Спор за наследство московского миллиардера Бурлакова дошел до петербургского кладбища. «Фонтанка» прочитала предписание прокуратуры, выслушала юриста и поняла, что эта история только с виду про кладбище.
По информации «Фонтанки», 1 июля прокуратура Приморского района Санкт-Петербурга внесла предостережение администрации Серафимовского кладбища от попыток незаконного захоронения крупного российского бизнесмена Олега Бурлакова. В документе (есть в распоряжении редакции) говорится о недопустимости таких действий без согласия супруги умершего миллиардера.
71-летний Олег Бурлаков скончался в Москве от коронавирусной инфекции ещё 21 июня. Его вдова и дочери долго не могли получить тело из-за сопротивления сестры бизнесмена. Состояние Бурлакова, совладельца Стройлесбанка, Forbes оценивал в $ 650 млн, в СМИ достаточно публикаций, например, о его уникальной 106-метровой яхте ценой в $ 250 млн. Понятно, что спор идет за наследство, а тело с похоронами — лишь один из «раундов» этого противостояния.
«Захоронение Бурлакова О. Л. на территории Серафимовского кладбища без согласия супруги либо дочери как близкого родственника в соответствии со ст. 14 Семейного кодекса РФ будет являться нарушением вышеуказанной нормы, чем образует состав административного правонарушения», — отмечается в документе.
Заметим, норма предусматривает наложение штрафа на граждан в размере от 5 до 10 тысяч рублей; должностных лиц — от 20 до 50 тысяч рублей, а юридические лиц могут лишиться от 100 до 200 тысяч рублей. Все же эти суммы несопоставимы с целью родственников-оппонентов, кто в данный момент доказывает свои права на захоронение, тем самым доказывая права и на активы Бурлакова.
Тем не менее в прокуратуре напомнили, что федеральное законодательство чётко регламентирует круг лиц, кому выдается тело умершего. Так, в случае отсутствия волеизъявления умершего оно осуществляется в первую очередь супругом или близкими родственниками.
Адвокат двух дочерей Бурлакова и его супруги — партнёр коллегии адвокатов Pen&Paper Константин Добрынин так прокомментировал эту кладбищенскую историю: «Как и следовало ожидать, надзорное ведомство предостерегло всех от манипуляций вокруг тела покойного». Он предположил, что «физические лица, ошибочно считающие и называющие себя членами семьи покойного, очевидно, нуждаются в разъяснении основ семейного и даже уголовного законодательства». Вместе с тем он выразил надежду, что оппоненты его клиентов искренне заблуждаются, а не пытаются преследовать вполне корыстные цели.
