви от экспозиции уже освободили — за счет ее закрытия и премий сотрудникам. Параллельно на Октябрьской набережной жильцы двух домов гадают, что с ними будет: их квартиры уже почти обещаны церкви. «Фонтанка» узнала, как на чемоданах сидится и тем и другим.

Городские власти в рамках переезда предложили музею четыре помещения. Если первый — подвал с текущей водой на Миргородской поверг музейщиков в ужас, последний вариант — в переулке Джамбула, 19 — сначала устроил было, однако позднее выяснилось, что в подвале жилого здания (а это именно оно) нельзя размещать ни фондохранилище, ни даже склад. Более того, наличие домовых коммуникаций подразумевает и необходимость доступа к ним. Хранение же музейных предметов такую возможность исключает.

«Мы не можем фонды делать открытыми. В фондохранилище имеют право заходить только три человека сразу. Даже один не имеет право, если это не хранитель», — пояснила замдиректора по науке Елена Крылова. В свою очередь «отселение» так далеко какого-либо из отделов МГС представляется нецелесообразным.

Поэтому в настоящее время учреждению придется потесниться на имеющихся квадратных метрах. Двадцатилетнюю экспозицию «Знаки памяти», которая располагалась на втором этаже Благовещенской церкви, переместят на второй этаж выставочного зала «Некрополь мастеров искусств». «Знаки памяти» — мемориальная пластика эпохи классицизма: портрет, дворянские гербы, рельефы и статуи аллегорического и символического содержания. Значительная часть — надгробный мрамор, спасенный музейщиками с разрушенных кладбищ.

Как отметила Крылова, на новом месте уже будет новая экспозиция, не такая большая, так как не позволяет место. В свою очередь размещенное сейчас в «Некрополе» (собрание посвящено монументам Санкт-Петербурга) будет немного увеличено и перемещено в выставочный зал в Чернорецком переулке.

В один из последних декабрьских дней сотрудник музея в Благовещенской церкви читал правительственную газету. На развороте ручкой подчеркнута цитата наместника Александро-Невской лавры епископа Назария, который собрал журналистов и заявил, что в Благовещенской церкви «музея не будет». Музейщики дружно советовали звать всех на экскурсию: «Иначе могилу [полководца] Александра Суворова вы еще долго не увидите». Кажется, мысленно музей уже попрощался, по крайней мере со вторым этажом церкви и еще с пятью зданиями на территории Александро-Невской лавры, которые город передает РПЦ. Сотрудники говорят, что музей готов переехать, главное, чтобы при этом не пострадали экспонаты.

Освободить второй этаж Благовещенской церкви от экспозиции мемориальной скульптуры и геральдики до 1 января, по информации «Фонтанки», настоятельно просил музейщиков председатель комитета по культуре Константин Сухенко. Просьба носила неформальный характер.

В комитете на просьбу «Фонтанки» уточнить, какие сроки были даны музею на расчистку второго этажа, отреагировали так: «Учитывая, что перемещение экспонатов музея городской скульптуры со второго этажа Благовещенской церкви является частью согласованных действий музея и комитета, направленных на создание новой экспозиции учреждения, постановка вопроса в части «требования» представляется, по меньшей мере, избыточной. Все вопросы развития музея городской скульптуры решаются исключительно в рамках совместных действий с администрацией музея, а также при деятельном участии союза музеев России. Сроки определяются исходя из технологических решений в части транспортировки музейных предметов».

За четыре дня до нового года «Знаки памяти» переместили на первый этаж церкви. «Насчет реальной необходимости сложно сказать. Дабы не выступать препятствием на дороге пути православной церкви в их обитель, мы приняли такое, в принципе, достаточно болезненное для себя решение. Нам не выплатили премию, средства пошли на финансирование демонтажа экспозиции», — говорит Крылова.

Сам демонтаж экспозиции подразумевал привлечение профильной организации, которая имеет разрешение и навыки обращения с музейными предметами, причем определенного веса, потому что некоторые предметы достигали 300 кг. «Нами была привлечена компания «Передвижник», они очень профессионально все демонтировали и спустили на первый этаж», — пояснила замдиректора по науке. В результате экспозиционная площадь Благовещенской будет закрыта на неопределенное время, пока она фактически выполняет функции склада, посетителям туда хода нет.

Интересно, что 21 декабря стало известно: РПЦ снова просит Эрмитаж передать раку Александра Невского. Этим переговорам не один год — как минимум два десятка. Этот мемориальный комплекс из серебра весом в полторы тонны в свое время хранился как раз на втором этаже Благовещенской церкви, рассказывает начальник отдела музейных информационных систем Александр Алексеев. Рака простояла там менее ста лет. Однако в XVIII веке от тяжести пол — а перекрытия в церкви деревянные — начал проваливаться. И решено было построить Троицкий собор, куда ее перенесли. «Они уверены в перекрытиях, если решат вернуть раку?» — задаются вопросом сотрудники. Прямо под этим местом — скульптура княгини Гагариной.

Будет ли — и как — осуществляться передача РПЦ первых этажей Благовещенской и Лазаревской церквей, пока неясно, так как фактически это — усыпальницы.

«На сегодняшний день достигнуто соглашение, что церкви будет передан второй этаж, — там, где ранее располагалась церковь, освященная в честь святого князя Александра Невского. На первом этаже — усыпальница. Если говорить исторически, службы там, конечно, совершались, и алтарь там был. Но службы все-таки специфические, для ограниченного количества людей, — объясняет Крылова. — Потому что в алтарной части лежит сын Петра первого и похоронена сестра Петра. Там надгробные плиты. С точки зрения музейного учета — это музейный предмет, там стоят ограждения, и заходить нельзя. В Благовещенской вообще сложно двигаться. Вошел и сразу по струнке, так как справа-слева надгробные плиты, ближе к Суворову».

«Если говорить о Лазаревской [усыпальнице], я сложно представляю, как там можно служить, прямо на Кочубее, что ли? — гадает сотрудник музея. — В отличие от Благовещенской, свободного места, кроме алтарной части, нет. Но там обычно люди не стоят. Я вообще считаю, что с точки зрения здравого смысла это нецелесообразно».

Жизнь мирская

Кроме музейной недвижимости, митрополит Петербургский и Ладожский попросил у Смольного два двухэтажных небольших дома (№ 16 и 20), которые со стороны Октябрьской набережной обрамляют по углам церковь Троицы Живоначальной. Ранее здания относились к киновии лавры. И были, соответственно, настоятельским и братским корпусами. В первом в госсобственности находится 5 из 13 квартир, во втором — 2 из 6, остальные были приватизированы.

Жильцы узнали еще в апреле о том, что госжилье хотят передать епархии, — тогда в почтовые ящики неприватизированных квартир обоих домов раскидали письма (есть в распоряжении редакции). В «шапке» значилось: «Варсонофий митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский». Бумага была адресована председателю комитета имущественных отношений и датировалась 21 апреля 2020 года. В ней со ссылкой на закон 327-ФЗ о возврате церковного имущества, находящегося в госсобственности, содержалась просьба безвозмездно передать ряд квартир. Ниже — список с их кадастром и номерами.

Мы решили узнать позицию тамошних жителей. Вечером, когда корреспондент туда приехал, в окнах двухэтажных домов светилась жизнь. Впрочем, найти и достучаться до обитателей дома № 16 было непросто — мешали «отсечки» на лестничной клетке, у которых не было звонков. На первом этаже из одной квартиры, окно которой выходит на лестничную площадку, выглянула пожилая дама Валентина. Она живет в неприватизированной двухкомнатной квартире и надеется, что новое жилье будет больше, — чтобы в нем могла разместиться и семья дочери с тремя детьми. В целом она не против переезда, но предупредила, что не все соседи разделяют ее мнение. Единственный волнующий вопрос: куда именно и на какую площадь, дадут ли больше квадратных метров.

«Мы с супругой сюда переехали год назад, практически сразу начали ремонт, и в течение первого месяца ремонта мы узнали, что дом не то чтобы планируется к расселению, а, как выразилась соседка, «отчуждению в пользу церкви», — рассказал один из жильцов-собственников. — В апреле мы узнали, что церковь претендует на муниципальные квартиры. Но мы все-таки живем в правовом государстве, интересно, что будет дальше». В случае, если поступят предложения о продаже, семья готова их рассмотреть.

Его соседи — молодой человек Николай и его девушка — живут в муниципальном жилье. Более того, по утверждению владельца, это именно квартира, и ее жилая площадь составляет всего 12 кв. м. О переезде он говорит: смотря куда переселят и смотря какое жилье предложат. О «человейниках» на окраине собеседник говорил неохотно. Но пока не обращался за информацией к чиновникам и сам никаких вестей не получал.

В 20-м доме ждала удача: на лестнице собралась компания соседей: курили, выгуливали собаку, общались и, услышав вопрос, выразили дружное возмущение ситуацией. Наталья живет в одной из двух квартир, которые планируется передать РПЦ в этом доме. Первая ее реакция: «Я даже порадовалась, пока не дозвонилась в епархию».

«Я звонила в эту епархию [после получения письма в апреле]. Сказали: «Вы уж не обижайтесь, у церкви денег нет и быть не может, дадут, что Богу неугодно», — рассказала Наталья, добавив, что в самой церковной структуре сказать ей, за счет каких источников, на каких условиях и куда будут переселять, не смогли. «Если будет достойный вариант, мне будет удобно и практично с ребенком... Мы еще стоим на очереди на улучшение жилищных условий. Если это туда войдет, то будем смотреть. Потому что мне интересно, что будет, если дадут три варианта и ни один мне не понравится». Наталья говорит, что успела прозвонить также профильные органы власти: подсказать источники финансирования и процедуру ей не смогли — «ни у кого нет информации». Планирует обратиться за консультацией к юристам. Пока из известного — расселение должно состояться до 2022 года.

Несколько лет назад, когда затевалась реставрация, жильцы со слов работников узнали, что Алексей Миллер (а именно на средства «Газпрома» и велись работы) якобы планировал выкупать квартиры, а потом, мол, отказался.

«Самый интересный вопрос: кого сюда поселят, как будут использовать помещения... Они же хотят весь дом», — рассказал Дмитрий Строков. Он — один из собственников. Однако уверен, что даже владельцы жилья до конца не защищены. «Вопрос возник: что они будут использовать за ресурсы, чтобы нас отсюда уже выселять? Это дореволюционный двухэтажный особняк, с видом на Неву, нас здесь всего шесть семей. Куда нас переселят?» Выселение, которое предстоит тем, кто не владеет квадратными метрами, здесь просто называют «отжиманием жилплощади».

Ирина Корбат, «Фонтанка.ру»