Других дач у нас для вас нет. В каких условиях Петербург предлагает жить инвалидам (фото)

Смольный выдал блокаднице льготную дачу — дом на болоте, дверь не открывается, туалет и душ на улице, а за мебель нужно доплатить. Не нравится — не живи.

В Петербурге действует одна из уникальных в России программ пользования дачным фондом — льготникам предлагают за небольшие деньги снять домики и оздоровиться. Звучит лучше, чем выглядит. 83-летней Лидии Павловне Назаренко, инвалиду второй группы, которая находилась в Ленинграде все 900 дней блокады и является почетным донором СССР, предложили пожить буквально на болоте.

Как рассказали «Фонтанке» родственники блокадницы, о возможности арендовать дачу они узнали случайно. «Мы просто прочитали в Интернете, что есть такие дачи, и подумали: почему бы этим не воспользоваться? — говорит сноха пенсионерки Людмила. — Лидия Павловна до этого даже не знала о такой возможности, хотя с представителями собеса она общается, её приходят поздравляют, но об этом никогда речи не заходило, а дача для нас актуальна, потому что Лидия Павловна с удовольствием бы ездила, вела бы хозяйство. Она, несмотря на возраст, очень самостоятельная, и деревенская жизнь ей знакома».

Вопрос получения дачи они решали через МФЦ. «Там домики дают, как мы поняли, в соответствии с категориями, и вот её категория — это житель блокадного города и инвалид второй группы», — утверждает сын пенсионерки Дмитрий. Получить дачу в аренду на льготных условиях также могут, среди прочих, многодетные семьи, инвалиды Великой Отечественной войны, Герои СССР и РФ, малоимущие матери-одиночки, семьи с детьми-инвалидами. При этом у людей, которые хотят взять дачу на льготных условиях, или у членов их семей не должно быть собственного дачного участка. Исходя из этой логики, если у родственников есть загородный дом, то будь добр просись к ним, а место на соцдаче достанется более обделенному.

Лидии Павловне достался домик в «Солнечном-3» по Радужной улице, 205. Семья съездила на место и поделилась своими впечатлениями на странице губернатора Александра Беглова в социальной сети «ВКонтакте»:

«Наша бабушка-блокадница обратилась за предоставлением социальной дачи для круглогодичного проживания, и что ей предложили. Комнату в домике, очень старом, хлипком, но самое ужасное, он практически не подходит для проживания человека в её возрасте и с её состоянием здоровья. Перед домом канава, через которую перекинут хлипкий мостик, никакого ограждения нет, хотя это представляет опасность для пожилого человека, который может оступиться и просто туда упасть и утонуть. Мы обратились в собес района с просьбой предоставить другую дачу. На что получили ответ от начальника сектора Сергея Павловича, что «других дач нет, все заняты, здесь жил блокадник, его всё устраивало, но он умер».

Экскурсия с ломом

Помещения, которые выдают льготникам в дачном фонде, в основном расположены в щитовых строениях барачного типа. Дома, предусмотренные для 2–3 арендаторов, «с минимальными удобствами, окружены зеленью и сохраняют атмосферу загородного отдыха прошлого века». Так в одной из администраций завуалировали туалет и душ, расположенные на улице, и отопление посредством печки. Стоимость аренды для льготных категорий в зависимости от площади помещений в подобных домиках начинается от 8 до 45 тысяч рублей в год без учета платежей за коммунальные услуги. При этом мебель в домике также берется в аренду. То есть за каждый ветхий стул и стол предусмотрена плата. В среднем, по словам местных, мебель обходится в 2,5 тысячи рублей сверху.

«Мы видели по телевизору сюжет про «Солнечное-2», где показывали довольных ветеранов, ухоженные домики и даже туалеты с пандусами. Мы не рассчитывали на евроремонт, но болото себе тоже не представляли. Даже тут есть домики, где получше территория, и в целом цивилизованней домики выглядят, а нам, как местные рассказали, дали, возможно, самый худший», — говорит сын пенсионерки. Стоимость в «Солнечном-2», которому при губернаторстве Валентины Матвиенко выделили 628 миллионов рублей, а потом еще вложили более 1 миллиарда рублей в инженерную подготовку территории, значительно выше. Там помещения обойдутся в сумму от 120 тысяч до 250 тысяч рублей в год. Однако арендодатель получит комнату в новом доме с душем и туалетом, оборудованным для маломобильных граждан.

«Фонтанка» съездила на место, чтобы убедиться, что горожане не преувеличивают. К домику ведет проселочная дорога. По обеим сторонам расположились типовые сине-зеленые домишки, большая часть которых, согласно данным Росреестра, построена в 60-е годы. По солнечной стороне на участках довольно сухо, а по другой еще под окнами белеет снег.

Нужный нам домик вырисовывается сразу. Зеленое строение, над которым сгустились тучи, стоит на опушке леса. Ведет к нему деревянный хлипкий мостик. Минуя канаву, из которой буграми среди зеленой тины торчат черные головы лягушек, идем дальше. Со всех сторон дом подтапливает вода, по словам местных, почва на Ромашковой именно с этой стороны, в низине, почти не просыхает. Запах стоит соответствующий, несет сыростью.

Для блокадницы отвели комнату с верандой. У дома три входа, находим дверь, ближайшую к застекленной веранде. Тропинка к ней проложена из кирпичей, пройти, чтобы не навернуться, с трудом удается в кроссовках на молодых ногах. Как этот квест будет проходить блокадница, понимания нет. Недалеко от входа видны две деревянные будки. По всей видимости, это туалет. «То есть предполагается, что бабушка может жить здесь целый год и ходить вон туда в туалет. Только чтобы дойти, нужно иметь резиновые сапоги по колено», — говорит Людмила.

С другой стороны расположена еще одна будка, в ней оказывается душ. Коммуникаций для того, чтобы мыться в доме, по всей видимости, не предусмотрено, поэтому зимой здесь предполагается закаливание. Между деревьев обнаруживаем самодельное отхожее место. Оно и понятно, пробираться через болото к тем будкам не очень-то удобно. Пока дойдешь, всё оставишь по дороге.

Пытаемся открыть дверь ключом, на котором выгравировано 205, соответствующее номеру дома. В замок проходить ключ отказывается. История на двух других входах повторяется. Промочив уже ноги, стремимся к мостику, там единственный сухой островок. Просим помощи у администрации, та присылает рабочего. Мужчина припарковывает велосипед и достает тяжелую артиллерию — лом и ножовку. Удары молотком заставляют показаться всех спрятавшихся рядом ворон, но дверь не поддается. Рабочий констатирует: «Заперта изнутри». Почесав голову, идет к другой. «Это, наверное, тот померший блокадник закрылся, не пускает нас в свои владения», — невесело шутит Людмила.

После некоторых манипуляций уже с другой дверью дом нехотя распахивается для гостей. Внутри нас встречает ледяное дыхание, пробирает озноб. «На улице намного теплее», — заявляет кто-то из присутствующих. При входе упираемся в три двери, две из них открыты. Позади одной оказывается довольно обжитая комната: три дивана, телевизор, мягкие игрушки, таблетки. «Нам сказали, тут никто не живет сейчас, видимо, это соседи того блокадника, и они на лето только приезжают», — заявляет Дмитрий. Другая комната предназначается Лидии Павловне. В пустом помещении сверкает покрытый краской деревянный пол, чувствуется свежий ремонт. В комнате стоит печка, по виду выложена недавно, на ней пылится колода карт. Дальше идет дверь, ведущая на веранду, которая оказывается заставлена различными вещами. В домике также обнаруживается общее помещение, в котором стоят пылесосы, электрическая плита и банный веник. Рядом находится туалет — керамическое сиденье, вместо слива — дырка в полу.

На улице семья делится впечатлениями. Дмитрий заявляет, что пустить сюда маму не готов. «Прогуляться по участку нельзя, это просто даже опасно. Могли бы как-то подготовить территорию. Это всё абсолютно не подходит для проживания человека в возрасте. Жить в таком сыром доме на болоте с холодным полом даже летом с комфортом будет невозможно. Вряд ли пол в домике вообще когда-нибудь будет теплым», — продолжает его жена.

Соседи

Возмущение возле подтопленной дачи привлекает внимание других арендаторов. К потенциальному дому блокадницы приближается молодая пара, которая рассказывает, что оказалась в похожей ситуации. «Нам должны были предложить три варианта разной ценовой категории, и мы готовы были рассмотреть домик подороже, чтобы условия были лучше. У нас 4-летний ребенок, тяжелый инвалид, третья группа, поэтому нужны соответствующие условия проживания, — заявляет Ольга Семенова. — В соцзащите Красносельского района выбора нам не предоставили, сказали, что осталась одна только дача, якобы берите её и будьте довольны. Мы неприхотливые, ситуацию обрисовали, думали, что в наше положение вошли и предлагают что-то соответствующее. Сейчас вот посмотрели эту дачу, под ногами всё хлюпает, ванной нет, туалет вообще непонятно где. Честно, мы немного в шоке. Мы предоставили все доказательства, что ребенок немобильный, по какому принципу тогда подбирают жителей в нормальные домики — непонятно».

По словам Ольги, перевозить ребенка на коляске — дело проблематичное, особенно когда нет пандусов. Поэтому семье предлагают таскать коляску через пороги дома, вес которой вместе с дитем доходит до 40 кг. О том, что ей предложили, Ольга рассказала в социальных сетях. «Все мамы особых детишек хором сказали, что это как очередной плевок от государства», — говорит она.

Дача Семеновых, несмотря на их потребности, оказывается всяко лучше дома блокадницы. На территории более-менее прибрано, под ногами кое-где сыро, но намочить насквозь не удается. От дачи в итоге молодая семья отказалась и попросила районную соцзащиту записать их в резерв.

Как рассказала «Фонтанке» исполняющая обязанности заместителя начальника отдела соцобеспечения Красносельского района Мария Игнатенко, всего в настоящий момент подано около 150 заявлений от жителей района на предоставление социальной дачи. «Из того, что было свободно, то мы и предложили. А где нам взять дом с условиями? Гражданка Семенова после визита на дачу звонила и говорила, что ей нужно «Солнечное-2», но там и арендная плата намного выше, но даже если они могут себе это позволить, то свободных мест там сейчас нет. Мы же не можем выселить другую семью и сказать: давайте вы пойдете, а мы сюда подселим другого человека», — заявила она.

В приоритете на дома с условиями оказываются те жильцы, которые уже в них обжились. «Там такие же семьи с детьми-инвалидами, они уже пользуются этими домами и оформляют еще заявки, мы же не будем их выгонять и говорить: дайте другим пожить. Какой смысл человека с семьей, также с ребенком-инвалидом, выселять из домика? Извините, но у нас нет для этого оснований», — подчеркнула Игнатенко. Семеновы, по её словам, останутся на контроле, и если по каким-то причинам освободится дачное помещение в «Солнечном-2», то им будет оно предложено.

В соседях у пары оказалась женщина в возрасте, которая с подругой заехала посмотреть, не развелись ли еще на даче утки, потому что шугать птиц уже приходилось прямо возле входа в дом. Муж у женщины — пострадавший при аварии на Чернобыльской АЭС и инвалид первой группы. Дача оформлена на него.

«Останавливаться здесь планируем второй раз, — заявляет соседка Семеновых, — это только летний вариант, зимой в таком доме не прожить, но аренду оплачиваем годовую, 25 тысяч». Из условий: старая мебель в аренде, туалет в доме, но по заявке приезжает ассенизатор и чистит его, ну и по стандарту — душ на улице. Большой проблемой, как оказалось, здесь является соседство. Делить с кем-то дом на три семьи непросто, при этом каждый год люди разные, а какими они окажутся — лотерея.

«У нас был такой парень, который включал рок-музыку на весь дом и сутками её слушал, — рассказывает она. — На все уговоры и доводы о законе тишины он отвечал, что его раздражает, как моя 5-летняя внучка букварь читает, и ему всё слышно. До абсурда доходило. Потом приехала его девушка и объяснила, что парень психически больной и у него просто сейчас обострение. Ночевать с такими соседями страшновато».

Из других минусов: по осени, когда все разъезжаются, начинаются кражи. Полиция приезжает и говорит, что «безнадега». Камер в поселке нет, да и въезд свободный. «Получается, платим мы только за воздух, условий по сути никаких, плата главное небольшая. Если бабушке тут одной жить — то не выжить, надо либо чтобы она полноценно себя обслуживала, дрова наколоть смогла и до колонки дойти», — добавляет женщина.

Как рассказали местные, права выбора домика не было не только у блокадницы, но и у них. Все жители из тех, с кем удалось поговорить, поделились ситуацией как под копирку — подал заявку, звонят из района, назначают конкретный дом и помещение, и всё. Хочешь жить — живи, не хочешь — отказывайся, но другого, по всей видимости, не дадут.

«Конечно, там может быть сыро»

В администрации «Солнечного-3» сейчас горячая пора. У здания не припарковаться, его оцепили различные иномарки, а в самой администрации люди с бумажками перемещаются как в улье. Вскользь отвечают, что им вообще не до корреспондентов. Аврал объясняется тем, что «пока у нас одна коммерция». По всей видимости, здесь намерены в считаные дни расправиться с приоритетными клиентами, пока табуном не нагрянули льготники, приемные дни для которых уже вплотную расписаны и наступают на пятки. Подписывать договоры их приглашают с 20 апреля по середину мая.

Сотрудники признаются, что администрация самого поселка выполняет рутинную бумажную работу и обеспечивает хозяйственную часть. В их обязанности входят заключение договоров, работа со счетами и обслуживание территории. Кто живет в конкретном домике, администрации при этом известно заранее, «фамилии приходят списком из отдела социальной защиты каждого района», но «нам даже их годы рождения неизвестны». Поэтому администрация находится в неведении, у какого домика нужно территорию подготовить под блокадника или ребенка-инвалида.

Как рассказали «Фонтанке» в администрации поселка, для облагораживания участка, даже просто для откачки воды в случае подтопления, надо оформлять заявку на имя директора. Как будет возможность, так и возьмутся за проблему. Но, по словам местных, ввязываться в эту бюрократию — пустое дело, проще даже подождать, когда хотя бы чуток подсохнет, и вырыть канавки для отвода воды самому. Но на участке Лидии Павловны благоустройство, очевидно, нужно капитальное, чего добиться проблематично.

В «Солнечном-3» 345 домиков, почти в каждом по три комнаты. Одному арендатору и его семье, по сути, полагается только одна комната, если речь не идет о многодетной семье. Арендатор может спокойно проводить время со своими родственниками в комнате, которая ему отведена, но капитально обживаться не положено. При этом часть домиков на территории «Солнечного-3», как и в других поселках «Пригородного», сдают под коммерцию. Такие дома стоят посреди социальных, но отношения к городскому дачному фонду не имеют. Поэтому среди бараков можно встретить внушительные коттеджи или даже таунхаусы с гаражами, забором и озеленением. Такие домики, ожидающие почетного гостя, заметно отличаются от типовой застройки, которой пронизан весь поселок. Обойдутся дачи частникам от 250 тысяч до 2 миллионов рублей за год, как сообщили в «Пригородном».

«Стоимость дач тоже рассчитываем мы, — говорят в администрации «Солнечного-3». — Но многое зависит, если мы говорим о ветеране, от его заслуг. При этом смотрим, какая стоимость стояла у этого помещения в прошлом году». Комната в домике блокадницы, навскидку прикидывает сотрудница администрации, обойдется семье от 24 тысяч до 27 тысяч рублей за год.

В отделе социальной защиты населения Выборгского района «Фонтанке» рассказали, что начальник сектора льгот и социальной защиты, на работу которого губернатору пожаловалась семья блокадницы, в настоящий момент находится в отпуске. Корреспондента направляют к его руководителю, заместителю начальника отдела Юлии Алешиной.

«Понятное дело, что там может быть сыро, — заявляет она. — У нас за городом еще лежит снег. Территория будет нормальная. Тем более они должны заключить договор, предприятие после этого участок подготовит. Если никакой другой домик им не дали, значит, все остальные заняты». Готов ли дом или нет, решает инспекция, в состав которой входят «Пригородное», комитет по социальной политике и люди из администраций. Они наведываются в поселки и оценивают дома. Соответственно, если дом признается непригодным, то с баланса его снимают.

Семье блокадницы Алешина посоветовала заявить о том, что помещение им не подошло, и дождаться завершения распределения, потому что некоторые жители в процессе знакомства с домиками могут также от них отказаться из-за отсутствия удобств или, к примеру, непосильной платы. А после 26 апреля намечено повторное заседание районной комиссии, где уже будут решать вопросы по отказникам.

В комитете по социальной политике Петербурга «Фонтанке» рассказали, что на сезон 2021–2022 годов предусмотрено 1 493 дачных помещения старого дачного фонда и 344 — нового. Количество объектов старого составляет 81,2 % от общего количества дачных помещений, включенных в адресную программу, а нового — 18,8 %. «Дачные помещения старого дачного фонда находятся в ветхом состоянии и нуждаются в серьезной реконструкции», — сказали в комитете.

В ближайшие дни чиновники обещают проверить, соответствуют ли дачи условиям для использования инвалидами. Почти 2 тысячи домов там обещают оценить за три дня, с 27 по 29 апреля. В настоящий момент подать заявления на предоставление соцдачи могут 139 тысяч жителей Петербурга, этой возможностью в этом году воспользовались 2,2 тысячи человек. Несмотря на то, что арендаторы требуют более хороших условий, дачный фонд пользуется большим спросом. В Смольном добавили, что каждый год домики заняты почти на 100 %, их арендуют от 1,5 тысячи до 1,8 тысячи человек.

В правительстве Санкт-Петербурга на возмущение семьи, перепутав фамилию блокадницы, отвечают, что «в настоящее время отсутствуют дачные помещения, которые можно предложить в аренду Назаровой Л. П.». В случае освобождения дачных комнат другими арендаторами «Назаровой может быть предложена дачная комната из их числа, о чем она будет проинформирована по телефону дополнительно», говорится в ответе на обращение снохи Людмилы Павловны Назаренко от официального аккаунта Смольного в соцсети «ВКонтакте».

«Мы крайне расстроены таким отношением к нашей бабушке-блокаднице. Со стороны руководства Выборгского района это выглядит как плевок и подачка, а не домик для поддержания здоровья и долголетия, как она того заслуживает. Никакого доброго и бережного отношения к возрасту и её заслугам мы не почувствовали. Нам предлагают ждать освобождения других домиков, которого человек в таком почтенном возрасте может вообще не дождаться. Стыдно и печально, у нас в городе осталось так мало блокадников, вместо того, чтобы их беречь и ценить, лучше загородные дачи будут сдавать под коммерцию или селить своих родственников», — заключает семья.

Согласно адресной программе на 2021–2022 годы, общее количество помещений дачного фонда — 1 837. Средняя стоимость по договорным ценам составляет почти 48,7 тысячи рублей, а по льготным — чуть меньше 27,7 тысячи рублей. Договоры аренды заключаются с арендодателем, которым выступает СПб ГУП ДО «Пригородное». Предприятие находится в ведении управления по развитию садоводства и огородничества Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Дачи располагаются в поселках Курортного района: «Солнечное -1», «Солнечное-2», «Солнечное-3», Комарово, Ушково, Новый Белоостров, Зеленогорск, Репино. Из бюджета Петербурга в 2021 году на компенсацию аренды социальных дач выделили 38,6 миллиона рублей, в 2022 году планируют выделить 40,2 миллиона рублей, а через год — 41,7 миллиона рублей.

В «Солнечное-3» на середину апреля было подано 734 заявки на годовую аренду. «Но их число с каждым днем увеличивается по нарастающей», заявляют в администрации поселка. Больше всего желающих из Калининского района — 96 заявок, а меньше всего из Петродворцового — только одна. Из самого Курортного подали две заявки. Но столько приходится только на один поселок с соцдачами из восьми. Как рассказали «Фонтанке» в администрации Красносельского района, заявлений поступает очень много, по Калининскому району в настоящий момент 260 заявок, по Приморскому — 280. «Всех обеспечить невозможно», — констатировали там.

Мария Долбиш, «Фонтанка.ру»