«Мир перевернулся, и мы попали в Зазеркалье». Петербуржцы вспомнили, как пережили первый коронавирусный локдаун

Ровно год назад, 25 марта 2020 года, президент РФ Владимир Путин объявил всероссийские каникулы для сдерживания пандемии коронавируса. В итоге «нерабочая неделя» растянулась до мая, а в Петербурге жесткие ковидные ограничения действовали до середины лета. По просьбе «Фонтанки» читатели рассказали, какие ограничения дались им сложнее всего. Нашлись и те, кому «новая нормальность» пришлась по душе.

Как показал опрос, в котором приняли участие 2 тысячи человек, тяжелее всего жители Северной столицы переносили обязательный масочный режим. Самым существенным коронавирусным ограничением его признали 22 % опрошенных. На втором месте (15 %) оказалась самоизоляция и удаленная работа, а 13 % опрошенных пожаловались на сложности с получением другой медицинской помощи. Жизнь без баров, концертов и других развлечений оказалась не мила 10 % опрошенных. Такое же количество самой большой проблемой назвали дистанционное обучение детей. 7 % пострадали от невозможности вести бизнес и 3 % испытали сложности с получением социальных услуг. Зато 17 % петербуржцев коронавирус не причинил неудобств: они заявили, что готовы спокойно выдержать еще один локдаун.

Локдаун — это «драпать от полиции из парка»

В комментариях на сайте «Фонтанки», социальных сетях и телеграм-канале читатели обратили внимание на еще одно существенное ограничение. «Нам тяжелее всего дались закрытые парки и детские площадки! Гуляли на асфальтовом пятачке возле школы и помню, как драпали домой завидев полицию! Вот ведь оказывается преступление — с детьми вышли погулять!» — рассказала читательница Светлана (здесь и далее авторские пунктуация и орфография сохранены. — Прим. ред).

Логика такого запрета понимания не встретила. «Самое тяжелое было — пережить бред властей, когда были закрыты парки и штрафовали тех, кто шёл по короткой дороге через сквер», — считает пользователь Л.В.С. «Это было необъяснимо, глупо и не имело никакого отношения к борьбе с заразой», — соглашается Михаил. «Нельзя было ходить в спортзал и парки — почему нет?! Вот это было действительно невозможно терпеть!» — возмущается пользователь с никнеймом СпортивнаяДевушка.

Но некоторые находили лазейки в прямом смысле слова. «[Самым тяжелым было] драпать от полиции и Росгвардии, контролирующих парк, они не придерживались своего расписания. Опыт пришёл быстро — проскальзывать сквозь решётку ограждения на соседнею территорию... и я «в домике», — рассказывает Ольга.

Локдаун — это «ходить к подпольному врачу»

Самоизоляция в сочетании с дистанционным обучением многим далась тяжело. «Невозможность полноценно погулять с детьми, не боясь полиции. Четыре человека постоянно дома в течение 2,5 месяцев без возможности покинуть четыре стены», — описывает Наталья неудобства, причиненные локдауном. Но нашлось и немало сторонников удалёнки. «Теперь наше начальство устраивает удалённая работа, когда как до этого они со всей серьёзностью не верили, что дома можно работать», — рассказывает Станислав.

Петербуржцы страдали и от вынужденной разлуки с родственниками. «Тяжелее всего — знать, что можешь принести вирус и заразить своих близких, которые могут не справиться с заразой», — говорит Ирина. «Тяжелее всего было не общаться с пожилой мамой, она как раз должна была приехать в апреле», — рассказывает другая читательница с таким же именем.

Некоторые читатели рассказали о подпольном посещении врачей. «У меня тогда разболелся зуб. Из-за этого вымышленного вируса пришлось три недели терпеть реальную боль. Потом мой врач согласился меня принять нелегально. Вариант идти к кому попало не рассматривался», — говорит пользователь с никнеймом bluxer.

Локдаун — это «увидеть Петербург без толп туристов»

Пандемия лишила петербуржцев возможности путешествовать «Для меня самым трудным остаться отсутствие возможности выезжать заграницу, не иметь возможности свободно посещать близкие страны», — рассказывает Андрей. Елена называет самым страшным событием пандемии «отпуск, проведенный на территории РФ».

Закрытые границы создали «ощущение клетки», — соглашается ее тёзка. Но гостей не хватало и самому Петербургу. «Полное отсутствие иностранцев в центре города создавало странное ощущение, как будто страна изолирована от остального мира, как КНДР или Туркменистан. В центре города иностранцы придавали городу дух современности и космополитичности», — пишет Елена.

Другие отсутствию в Петербурге туристов только обрадовались. «Город хоть стал похож на город, а не на Шанхай», — говорит пользователь с ником pilat. «Наш город прекрасен без толп туристов! Порадовалась», — пишет Надежда.

Локдаун — это «чувствовать себя пугалом огородным»

Для многих локдаун оказался невыносимым из-за невозможности позаботиться о своей внешности. «Нестриженность «во всех местах» и при этом необходимость соблюдать социальную дистанцию», — называет главную проблему пользователь Riptide.

Противников масочного режима из эстетических соображений тоже нашлось немало. «В маске чувствую себя пугалом огородным», — сообщает bluxer. Другие со своими СИЗ успели буквально сродниться. «Очень сложно было расстаться с старой одноразовой маской, но подруга заставила — сказала от ее вида ее уже тошнит. Теперь хожу в новой во второй маске за год», — рассказывает Александр.

Спор о масках даже вышел в филологическую плоскость. «Сделала в автобусе замечание кондуктору, что нужно говорить «наденьте», она обиделась, и вызвала Росгвардию. Так и живём», — описывает «курьезный случай» читательница Ольга.

Но у масочного режима тоже нашлись сторонники. «У девушки в масках акцент на глаза, в этом что-то было», — говорит Иван. «То, что на граждан надели маски, — счастье. Рожи эти не видеть», — мизантропически отмечает пользователь Ифка.

Локдаун — это «потерять работу»

Ограничения, наложенные властями, оставили многих петербуржцев без работы. «Позакрывали театры. Мне стало негде работать. Ладно — пошел в реставрацию фасада Екатерининского дворца. Ипотеку платить нечем, кредит тоже. Есть не на что. Назанимал денег — до сих пор не выплатил. Потом театры открыли для 25 процентов — это работа в износ! Спектакли играем, а заплатить нечем! Потом для 50 процентов — театр выплачивал пандемийные дебильные долги — следовательно, платить нечем. Потом для 75 процентов — спектакли вроде как-то окупаются, но долги не заканчиваются, поэтому голая ставка без премиальных. И вот нам говорят, что всё хорошо!» — возмущается Дмитрий.

«Были закрыты рестораны, а моя работа связана непосредственно с ними. Нет работы — нет зарплаты. Это самое основное из-за чего я переживала. Маски, закрытые парки и прочий абсурд еще можно как-то пережить, но не отсутствие работы и полнейшей неясности и неуверенности в завтрашнем дне», — говорит Матрёшечка.

«Во многих сферах деятельности удалёнка не работает. Культура, торговля, сфера обслуживания... там работает очень много людей, которые остались с марта по октябрь без средств к существованию. Почему-то об этом никто не пишет. И в какие долги пришлось влезать, чтоб выжить. Я, например, квартплату за апрель смогла только в октябре оплатить», — рассказала Ольга.

Локдаун — это «оказаться в Зазеркалье»

Для многих нервной была сама по себе ситуация неопределенности. «Состояние такое, как будто мир перевернулся, и мы попали в Зазеркалье!» — описывает свои ощущения Любовь. «В целом, абсурдность мер (в метро можно — в фитнес нельзя, разливное пиво можно — подстричься нельзя и т.д.)», — пишет пользователь olla. «Привычная жизнь закончилась и не полностью восстановилась», — отмечает Татьяна.

А вот пользователь guess рассказал, что для него ничего не изменилось, ведь в России, в отличие от Европы, многие ограничения оказались формальностью. «Спасибо государству и полиции, что в нашей стране можно ходить без маски, видеться с пожилыми родственниками, посещать магазины, фитнес-клубы, парикмахерские, справлять семейные торжества без страха, что нас арестуют. Спасибо гражданам, которые не сдают своих и не скручивают нас, безмасочников. То, что происходит в Европе по словам живущих там знакомых, иначе как фашизмом назвать нельзя. В общем, не такая уж и плохая оказалась Россия-матушка на фоне этого глобального цирка», — пишет он.

Галина Бояркова,
«Фонтанка.ру»