Моральный износ. Василеостровская администрация через суд расселяет «журфаковские» пенаты на Репина (фото)

Замороженному расселению под боком у СПбГУ администрация Василеостровского района придала судебное ускорение. Собственники приговоренного здания спорят с чиновниками, сколько стоит квартира в доме, где бывали Науменко и БГ.

Расселение дома длится много лет. Еще в мае 2010 года по зданию прогулялась межведомственная комиссия (МВК) Василеостровского района, тогда оно числилось по адресу: улица Репина, дом 27, литера А2; в этот комплекс включили как шестиэтажную часть с мансардой в глубине участка, так и трехэтажный флигель непосредственно вдоль брусчатки самой узкой улочки города. На руках у комиссии уже было заключение компании «Техпроект» от 2009 года: недопустимое состояние поврежденных участков фундаментов, а также стен в зонах дымовых каналов, аварийный статус перекрытий, нарушенная система водоотвода. Это не считая мелочей вроде ржавого водопровода. Вывод был: здание эксплуатируется уже сотню лет, ресурс в значительной степени исчерпан, износ — 60% (что интересно — моральный тоже, так и написано). Дом является аварийным.

В 2012 году процедуру пришлось повторить, так как полномочия перешли к городской МВК и жилкому. Как нетрудно догадаться, вердикт остался прежним, благо в основание его легло все то же обследование «Техпроекта». Здание закрепилось в адресном перечне домов, признанных аварийными и подлежащими сносу или реконструкции.

Многие уехали уже тогда в предложенные квартиры в различных районах города, но часть жильцов отказалась, так что ни сноса, ни реконструкции не случилось. Впрочем, это не было единственным препятствием. Шестиэтажная (или семиэтажная, с учетом мансарды) часть примыкает к модерновому зданию доходного дома фон Нидермиллера 1915 года постройки, в нем квартирует Высшая школа журналистики СПбГУ — проще говоря, журфак. Он значится по 1-й линии В.О., 26, и вскоре после обретения аварийного статуса «репинскую» часть включили в этот же адрес с литерой А. Затем СМИ сообщали, что в итоге участок пришлось разделять, чтобы у чиновников была возможность расселять только жилую площадь.

Наталья Шепелева проживает в трехэтажном флигеле. «Фонтанке» она рассказала, что всего там шесть квартир и из приватизированных не расселенной осталась только принадлежащая ей. Плюс несколько в шестиэтажном. С бюрократической точки зрения, такое разделение — от лукавого, но у собственника есть резон: Наталья считает, что меньшая часть построена позже. В старом техпаспорте 1948 года из архива ПИБ значится, что все здание возведено до 1917 года, а третий этаж «надстроен» в 1939 году. Наталья полагает, что «1939» относится ко всему ее флигелю. Собственник заказал частную экспертизу состояния флигеля: дефекты зафиксированы, но формулировки оказались куда мягче, чем в вердикте МВК 10-летней давности. Фундаменты, стены, стропила — ограниченно работоспособные; перекрытия — технически работоспособные; кровля — да, в неудовлетворительном состоянии. Авторы исследования признают, что основывались только на визуальном осмотре, но это все же первый аргумент, с которым Наталья собирается идти в суд, чтобы освободить свой дом от статуса безнадежного.

На самом деле это уже ответный шаг: первой иск в июле 2021 года подала администрация Василеостровского района. Речь шла о выкупе квартиры у собственника для государственных нужд и о выселении. Есть и цена в соответствии с кадастровой оценкой — 20,6 млн рублей. Правда, Наталья в официальном возражении настаивает, что ей прислали только копию не подписанного отчета об оценке и в целом администрация не соблюла порядок досудебного урегулирования подобных дел, а значит, иск надо возвратить чиновникам. Но, конечно, основные сомнения собственника касаются не столько процедуры, сколько цифр. Оценке администрации (которую она видела только в копии) Наталья противопоставляет свою: пятикомнатная квартира в 143 квадратных метра, согласно выводам ООО «Центр оценки и экспертиз», стоит в полтора раза дороже, чем насчитали в районе: 28,9 млн рублей. Никто ей таких денег не предлагает. Интересно, что компания в обоснование стоимости поместила и такой момент: «Процент износа здания, на основании произведенного расчета, составляет 38%. На основании осмотра и имеющихся у оценщика сведений, дом не является аварийным и в ближайшее время не идет под снос, реконструкцию и расселение».

Последнее спорно, у администрации явно виды именно на «ближайшее время». Исковое сопроводили письмом в суд: так и так, все дело в реализации программы «Обеспечение устойчивого сокращения непригодного для проживания жилищного фонда». А само это устойчивое сокращение — часть нацпроекта «Жилье и городская среда». Ну и, наконец, судьба этого конкретного дома — на контроле у губернатора. Так что просят рассмотреть «в разумные сроки».

После этого что-то изменилось. Изначально предварительное заседание было назначено на сентябрь, потом его перенесли на 19 августа. Дело передали судье Наталье Дугиной. Сопоставив это ускорение и собственный информационный голод cо всем происходящим, Шепелева решила опосредованно познакомиться с ней. Обнаружила следующее: летом 2010 года депутаты Законодательного собрания приняли постановление о назначениях на должности мировых судей, была в этом списке и Дугина. Переназначали через 3 года. В официальных характеристиках говорилось о стаже и последней работе: ведущий юрисконсульт Жилищного агентства (ГУЖА) Василеостровского района.

Наталья отмотала историю к началу и поняла, что в состав районной МВК, которая весной 2010 года признала дом аварийным, включались и представители жилищного агентства — замглавы и два инженера. Все это собственник квартиры отразила в официальном заявлении об отводе судьи. Пока неясно, будет ли Наталья Дугина сама себя «отводить», в деле на данный момент минимум два решения за ее подписью, и оба касаются обеспечительных мер, о которых просила администрация. Во-первых, собственник теперь не может продать свою квартиру, соответствующее письмо о запрете регистрационных действий судья направила в Росреестр. Во-вторых, Управление судебного департамента приняло от района те самые 20,6 млн рублей; это должно «в случае удовлетворения иска способствовать своевременному исполнению судебного решения и гарантирует защиту прав собственников».

Если переводить: раз уж эти деньги выделены в 2021 году, надо их застолбить, так как бюджетные ассигнования «сгорают» после Нового года.

Небольшое этнографическое отступление. Мало кто знает про улицу Репина в целом и этот дом в частности больше Федора Погорелова; руководитель спортивного отдела «Фонтанки» и экскурсовод сам жил здесь много лет. «Лет 20 в коммуналке на втором этаже здесь прожил важный рок-н-ролльный фотограф Андрей Усов (Вилли), — рассказывает он. — Это друг Севы Гаккеля, Гаккель познакомил его с Майком Науменко, а Науменко — с Борисом Гребенщиковым. То есть иногда здесь можно было увидеть оставленную записку: «Был, не застал. БГ». Науменко фотографировался у стены дома для задней обложки альбома «Сладкая N и другие», а в коммуналке у Усова — для альбома «LV». Здесь была — и, может быть, есть до сих пор — мастерская художника Соломона Россина. Здесь же находилась фотомастерская Юрия Молодоковца, знаменитого фотографа-художника Эрмитажа».

Учитывая географическое и административное расположение дома, «Фонтанка» поинтересовалась имущественными амбициями Высшей школы журналистики и массовых коммуникаций СПбГУ у ее директора Анатолия Пую. Он сообщил, что никакого дефицита площадей у учреждения на данный момент нет. «Мы же можем проводить занятия во всех зданиях университета, их огромное количество, — говорит он. — Хоть на Среднем проспекте, хоть в главном здании, хоть в Петергофе. Можем пользоваться абсолютно всеми аудиториями, и это достижение университета». Однако конкретный пункт о планах в отношении недорасселенных зданий переадресовал университету. «Фонтанка» направила запрос в пресс-службу СПбГУ и в районную администрацию.

Николай Кудин,
«Фонтанка.ру»