Сделать двери с помоек great again. Как трое петербуржцев спасают дореволюционное наследие и дают ему новую жизнь (видео, фото)

Участники группы «Двери с помоек» сохранили более 1000 исторических дверей и окон, от которых избавились владельцы коммуналок. «Фонтанка» побывала в гостях в мастерской.

«Фонтанка» продолжает рассказ о «Петербурге глазами петербуржцев» — в рамках проекта «(От)личный Петербург», цель которого — обратить внимание туристов и горожан на необычные достопримечательности, а известные показать с новых ракурсов. Мы предлагаем петербуржцам голосовать за свои любимые здания, дворы, праздники и рестораны. А туристам — готовиться к поездке, открывая город с нашим неформальным путеводителем.

Все больше петербуржцев, купивших или получивших в наследство коммуналки в исторических домах, отказываются от скучного евроремонта и пытаются вернуть квартире дореволюционный шарм. На помощь им приходит мастерская «Двери с помоек». «Спасаем исторические двери, окна, печи. Возвращаем им былое величие и даём новую жизнь», — гласит описание проекта. О том, почему ни за что не отдадут отреставрированные артефакты хозяевам стилизованных под старину новостроек, о борьбе с КГИОП и РЖД за сохранение наследия, а также откуда на петербургских шпингалетах появился «герб Ватикана», «Фонтанке» рассказал сооснователь мастерской Александр Артемьев.

Проект «Двери с помоек» появился в июне 2019 года. Познакомившись на «Том Сойер Фесте», Александр Артемьев, Валентина Манн, Андрей Трошков решили вместе спасать историческое наследие Петербурга — реставрировать выброшенное и продавать людям, которые хотят сохранить и вернуть своему жилью изначальный облик.

За два года идея оформилась в полноценный бизнес, став главным делом и источником дохода сооснователей. «Отдаемся полностью — работаем круглосуточно», — рассказывает Александр Артемьев. Свои находки и завершенные проекты «Двери с помоек» публикуют в своем Intagram. В последний год постов стало меньше, но не потому что проект заглох, а потому что времени на ведение социальных сетей остается не так много. Хотя сейчас команде помогают десять работников, рук все равно не хватает — очередь на год вперед.

Находить «материал» помогают неравнодушные активисты, которые сообщают об оставленных на помойках исторических дверях, окнах или других элементах деревянного декора квартир и парадных. Иногда пишут и рабочие, которые «разносят» квартиру. Спасенные предметы отправляются на склад за городом, где ждут своего часа. Всего там уже более 1000 штук. «Все, что видим и все что присылают, забираем. Но впрок не делаем, только под заказ», — говорит Александр Артемьев.

Половина клиентов приходит уже со своим материалом. «Сначала люди шли потому, что наша работа стоила дешевле, чем новая дверь. Но сейчас идет клиент, который, действительно, хочет восстановить печь, паркет, лепнину, двери и так далее», — отмечает он.

«Не восстановимых дверей не бывает»

Но «Двери с помоек» берутся отнюдь не за любые заказы. За два года работы оформилась идеология проекта. Главное правило гласит — «не восстановимых дверей не бывает». До 1917 года их делали из качественной лиственницы, тогда как замены советского периода, да и современные копии, обычно изготовлены из более дешевой сосны. В итоге за слоями краски и дермантиновой обшивкой скрывается настоящее сокровище, которое прослужит своим хозяевам дольше, чем даже современная реплика. Дверь может казаться гнилой, быть изрезанной замками, пойти «лодочкой» или «винтом» и из-за этого не закрываться. «Но мы беремся за все и все можно восстановить», — говорит Александр Артемьев.

Второе правило — использовать только исторический материал. На восстановление утраченных элементов, например оконных коробов, идет донорский материал, оставшийся от демонтажей. «Новое дерево не используем, все в круговорот идет», — подчеркивает Александр. Также «Двери с помоек» работают с исторической фурнитурой. «Чистим петли, ручки, торцевые замки, недостающие элементы подбираем по стилистике и форме», — говорит он.

Третье правило — исторические предметы должны быть на своем месте. «Есть условие: дверь будет использоваться по своему назначению, и, например, не превратится в столешницу. И это должен быть старый фонд. Если человек хочет вставить в новодел или хайтек старую дверь, мы, конечно, ему откажем. Для нас важно сохранить историю», — подчеркивает Александр Артемьев. В самом начале пути «Двери с помоек» сделали из «полуушатанной» двери барную стойку, признает он, но тогда команда была в поиске, а теперь более строго придерживается принципов.

Но бывают и исключения. Один из заказчиков купил квартиру в дореволюционном доме, в котором в 1960-е годы прошел капитальный ремонт. В итоге там ничего не осталось — ни печей, ни дверей. Но клиент решил, что хочет восстановить квартиру такой, какой она была изначально. «Мы посмотрели проект и согласились», — рассказывает Александр Артемьев.

Цена индивидуальна для каждого заказчика и зависит от исходного состояния. Но в среднем сейчас восстановление пары дореволюционных дверей обходится в 80–90 тысяч рублей, одностворчатой — 45 тысяч (в первый год работы команда называла цены в два раза меньше. — Прим. ред). Стоимость повысилась в том числе потому, что мастерская стала работать с исторической фурнитурой. Но главная расходная статья — человеческий труд. Работа над одним заказом занимает от месяца до полугода. Снять краску можно за два дня, основное время уходит на столярные работы. Предметы, пережившие революции и войну, нередко деформируются из-за холода и сырости. Чтобы выровнять их, вставляют небольшие клинышки. «Некоторые говорят, что мы выравниваем двери паром, но мы так не делаем», — подчеркивает Александр Артемьев. Вставки нужны и чтобы закрыть дыры, оставленные врезанными замками или гвоздями. «Если дверь была обшита дермантином, ее всю по периметру обкололи, гвозди надо вынуть и восполнить утраты», — комментирует он. Последний штрих — доведение до товарного вида: шлифовка, шпатлевка, грунтовка и покраска. Все это делается вручную. Промышленная покраска скрывает фактуру дерева. «Если перед заказчиком стоит задача сохранить дверь лишь как функциональный элемент, а не эстетический, то ему легче купить МДФ», — говорит Александр Артемьев.

Иногда реставрация превращается в настоящее расследование. Например, в доме гражданского инженера Батуева на Суворовском проспекте был восстановлен механизм фрамуги, которым не пользовались несколько десятков лет. Очистив от краски шпингалеты, работники обнаружили на них клеймо в виде двух скрещённых ключей, как на гербе Ватикана. Как выяснилось, это была марка рижского завода по изготовлению фурнитуры. «С такими квартирами интересно работать, много узнаешь. Например, под слоями советских обоев может обнаружиться первый слой, а за снесенной стеной, возведенной во время уплотнения квартир, — историческая лепнина», — рассказывает Александр.

Мастерство работы с древесиной участники группы осваивали по Instagram-блогам и YouTube-каналам реставраторов из Финляндии, Швеции, Великобритании. Вопрос о получении полноценного профильного образования периодически возникает в команде, но пока не на кого оставить проект. «Школ по реставрации в России таки немного, и, если учиться, то где-то в Финляндии», — говорит Александр Артемьев. Так что пока учиться приходится на практике. «То что делали сначала, и то, что делаем сейчас — небо и земля. Мы работаем уже два года и каждый день учимся чему-то новому», — подчеркивает он.

«Рано или поздно люди одумаются»

В теории, «родные» окна и двери дореволюционных домов должны охраняться государством как часть объекта культурного наследия. Но это не всегда спасает их от уничтожения.

В апреле участники «Дверей с помоек» спасли окна дома Трайнина на набережной канала Грибоедова. По мнению хозяйки квартиры, выбросившей их на помойку, они были гнилыми. Но рамы оказались в очень хорошем состоянии, у них сохранилась частично фурнитура. Причем это были именно те окна, которые существовали с момента постройки дома. Дом является памятником регионального значения, в предмете охраны, помимо местоположения, конфигурации, габаритов и исторического рисунка, указан ещё и материал — дерево. «Плохая новость в том, что для КГИОП вполне сойдёт деревянный новодельный стеклопакет в одну нить, без сохранения толщин, без повторения профиля горбыльков и обвязок, без форточек и фурнитуры. Издалека похоже — значит ок, необязательно должно быть исторически достоверно», — говорится в Instagram «Дверей с помоек».

Команда все-таки обратилась в ведомство, но то лишь выписало хозяйке небольшой штраф. Окно осталось на складе «Дверей с помоек», но постороннему заказчику его не отдадут. «Мы считаем, что взяли на хранение, иначе его просто выкинули бы. Это окно должно занять исходное место. Возможно, хозяева квартиры или уже их наследники одумаются и придут к нам», — рассказывает Александр Артемьев. Но бывает и так, что одни жильцы дореволюционные окна и двери выкидывают, зато их соседи готовы взять их себе на замену советским и оплатить реставрацию.

Пока на ответственном хранении у «Дверей с помоек» находятся и двери железнодорожной станции Удельная, от которых избавились в процессе ремонта. «В ответ на наше обращение прислали отписки, что оригинальная дверь не представляла интереса с точки зрения исторического наследия. Но это не значит, что история закончена и, может, в будущем компания (РЖД. — Прим. ред.) задумается о сохранении наследия и перестанет сносить все небольшие дореволюционные вокзалы, водонапорные башни, прочие строения на своем пути», — комментирует Александр Артемьев.

Голосование в рамках проекта «(От)личный Петербург» уже идет на страницах «Фонтанки» по разделам: здания, дворы, музеи, события и праздники, видовые точки, концептуальные и исторические отели, общественные пространства, авторские и исторические рестораны. Ваш выбор поможет другим пользователям по числу отзывов оценить, какие места интересны наибольшему количеству посетителей, а нам — наградить лучших (в тех номинациях, где это возможно). Обратите внимание: в каждой номинации есть возможность добавить свой вариант.

Галина Бояркова,
«Фонтанка.ру»