Марат Оганесян признал взятки за «Газпром-Арену». Но есть большие сомнения, что он брал деньги

В расчете на приемлемый срок бывший вице-губернатор Петербурга согласился с обвинением в получении 42 миллионов рублей от подрядчиков стадиона. Его отказ от показаний скорее можно объяснить не экономией времени, а нежеланием дискредитировать и без того шаткую конструкцию следствия.

Куйбышевский райсуд Петербурга завершил 30 апреля прения по делу о хищениях на «Газпром-Арене». Девяти экс-чиновникам и бизнесменам прокуратура запросила в общей сложности 76 лет колонии и штраф 560 миллионов рублей. «Фонтанка» исследовала театр теней, скрытых щедрой завесой наказаний.

Заход № 1

Пять лет назад, в мае 2016 года, в Петербурге арестовали 52-летнего предпринимателя из Москвы Василия Сливкина — обладателя медали ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, одного из участников эпохальной реконструкции Большого театра.

Сливкина обвинили в хищениях на строящемся стадионе на Крестовском острове. Его компания «Стройэлектромонтаж-5» (СЭМ-5) исполняла контракт на художественную подсветку.

Источники «Фонтанки» уверяют, что в марте 2017 года к Василию Сливкину в СИЗО-4 якобы пришли следователь СКР Ростислав Гузунов и оперативник УФСБ Василий Ломоносов. Они предложили своеобразную сделку: в обмен на показания о даче взятки высокопоставленным чиновникам «объективно разобраться» с вмененными бизнесмену хищениями и изменить ему меру пресечения на подписку о невыезде.

В числе вероятных взяткополучателей звучал бывший вице-губернатор Петербурга Марат Оганесян. На встрече следователя и оперативника с арестованным присутствовали его адвокат Алексей Даньшин и давний друг, который, как предполагалось, мог повлиять на сговорчивость Сливкина. Но бизнесмен отказался от сотрудничества и остался в СИЗО.

Алексей Даньшин не ответил на вопрос «Фонтанки» о визите Гузунова и Ломоносова к Сливкину в марте 2017-го.

Следствие обошлось без показаний бизнесмена. По официальной версии, Василий Сливкин передал Марату Оганесяну 20 миллионов рублей за помощь в получении контрактов на художественную подсветку стадиона (350 миллионов) и строительство школы на Мебельной улице (1,4 миллиарда).

Деньги якобы передавались двумя партиями по 10 миллионов — и каждый раз через цепочку физических лиц. В сообщники Сливкин будто бы взял экономиста своей фирмы и давнего своего приятеля Николая Хрипунова, своего сына Кирилла и бывшую сотрудницу «Балтстроя» Анну Колесникову, которая помогала компании с оформлением конкурсной документации.

По мнению обвинения, Сливкин передал Хрипунову «денежные средства в неустановленной следствием валюте в эквиваленте, равном 10 миллионам рублей», Хрипунов отнес их Сливкину-младшему, тот — Колесниковой, она — зампреду комитета по строительству Александру Янчику, а Янчик передал Оганесяну 10 миллионов рублей. На каком этапе была сконвертирована валюта, следствие не уточняет.

Вторая часть суммы кочевала из кармана Сливкина в закрома Оганесяна еще мудренее. Бизнесмен якобы передал Хрипунову валюту эквивалентом 10 миллионов, Хрипунов отдал Колесниковой уже 10 миллионов рублей, а Колесникова Янчику — снова валюту.

Адвокат Марк Павлов, защищающий Хрипунова, в прениях 30 апреля предположил, что валютные метаморфозы возникли не просто так.

«Десять миллионов рублей ни при каких обстоятельствах не могли поместиться ни в конверте формата А4, ни в сумке, которые были описаны допрошенными фигурантами. Но отказаться от выдуманной версии возможности не было, поскольку показания уже были даны. Поэтому следствие воспользовалось тем, что денег никто не видел, и написало такую чудную формулировку про неустановленную валюту и эквивалент», — сказал Павлов.

Никто из тех, кто якобы прикасался к взяточным деньгам, в реальности их не видел — ни Сливкин-младший, ни Хрипунов, ни Колесникова, ни Янчик.

Телефонные соединения фигурантов не подтверждают версию следствия. Например, Василий Сливкин вообще отсутствовал в Петербурге в дни предполагаемой передачи денег для подкупа Оганесяна в январе 2015 года. Биллинги также показывают, что участники цепочки — Колесникова и Янчик — находились в разных районах Петербурга в те часы, когда якобы происходили их встречи.

«И зачем столько посредников между людьми, которые достаточно близко общались друг с другом?» — задал вопрос суду адвокат Павлов.

Это прямая аллюзия на показания Василия Сливкина. Он утверждал, что приятельствовал с Оганесяном много лет, со времен реконструкции Большого театра (она завершилась в 2011 году). Их дома находились в соседних подмосковных поселках, из Москвы в Петербург они ездили одними «Сапсанами», близкий родственник Оганесяна работал в фирме Сливкина.

Из показаний бизнесмена также следует, что 20 миллионов рублей в действительности существовали. Но передавались они Александру Янчику для решения вопроса с Федеральной антимонопольной службой, которая могла заблокировать миллиардный контракт СЭМ-5 на строительство школы на Мебельной улице по жалобе одного из участников конкурса. Эту версию Сливкин подробно излагал в обращении председателю СКР Александру Бастрыкину.

Заход № 2

По мнению следствия, Марат Оганесян и Александр Янчик получили взятку 28 миллионов рублей от фактического владельца компании «Театрально-декорационные мастерские» (ТДМ) Григория Попова за помощь в получении контракта на стадионное табло. Эта взятка — волшебная трансформация первоначальных выводов полиции о том, что никакого подкупа не было, а деньги были просто похищены через подконтрольные ТДМ фирмы.

Когда дело передали в Следственный комитет, у него нашелся козырь — это сам Григорий Попов. Он рассказал историю о взяточнике Оганесяне и освободился от уголовной ответственности как лицо, добровольно сообщившее о преступлении.

Этот эпизод сыграл злую шутку с Александром Янчиком. Он договорился со следствием, что признает участие в хищении выделенных ТДМ денег и останется свидетелем. Так и было до определенного момента, пока хищение не трансформировалось во взятку. Янчику предъявили обвинение не только о получении денег от ТДМ, но и от СЭМ-5, и отправили под домашний арест.

Итого

Пять лет расследования и судебного следствия закончились выводом, что со стадиона на Крестовском острове были похищены 50 миллионов рублей. Это тот самый выделенный «Театрально-декорационным мастерским» аванс на табло. Его поделили якобы на взятку Оганесяну и Янчику (28 миллионов на двоих), а остальные 22 миллиона похитили и распределили между собой шесть человек, включая Оганесяна и Янчика. Также бывший вице-губернатор и зампред комитета, лоббируя интересы некоторых компаний, якобы получили в общей сложности взяток на сумму 48 миллионов рублей.

Перед самыми прениями не признававшие вину Марат Оганесян, Александр Янчик и Василий Сливкин дружно согласились с предъявленным обвинением и отказались от дачи показаний.

«Это довольно распространенная схема в безвыходной ситуации, когда все возможности доказывать правоту исчерпаны, дальнейшая борьба с системой кажется лишенной смысла, а признание становится частью определенных договоренностей», — сказал «Фонтанке» один из участников процесса, пожелавший остаться неназванным.

В прениях прокуратура запросила Оганесяну 16 лет колонии и 60 миллионов рублей штрафа. Янчику — 14 лет и такой же штраф. Василию Сливкину — 10 лет и штраф 400 миллионов. Остальным фигурантам — от четырех до восьми лет.

«Можете считать такую суровость театральным жестом, подготовкой к катарсису», — прокомментировал результаты прений собеседник «Фонтанки», знающий судебное закулисье.

Приговор огласят 19 мая.

Александр Ермаков,

«Фонтанка.ру»