Луга далеко, Луга далеко... — Луга рядом! Как петербургские арестанты побывали в «относительном раю» (видео)

Их задержали в центре Петербурга в день суда над Навальным, а отбывать наказание отправили в Лугу. «Мы не революционеры, мы просто за то, чтобы Россия была свободной», — говорят они. На свободу — с чистой совестью, но в другом городе, ночью и в 20-градусный мороз.

В постановлениях суда — «коронавирусная» статья, но в отделениях полиции у них отбирали защитные маски, потому что на масках «есть завязочки». На сегодняшний день лужский ИВС — самое отдалённое место, куда посылали из Петербурга. И, размести этот изолятор объявление на «букинге», получил бы все пять звезд и массу положительных отзывов.

«Фонтанка» в ночь с пятницы на субботу проделала путь вслед за волонтёрами, чтобы посмотреть, как выходят на свободу те, кому в Петербурге шконки не хватило. И найти ответ на вопрос, кто все эти люди.

Волонтёры буквально выстраивались в очередь, чтобы за 140 километров съездить в Лугу, часть экипажей в итоге остались в резерве. По всему выходило, что в машинах добровольцев достаточно мест, чтобы вывезти в центр Петербурга всех, кто томится в 35-местном лужском ИВС, и личный состав в придачу.

Легковые автомобили начали собираться на парковке перед казенным домом около десяти вечера. Связь держали через Telegram. Всех трижды предупредили, что бортов хватает, но всё равно на 9 человек, которых обещали отпустить в ночь с 5 на 6 февраля, прибыло 10 машин.

Координировала процесс девушка Даша. «Я не правозащитник. Это произошло случайно, — рассказала она «Фонтанке». — Всё началось с того, что мне нужно было сделать передачу во Фрунзенский районный суд знакомой, с которой мы гуляли 31 января, а потом её задержали в день суда над Навальным на Невском. Я моргнула, и вот я здесь».

Пару дней назад Даша пришла к зданию суда с пакетом и обнаружила там ещё пять таких же, как она. Ни их, ни пакеты внутрь не пускали. Тогда Даша и компания решили просто ждать у входа и людям, которые будут выходить с арестами, давать в руки воду и еду. Так началась история стихийной самоорганизации петербуржцев, которые решили помогать задержанным на несанкционированных акциях.

5 февраля первые волонтёры из Петербурга приехали в Лугу к 10 утра. «С 11 до 19 часов мы находились в отделении, оформляли 24 передачи на каждого, кто был привезён из Петербурга отбывать административный арест, — говорит Даша. — В передачи кладём типичный набор арестанта: 2–3 бутылки воды по 1,5, яблоки, бананы, снеки (вроде крекеров), печенье, булочки, шоколад или конфеты, колбасу и сыр в нарезке. Плюс — гигиена: зубная щётка, паста, как можно больше влажных салфеток. Сигареты и спички. Сюда, например, мы старались в каждую передачу положить тапочки».

Обычно добровольцы покупают передачи за свой счёт, потом присылают чеки и номера своих карт в группы помощи задержанным в соцсетях, и там желающие могут компенсировать расходы полностью или частично. Когда чек закрывается, пишут, что больше не нужно присылать деньги. Всё — на доверии.

«Я сама ещё не отправляла чеки, у меня пара есть, но мне рассказывали, что на закрытие чеков бывает буквально очередь желающих из тех, кто не может помочь физически по каким-то причинам, но очень хочет», — говорит Даша.

В ожидании освобождающихся из-под стражи водители прямо на парковке знакомятся между собой. С будущими пассажирами они тоже никогда прежде не встречались.

Николаю 38 лет, работает программистом. Живёт на юге города, поэтому добрался быстрее всех, всего за два часа. «Я считаю, что бывают жизненные ситуации, в которых надо помогать людям, — говорит он. — Я — волонтёр «ВНД78», это взаимопомощь на дорогах. Мне сегодня тоже помогли, с утра у меня машина не завелась. Приехал человек, дал прикурить, иначе я бы сюда не доехал. То, что людей среди ночи выпускают на мороз в другом регионе, — это, в принципе, угроза для жизни. Надо помогать. 31 января я гулял. Без происшествий. Навальный — не мой кандидат. Но он — такой же гражданин, как и все остальные. Когда закон применяется выборочно, это несправедливо».

34-летний веб-разработчик Евгений довольно часто волонтёрит «то тут, то там». Недавно отвозил на машине корма в приют для животных. «Я приехал, потому что у меня был внутренний запрос, — рассказал Евгений «Фонтанке». — Понятно, что перевести какое-то количество денег на помощь задержанным — легко. А вот потратить несколько часов своего личного времени — это уже сложнее. Это уже немного другой уровень поддержки. Выходить самому и получать по голове дубинкой и удушаться пакетом в каких-нибудь заведениях мне всё-таки боязно. А это — то, что я могу сделать. Я не являюсь сторонником Навального. Я сторонник нормального политического процесса, когда и такие, как Навальный, могут заниматься политикой тоже. Избирательное применение закона по отношению к любым людям я не поддерживаю. На месте Навального мог оказаться любой человек в нашей стране».

В 23 часа все водители и волонтёры собираются у входа в ИВС. Первый задержанный, Дмитрий Павлов, выходит спустя 15 минут. Настроение у него бодрое, вид здоровый. Административный арест прервал его стажировку: Дмитрий устраивается на работу оператором на один из государственных телеканалов.

«Меня и мою девушку арестовали в ночь со 2 на 3 февраля, — говорит он. — Мы подошли к метро, но станция была закрыта. Тогда мы двинулись к автомобилю каршеринга. Переходили Невский в районе домов 114–116. Народу вокруг было немного. Вдруг подъезжает несколько машин ОМОНа. Может быть, это и не ОМОН был, а полиция, я не разбираюсь. Народ от «космонавтов» начинает бежать на нас. Мы от испуга рефлекторно побежали тоже, потому что не поняли, что происходит. Впереди — тоже «космонавты». У меня рвётся карман, вылетает карточница с правами, банковскими картами, падают на землю ключи. И вот мы с девушкой стоим, и один сотрудник забирает меня, второй — её. Задерживали довольно вежливо, но не представились. Первую ночь, до 9 утра 3 февраля, мы провели в отделе полиции. Оттуда нас повезли на суд. Никому не дали адвоката, сказали, что адвокат положен только по уголовным делам. Никаких ходатайств написать не дали. Я ждал своего суда до 18 часов. Поесть давали только то, что было в передачках. Для меня этот суд был большим стрессом. Я подал ходатайство на ознакомление с делом и ещё час взял на то, чтобы почитать его, хотя бы разобраться, что к чему. Потом позвонил адвокату, проконсультировался с ним. Толку было от этого не много, но, по крайней мере, мне дали меньше всех. Около 22 часов 3 февраля мы вернулись в 12-й отдел полиции. И оттуда нас уже разбросали: десятерых увезли в другие отделения, меня и ещё шестерых оставили. Сказали, утром повезут в изолятор на «Чернышевскую». Поспали на сдвинутых металлических стульях, кому-то разрешили прилечь в камерах. Около 13 часов 4 февраля повели в автобус. И уже по пути в автобус сказали, что везут в Лугу. Где-то в 16 часов привезли сюда, до 21 часа нас здесь оформляли. Я попал в камеру, сутки досидел. Моя девушка сейчас в изоляторе Петроградского района, ей дали четверо суток. Почему мне три, а ей четыре — мы не знаем. Как мы поняли, на первых судах всем задержанным 2 февраля давали арест. Позже, видимо, когда стало ясно, что мест в изоляторах нет, начали давать штрафы».

Дмитрий отмечает, что всем задержанным вменили статью, связанную с коронавирусом, но нигде коронавирусная дистанция и другие эпиднормы не соблюдались.

«Изолятор нормальный. Сотрудники полиции везде были с нами максимально обходительны, в том числе и в этом отделении, — говорит освобожденный Дмитрий. — И огромнейшее спасибо всем волонтёрам. Мы сидели в камере впятером, и нам за день прислали десять огромных пакетов еды! Мы, пожалуй, никогда столько еды не видели. Когда видишь такую поддержку, понимаешь, что всё это не зря. Один из моих сокамерников даже расплакался, чувствуя такую поддержку. Со мной сидели веб-разработчик, теоретический физик, художник и обычный студент. Ну и я — оператор-монтажёр. Мы сидели и думали: мы же просто вышли, ничего такого не сделали. Но теперь в будущем, даже если мы по каким-то причинам не сможем выходить, мы обязательно будем волонтёрить. Мы не революционеры, мы просто за то, чтобы Россия была свободной и чтобы всё было у всех хорошо. Мы ни в коем случае не хотим внести хаос. Но невозможно уже терпеть весь этот произвол. Когда за вами стоит правда изначально, бояться нечего. Я уверен, что мне удастся обжаловать постановление об аресте. В моём деле, например, говорилось, что к нему был приложен видеоматериал на CD-диске, подтверждающий мою вину, а никакого диска на самом деле не было».

Следующей выпускают 19-летнюю Дарью Егорову. Девушка, похожая на школьницу, выходит с баулом, из которого виднеется туристический коврик и плед. Дарья — студентка Высшей школы экономики. «В принципе, все преподаватели относятся с пониманием к этой ситуации. Все за меня переживали, — говорит она. — Один из преподавателей передал мне этот коврик и тёплые вещи. У меня есть пищевые ограничения, я не ем мясные и молочные продукты. И только благодаря волонтёрам и их передачам все эти дни у меня была еда». Дарья не отрицает, что 2 февраля «находилась на митинге» напротив «Гостиного двора». «Подъехали машины. Полицейские сразу начали захват, применяли электрошокеры и дубинки, — говорит она. — Мы стояли в сцепке у стены, потому что испугались. Полицейские подошли, сказали расходиться. Один из них стал считать до пяти, после этого ударил меня электрошокером. Есть видео моего задержания, но оно выглядит страшнее, чем было на самом деле. Меня только один раз ударили шокером и уронили на землю. Через перчатку удар почти не ощущается. След от него был, но к третьему дню прошел. Потом нас посадили в автозак и отвезли в отделение полиции на край города. Первую ночь мы провели в 7-ом отделении, спальных мест нам не предоставили. Утром поехали в суд, провели там весь день. Вернулись в отделение, на этот раз спальные места дали, правда, матрасы оказались с клопами. Потом нас повезли в Лугу, и мы провели в автобусе 9 часов — сначала в дороге, а потом в ожидании, пока оформят. В камере сидели втроём. Условия нормальные».

Дарья не считает, что в чём-то виновна, а решение суда будет обжаловать. «Какие выводы сделала? Не знаю. Что бегать надо быстрее, — говорит она. — Нас всех задержали за нарушение коронавирусных ограничений. Но полицейские в 7-ом отделении маски не носили и отбирали их в камерах. Потому что им положено отбирать шнурки и всё, на чём есть завязочки. А на защитных масках завязочки есть».

Один из волонтёров подходит и со словами: «Здравствуйте, я ваш водитель» — забирает у Дарьи баул и рюкзак. Её тут же окружают другие встречающие, наливают горячий чай. В морозном воздухе пахнет малиной. По официальным данным, сейчас 17 градусов мороза, но «ощущается как -25». Батарейки в диктофонах предательски сдыхают, пальцы перестают шевелиться.

На пороге ИВС появляется дежурный. «Уважаемые граждане! Мы вам всех сейчас отдадим, но переместитесь, пожалуйста, за ограждение!» — говорит он. Слова задержанных о том, что в Луге «нормально», полностью подтверждаются: при желании толпу на пороге учреждения можно было бы квалифицировать как особо циничный ночной митинг на морозе.

Ещё через пятнадцать минут освобождённые начинают идти кучно: выпускают обещанных семь человек.

— Уважаемые водители, кто согласен уехать ни с чем? Штаб Навального хочет взять одного из задержанных и сделать с ним интервью по пути домой, — неожиданно говорит Даша.

— Есть кто-нибудь, кто может «пожертвовать» нам человека? — подает голос представитель штаба.

— А согласие человека тебе нужно? — уточняет кто-то.

— А можно мы покормим хотя бы его сначала? У нас бигмаки куплены, остывают, — говорят волонтёры. Своего пассажира — высокого юношу в капюшоне — они уступают с явным сожалением.

21-летний Кирилл Ножин должен был в четверг устраиваться на работу. Но накануне его задержали, и собеседование придётся пройти в другой раз.

«У меня родители за Путина очень сильно, — говорит он. — Когда я говорил, что иду на митинг, дома мне мозги, конечно, нормально промывали. Гулял 23 января, 31-го не смог. А второго февраля на «Гостином дворе» меня задержали. В девять вечера мы с девушкой узнали, что Навального сажают. И от «Девяткино» поехали в центр. Хотели посмотреть, сколько человек, что происходит. Минут пять мы постояли у «Гостиного двора», и меня задержали. Девушка сказала мне: «Давай убежим». А я уже видел, что полицейские идут прямо ко мне. И я смирился, что они меня сейчас задержат. Да и бежать было некуда. В автобусе сидели минут 15, пока он полностью не заполнился. Света не было, мне трудно сказать, сколько именно нас набралось, кажется, человек 60. Поехали в сторону Купчино. Половину по пути высадили в другом отделении. Мой допрос начался в 3 ночи, закончился к 5 утра. Спали кто где, сидя или на полу под куртками. Часов в 11–12 утра 3 февраля повезли в суд. Там рассматривали какое-то уголовное дело, оно закончилось только часов в 16. Пять человек передо мной получили по 10 суток. Каждый придумывал свою историю, чтобы поменьше получить. Сглаживали углы. Но некоторые и правда попали случайно, просто выходили с работы. Судья не особо мне понравилась. Она сказала: «А почему твою девушку не задержали? Она что, тебя кинула, сделала вид, что ты с ней не знаком? Убежала от тебя, да?» Но если бы девушку задержали, а меня нет, я бы тоже под арест с ней пошёл всё равно. В итоге осудили нас за то, что мы не соблюдали дистанцию во время карантина. Когда сказали, что мы едем в Лугу, я не особо огорчился. Какая разница, где сидеть. Далековато, конечно. Я хочу сказать огромное спасибо волонтёрам. Решение суда буду обжаловать».

Ещё две девушки, вышедшие из гостеприимного лужского ИВС, рассказали, как их ловили на Итальянской. «Второго февраля мы прошли по Невскому, потом свернули на Итальянскую. Там нас начали ловить, — говорит Елизавета Морозова. Ей 26 лет, работает тестировщиком мобильных приложений. — Мы побежали. Свернули в не самую удачную подворотню. Нас загнали в угол. Девочек задерживали довольно мягко. Сказали не двигаться, не шевелиться, подхватили под руки и повели. Во время всей этой истории я вдохновилась тем, что хорошие люди есть везде. И среди полицейских были люди, которые делали то, что делать были не обязаны. Например, здесь, в ИВС, мне разрешили принести с собой краски, хотя у них и были сомнения».

«Здесь, в Луге, нормально. А хуже всего было в автобусе, — дополняет рассказ фрилансер Анастасия Черняева. — Нас 8 часов в туалет не выпускали. Еды не давали. В суде оказалось, что в документах указано, что я была на Невском, но это не так. И ещё в материалах дела упоминался какой-то CD-диск, который якобы подтверждает, что мы были задержаны на Невском, 35. А на самом деле мы до Невского, 35, даже не дошли».

Последними выходят девушки с самыми скучными историями. Они не были на Итальянской и даже не интересовались, сколько человек выйдет в поддержку Навального. Студентка Института кино и телевидения Арина Орлова с молодым человеком возвращалась из кинотеатра «Аврора». Смотрели киноспектакль «Сирано де Бержерак». 26-летняя Ангелина Васильева и её молодой человек были в ресторане. Обе девушки получили по трое суток ареста, а их друзья почему-то по 10. В Лугу доставили всех четверых.

«Фильм шёл почти три часа. Около одиннадцати вечера мы подошли к метро «Гостиный двор», — говорит Арина Орлова. — Тут же территорию у метро оцепили, набежало очень много полиции, и всех, кто был, схватили за шкирки и увели. У нас есть билеты, доказывающие, что мы были в кино. Мы пытались их показать, но всем было всё равно. Я растерялась. Нам не сказали, за что нас хватают, не представились, не предъявили документов, не сказали про права. Больше в центр города, не прочитав предварительно новости, выезжать не хочется. Это, как по мне, звучит довольно дико для цивилизованной страны. Но это так».

«Мы шли из ресторана. У нас и чеки есть, — говорит Ангелина Васильева. — Нас просто поймали у метро. Мы шли вдоль Гостиного двора. Навстречу нам двигались люди. А полицейские разворачивали всех обратно в сторону метро, в тот самый угол, где потом задерживали. Моего молодого человека заломали, порвали на нём куртку. Это очень полезный урок. Ты выходишь из дома, надеешься на то, что есть какая-то справедливость. Но её нет».

Все, кого «Фонтанке» удалось разговорить ночью у выхода из лужского ИВС, намерены обжаловать постановления о своём аресте. В изоляторе под гербом Луги — на жёлтом поле в красной бадье заключена грустная синяя рыба — остаются ещё 15 арестантов из Петербурга. Из них семеро получили 10 суток, а один отхватил все 15. Его выпустят 16 февраля. В чатике волонтёров уже набирают экипажи на новые рейсы в гостеприимную Лугу. Без сарказма.

«Луга по сравнению со всем остальным — это относительный рай», — напишет позже один из освобождённых в чатике, который самоорганизовался, чтобы помочь «лужским пленникам». На момент публикации в нём состояло больше 120 человек.

Венера Галеева, «Фонтанка.ру»