«Во время подготовки к Олимпиаде казалось, что на нас ставят опыты — выживем мы или нет». Честный разговор с серебряной медалисткой Игр в Токио Василисой Степановой (видео, фото)

Василиса Степанова в паре с Еленой Орябинской сенсационно завоевали серебро Олимпиады-2020 в академической гребле. Для России это первая медаль с Игр-2004 в Афинах. Отдел спорта «Фонтанки» поговорил об этом и многом другом со Степановой, которая выступает за Петербург.

Василиса Степанова родом из Твери, выросла в Москве, но так сложилась жизнь, что выступает она за Петербург, а точнее за СШОР имени В. Коренькова Курортного района. Перед Олимпиадой никто даже представить не мог, что ее дуэт с Орябинской, которая, кстати, тоже много лет прожила в Петербурге, будет претендовать на медаль. Девушки сотворили настоящую сенсацию. Со Степановой мы поговорили по телефону буквально через несколько часов после серебряной гонки.

— По-моему, никто от вас такого не ожидал.

— Да, так и есть. Сумела удивить. Эмоции — просто вау. До сих пор не отошла. И не знаю, когда смогу отойти. Я выиграла медаль Олимпиады — к такому вообще можно привыкнуть? Вот думаю об этом и самой не верится.

— Вас даже в трансляции гонки до последнего не показывали, настолько режиссер не думал, что вы сможете ворваться в призовую тройку. Что за чудо вы все-таки совершили на финише?

— Настрой на гонку у нас был очень боевой. Мы сразу решили, что выложимся от начала и до конца, как бы ни сложилась гонка. На второй половине дистанции мы оказались сильнее и на финише сумели сделать рывок, переместившись с четвертого на второе место.

— Судя по лицам ваших соперниц, они тоже были в шоке. Говорили ли они вам что-то после финиша?

— Гребные люди достаточно добрые и общительные. Еще когда переодевались перед награждением, друг друга поздравили, поблагодарили за гонку, за интересную борьбу. Никакого негатива я не заметила.

— Слезы, крики радости или отчаянья не звучали?

— Я слышала только крики радости.

— Весла от злости в гребле не ломают?

— Их сложно сломать и они такие большие. Греблей вообще занимаются в основном спокойные люди. Хотя, конечно, есть те, кто сильнее расстраивается неудачам. Но так как мы находимся в воде и при любом неосторожном движении можно оказаться за бортом, обычно никто так бурно свои эмоции не проявляет.

— Как все происходило сразу после финиша?

— Были сильные эмоции. Крики, визги, благодарности всему святому, всему миру, друг другу. Мы то верили, то не верили в то, что с нами произошло. До сих пор все бурлит внутри, хотя мы сильно устали за весь день. Это ощущение, которое не передать словами. Это цель всей нашей жизни, всей нашей карьеры. Здесь, в олимпийской деревне каждый хочет забраться на пьедестал. Тут сумасшедшая энергетика. Ух… очень круто.

— Был ли шанс зацепиться за золото?

— Успела пока глянуть только какие-то отрезки. Но видно, что лидирующая команда значительно впереди была. Если бы нам дали еще метров 300, может, мы бы и вырвали победу. Но мы сделали все, что могли и даже больше. Отработали на 110 процентов.

— Отметить успели?

— Нет. Нас сразу повезли по телеканалам. Давали интервью «Первому каналу», «Матч ТВ», «России». Потом было собрание с тренерами, поужинали. Вот теперь с вами общаюсь. Хотя здесь особо не отпразднуешь. Тут все запрещают, да и надо марку держать. Вот вернемся домой и тогда отметим как следует.

— Понравилось давать интервью?

— Ой, очень приятно, если честно. Хотя немного стесняемся. Никогда такого не было, тем более в таком количестве. Когда включают камеру, так сложно становится говорить. Еще была пресс-конференция и там мы совсем растерялись, хотя и задавали элементарные вопросы.

— Получается, что Олимпиада для таких видов спорта как гребля — единственный способ заявить о себе.

— В нашей стране это точно так. Но в Европе и в Америке ситуация другая. Там очень популярна гребля. Многих спортсменов знают в лицо. Конечно, у них и заслуг побольше. Но мы тоже к этому стремимся. Надеюсь, наша федерация сможет воспользоваться нашими успехами в Токио и сделает греблю более популярным видом спорта в России.

— Насколько сложно было попасть на эту Олимпиаду?

— Непосредственно при подготовке к Играм мы проделали нереальную работу. Мне кажется, так, как тренировались мы последние девять месяцев, не тренировалась ни одна другая сборная. Порой даже возникало ощущение, что на нас ставят опыты — выживем мы или нет. Сколько было пролито слез, крови и пота… И все это время мы не виделись с семьей. Только работа, работа, работа с утра до вечера почти без выходных. Но в итоге это вылилось в такую награду. Значит, это того стоило.

— Как именно выглядели эти «опыты»?

— Была большая интенсивность. Мы работали в большом темпе и на большом километраже. Обычно на большом километраже тренируешь в слабом темпе, больше такая аэробная работа. А здесь были тренировки по три часа с высокой интенсивностью. Грубо говоря, если сравнивать с бегом, нас заставляли работать три часа в режиме бега на сто метров. Это сильно изнашивало организм. Вспоминать об это даже жутко. И про слезы я не приукрасила.

— Как удалось выдержать?

— Я понимала, зачем это нужно, но действительно были мысли, смогу ли я выдержать такой накал, сможет ли выдержать мое тело, моя психика. Обошлось без серьезных срывов, но был момент, когда я понимала, что нахожусь уже на пределе. Когда стало совсем страшно за себя, я подошла к тренерам и объяснила ситуацию. Мне немного опустили нагрузку. Мне кажется, меня это действительно спасло.

— Как давно занимаетесь греблей?

— С 12 лет. Меня привел папа против моего желания. Он у меня тоже гребец. А я сначала занималась плаванием в Зеленограде. Потом переехали в Москву, и меня устроили в ЦСКА. Там были такие все крутые пловцы. Плюс новый коллектив, а в 11–12 лет это особенно сложно. Плюс ехать далеко, большой город, страшно. В общем, стала я как неприкаянная. И решили меня отправить на лето на сборы с гребцами. Я очень не хотела сначала. Но решили, что со мной для поддержки поедет брат, хотя он тогда еще хоккеем занимался, и дети друзей родителей. Сначала я была в полном шоке, потому что в день было по четыре тренировки. А я такая: «Так разве возможно? Надо же еще и отдыхать». Но как-то справилась. Помогло то, что коллектив был очень дружный, хотя все были старше на три года. До сих пор, кстати, общаемся. И вообще: солнце, вода, свежий воздух — затянуло. Сразу после этого мы в четверке победили на чемпионате Москвы. А теперь у меня и муж из гребли. Спасибо гребле за все, что у меня есть.

— С Еленой давно в паре?

— Месяца четыре назад нас посадили. А так в сборной мы давно. В одном экипаже сидели еще в 11-м и 19-м годах. Не так много, но тут мы как-то совпали. Это увидели тренеры.

— Какие впечатления от олимпийской деревни?

— Рассказывают разное про нее, но гребцы — люди неизбалованные. Да, тут видно, что стены просто прикручены. Даже не знаю, что это за материал. Слышно все, что происходит у соседей в других комнатах. Но нас это не напрягает. А еще те самые кровати. Ну не знаю, по-моему, вполне удобные, хоть и сделаны из картона. Матрас тоже какой-то необычный, как и подушка. Меня все устраивает. Главное, что есть кондиционер: тут адское пекло и духота. Кто-то страдает, что нет телевизора. А когда его смотреть? Мы утром проснулись и побежали завтракать, потом тренировка, обед, сон, опять тренировка. Потом свободное время, которое уходит на общение с родными, и ложишься спать. На следующий день — все заново. Интернет — хороший, вид из окна — потрясающий: виден какой-то мост и центр Токио.

— Говорят, вас там с оружием охраняют, чтобы никто не вошел, ни вышел.

— Да. Тут все строго. Автобусы даже опечатывают после того, как все сели. При въезде на базу специальные люди проверяют целостность этой ленты. Проверяют даже дно автобуса, чтобы там никто и ничего не прицепил запрещенного. А с воды нас тоже охраняют корабли береговой охраны с пушками.

— Ужас какой.

— Да не, кораблики очень красивые. Но не уплыть ни приплыть не получится. Зато понимаешь: если что, нас всех спасут.

— Как прошел шторм?

— На два дня нам перенесли соревнования. Хотя мне показалось, что в те дни ветер был даже тише, чем в день нашего заезда. Нас предупреждали, что надвигается страшный тайфун, но то ли он мимо прошел, то ли затих. Не знаю. Но ветер очень сильный. Во время гонки вообще дул попутный и боковой. Но мы и не в таких условиях гонялись.

— Готовы снова пройти такую жесткую подготовку ради еще одной Олимпиады?

— Ой… я пока ничего не хочу загадывать. Хочу просто насладиться моментом. У нас еще впереди чемпионат России, поэтому расслабляться рано. А вот потом уже можно будет отдохнуть по-настоящему так, чтобы ничего не делать.

Артем Кузьмин, «Фонтанка.ру»