Следы Иоанна. Кладбище Александро-Невской лавры посетил призрак (фото)

Смотрителю Никольского кладбища явился Иоанн Кронштадтский. Это событие вызвало неоднозначную оценку. В Лавре сомневаются и говорят, что не всякое виденье есть чудо. Пока паломники мчатся к заветному месту, «Фонтанка» разбиралась, кому и почему принято поклоняться в народе.

— Тут стоять нельзя! — строго одернула меня пожилая женщина, когда я свернула на дальнюю дорожку Никольского кладбища Александро-Невской лавры.

Она читала молитвы перед проталиной, край которой я задела. Вопрос, чем же примечательно это место, женщину изумил.

— Вы что, не знаете? Здесь было явление Иоанна Кронштадтского, батюшка тут стоял. Весь город знает.

Галине Сергеевне 75 лет, в прошлом она работала в библиотеке Смольного.

— В 1990-е мир рушился. Я стала искать Бога — и Господь мне открылся в 45 лет, — вспоминает Галина Сергеевна.

Явление отца Иоанна она поняла как знамение грядущего конца России, после которого выживут только верные и крепкие верой. Галина Сергеевна убеждена: лукавый не дремлет, и текущая вакцинация не что иное, как «чипирование людей Антихристом». Потому как настало «последнее время». Вот и молится об укреплении веры. Сама паломница в вере могуча до ярости, говорит: и жизни не жалко, причем не только своей.

— Мы радуемся, когда хороним близких: успели почить до страшных времен, — говорит женщина. — Мы должны стоять за Бога, царя и Отечество.

Она спросила, бываю ли я у могилы отца Иоанна Снычева (многие ксенофобские тексты митрополита, по словам ученых, писаны не им, а публицистом Константином Душеновым.) И оскорбилась, услышав сомнение в авторстве чтимого молитвенника.

В это время к часовне святого Матфея Татомира подходит женщина в белой шапочке. Она ищет смотрителя кладбища и говорит, что очень обрадовалась, узнав о видении, но боялась ехать. Впрочем, «близость святых» победила ее страх.

— У современных людей существует потребность каким-то образом включить политическое измерение в свои религиозные представления, — говорит Александр Панченко, ведущий научный сотрудник ИРЛИ РАН, профессор факультета антропологии ЕУ СПб. — Нередко это делается за счет теорий заговора, которые в психологическом отношении родственны религиозным представлениям. Что касается страхов, связанных с вакцинацией, то они распространены не только в России, но, скажем, и в США тоже. Теории заговора, связанные с воображаемым «чипированием», судя по всему, отражают массовые тревоги современных людей, связанные с утратой способности к самостоятельному принятию решений и независимому действию. Эти тревоги могут проговариваться и на языке религии, в том числе в фантазиях о грядущем царстве Антихриста, которому будет подчинено человечество.

Шаги на снегу

27 февраля 2021 года 27-летний смотритель Никольского кладбища Клауд Роммель, обходя вверенную территорию, увидел то, чего не ожидал. Об этом он рассказал в тот же день в видеоинтервью, которое транслируется на «Ютубе».

В тот день он встал в 5 утра и готовился к братскому молебну в Троицком соборе Александро-Невской лавры. После молебна обошел территорию кладбища и «заметил свечение» у часовни Матфея Татомира. Клауд решил: кто-то зажег фаеры. Он подумал о вандалах, потому взял резиновую дубинку. Смотритель пошел в сторону часовни на яркий свет и увидел святящуюся фигуру монаха с Евангелием, в монахе узнал отца Иоанна Кронштадтского. От часовни блаженного Матфея увидел следы света.

Молиться Клауд не стал, но телефон достал — от шока. Решил сфотографировать чудо. Дальше хлопок, пар, в воду упало «изображение». А на месте, где стоял призрак, Клауд увидел «крест из пара». По словам визионера, на аллее был слой льда, но после «явления» «лед растаял». Клауд признался, что за шесть лет молитвы на кладбище приготовился к «каким-то чудесам». Дивную фотографию смотритель вынул из воды.

— Я увидел черно-белую фотографию — двенадцать человек. Внизу послание — на старославянском, каждый человек подписан, — рассказывает он в видеоинтервью.

Клауд признался, что у него плохая память, однако все двенадцать персон он сумел запомнить, не вполне понимая, кто это. Фотография рассыпалась.

— Отец Иоанн посмотрел на меня и сказал: «Я здесь. Спасибо тебе», — вспоминает духовидец.

Клауд понимает, что мысль о ментальном нездоровье непременно посетит многих. Доказательствами он считает «растаявший асфальт» и снимки. Потому показывают схему фотографии, нарисованную на листе А4 ручкой. Странно, как смог человек запомнить имена и расположение двенадцати персон на снимке. В истории он не силен, в чем признался. Среди персон — Василий Муравьев (Серафим Вырицкий), блаженный Матфей Татомир, Иоанн Сергиев (Кронштадтский), Федор Кузьмич. Он читает имена, с трудом разбирая свой почерк. О том, что, по легенде, Федор Кузьмич — это Александр I, Клауд не знал.

У камушка

Клауд Роммель о своем немецком имени говорит неохотно. Ему 27 лет, окончив школу, образования не получил. Семьи нет. Молодой человек смотрит за могилами шесть лет, воцерковлен и живет крайне аскетично, соблюдая строгие посты. На кладбище Клауд счастлив, помогая паломникам найти необходимое надгробие и рассказывая о чудесах любимых святых, один из которых — Матфей Татомир. Мечта Клауда — канонизация этого святого. Он и книгу о нем написал. Сам визионер скромен и прямодушен, он согласился на запись интервью, не зная, что оно попадет на «Ютуб», это парня смутило. На видео Клауд подчеркивает, что здоров. Однако в 2014 году в Донецке, перевозя детей, он получил серьезные травмы позвоночника, мозга, глаза. Здоровье удалось восстановить, говорит, молитвами и чудом.

Он встречает меня у могилы Собчака и ведет к заветному месту. Рассказывает: 7 марта открылось чудотворное место, имея в виду проталину, которую любовно называет «камушком».

— Встаньте! — просит Клауд, указывая на проталину, на месте которой было видение. — Люди чувствуют тепло и улучшение самочувствия. Я боюсь, люди напридумывают об этом месте небылицы про столпы света.

По аллее к нему приближаются пожилые монахи с объятиями и вопросом:

— Видел? Мы тебе верим.

— У меня на сердце радость. Каждый день могу помогать людям, — смущенно улыбается Клауд. — И вижу чудеса.

Молодой смотритель кладбища — полумонах, полумирянин, посредник между миром чудесного и земного, между церковью и миром, что заметно в речи, складе характера и манере держаться. Вряд ли человек другого склада и судьбы смог бы столько лет проработать на кладбище. А Клауд с обмороженным лицом ходит среди надгробий и счастливо улыбается.

Народной тропой

— Это вы видели отца Иоанна? — спрашивает Клауда крепкий круглолицый молодой мужчина. — Где?

Народная жажда чуда сильна без авторитета. Клауд говорит, что началось паломничество со всей России к месту новоявленного чуда. Видя это, в Лавре молчать не стали и выступили с официальным заявлением. Суть его такова: видения случаются, но не всегда это чудо Господне, а «удостаиваются чуда очень и очень редкие люди, настоящие подвижники», которые «проводили всю жизнь в смирении», однако «не получали никаких откровений». И поспешили отмежевать Лавру от скандального кладбища.

— Никольское кладбище относится к Лавре только по названию, — говорит епископ Кронштадтский Назарий. — Там работают люди, с монастырем не связанные, — это не наши послушники или трудники. Об этом «видении» я сам и братия узнали, как и все, — посмотрев видео. Никто не обращался к нам ни с рассказом о произошедшем, ни за получением благословения на размещение этого видео в Интернете. Это какие-то личные «видения» человека, они не относятся к церковным явлениям. Святые отцы говорят: если было тебе видение — помолчи об этом. И только если оно многократно повторится, только тогда можно обратить внимание и исследовать причину этого. Мы знаем, что видения или явления, как и «пророческие» сны, могут быть следствием душевной болезни или временного помутнения, для них может быть какая-то психологическая или духовная причина. Нужно аккуратно и трезво расследовать ее и разобраться — со священником, с духовником, со специалистом. Но никак не бросаться являть свое «откровение» миру. Это очень опасно.

Примечательно, что «чудо на кладбище» внесло разногласия в среду верующих, многие из которых о нем и не знают. Так, епископ Петроградский и Гдовский Российской православной Церкви Григорий (Лурье) признал, что верит смотрителю, с которым знаком лично. Епископ Григорий (его приход не относится к РПЦ) охарактеризовал Клауда «умным, хорошим, благочестивым человеком» и сказал:

— Я верю, что это чудо, истинное или ложное — не знаю. Это могло быть галлюцинацией, но откуда тогда схема с именами, которых он явно не знает? Мне кажется, Божий промысл мог состоять в том, чтобы сообщить простым людям нечто важное о православии. Но для большинства этих людей разговор о православии без темы России непонятен. Поэтому послание изложено так, чтобы привлечь их внимание.

Борис Кнорре — кандидат философских наук, старший научный сотрудник Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора ВШЭ, убежден: чем более нестабильна политическая ситуация в стране, тем сильнее конспирологические веяния и потребность в чуде.

— Люди, которых не устраивает реальность, есть всегда и будут психически неустойчивы, — сказал он.

Харизма святого

— Иоанн Кронштадтский, — рассказывает Александр Панченко, — был очень популярен в среде консервативных православных на рубеже XIX и XX веков, среди его наиболее преданных последователей (так называемых «иоаннитов») были распространены идеи, что в нем воплотился Бог, что он — пророк, пришедший перед наступлением конца света, и т.п. Одна из причин таких идей, вероятно, состоит в том, что он был не государственным чиновником «от православия», как многие другие представители РПЦ того времени, а эмоциональным и харизматичным религиозным деятелем, который вместе с тем занимал ясную консервативно-монархическую политическую позицию. Культ Иоанна был очень распространен в РПЦЗ, канонизировавшей его в 1964 году. Это логично, поскольку там идеи «православного монархизма» были популярны. В какой-то степени почитание Иоанна сохранялось и у советских православных, однако рост его популярности в СССР в конце 1980-х, завершившийся канонизацией в 1990-м, был обусловлен и влиянием «зарубежников». Для многих постсоветских православных Иоанн — это один из символов воображаемого «золотого века» православной монархии, утраченного в 1917 году. При этом он действительно довольно часто ассоциируется с эсхатологическими идеями и ожиданиями. Существует, например, текст (появившийся, вероятно, в 1920-е годы) «видения Иоанна Кронштадтского», где советский режим описывается как наступившее царство Антихриста. Правда, в случае нашего «чуда на Никольском кладбище» Иоанн скорее воспринимается как небесный посланник, свидетельствующий о необходимости новых канонизаций, в частности — современника Иоанна, городского юродивого и затворника Матфея Татомира.

На кладбище к могилам приходят два типа людей, отмечает епископ Григорий. Сознательные верующие (вопрос: во что именно они верят?) и те, кто хочет решить личные проблемы. Вторые часто неверующие, но от знающих услышали, что обращение поможет. Епископ пояснил, почему РПЦ и народное почитание местночтимых святых расходятся:

— Если бы отец Иоанн Кронштадтский действовал по субординации, то сначала явился бы патриарху. А так самочиние какое-то. Все в системе должно быть управляемым и четким. Патриарх Кирилл понимает: верующих людей мало, и они «сумасшедшие». Если ты хочешь создать мощную организацию типа КПСС, то массы народа искренне привлечь к вере невозможно. Поэтому надо представить себя как часть государственной власти. С точки зрения верующего человека, в школы, личную жизнь лезть не надо. А чтобы воспитать страх — да. Было бы выгодно создать на кладбище часовню с чудесами. Но получится, что здесь будут кучковаться какие-то элементы с неясной идеологией.

***

Обычно почитание идет снизу: народ поверил — народ почитает. Все три кладбища Лавры, включая Никольское, с дореволюционных времен известны как место паломничества к могилам праведников, которых таковыми называл народ. Прежде всего — святого Матфея. После революции появилась легенда, что у стен кладбища расстреливали монахов… Купола Троицкого собора бликуют на мартовском солнце. Нищие у Монастырки свирепо делят общак, а кладбища Лавры живут своей жизнью. Аристократичные платные некрополи ждут озябших туристов, а открытое Никольское — паломников и любопытствующих. Оно в Петербурге второе по популярности после Смоленского. Вокруг почитаемых могил кружат женщины с цветами, а народ протаптывает дорогу к «камушку».

Мария Башмакова, специально для «Фонтанки.ру»