Видишь дефицит? А он есть. Почему мы не ощущаем растущей нехватки товаров

Спустя 30 лет после развала СССР в России вновь стал актуален термин «дефицит». Как и раньше, он касается всех без исключения групп потребительских товаров — от картошки до автомобилей. Но десятилетия свободного рынка не прошли даром. Сейчас дефицит возможен даже при ломящихся полках в магазинах.

Базовые принципы экономики, которые будут работать даже после ядерной войны, говорят: при падении предложения и неизменном спросе цена растет, органически регулируя этот самый спрос до уровня, который может удовлетворить предложение. Однако сейчас в России наблюдается странное явление: при колоссальном дефиците товаров удовлетворенный спрос сохраняется почти на прежнем уровне. А официально признаваемая властями инфляция в 7,4% даже примерно не описывает реальность на подавляющем большинстве рынков.

Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации, указывает на погрешности в измерениях и искажения, вносимые фигурой самого наблюдателя. Однако нынешние парадоксы на товарных рынках говорят ему о вполне осязаемых сдвигах в привычном нам обществе потребления и необходимости в скором времени корректировать незыблемые доселе законы рынка.

Не хватает всего

«Фонтанка» обратилась к топ-менеджменту сетевого ретейла с просьбой рассказать, действительно ли на их рынках наблюдается нехватка товара и как макроэкономические законы регулируют перекосы. Опрошены были продавцы самых разных товарных номенклатур: продукты, сотовые телефоны, стройматериалы и автомобили.

Собеседники подтвердили: проблемы не просто есть, они буквально рушат торговлю, заставляя переосмыслить самые базовые термины и аксиомы экономики. Начиная с самого простого и, казалось бы, понятного любому младенцу термина — дефицит.

О том, что дистрибуторы в последние месяцы систематически не удовлетворяют в полной мере заявки на поставку товаров, сообщили четверо из четырех топ-менеджеров.

«В октябре в РФ будет поставлено не более 25% потребности рынка смартфонов. В сентябре это значение составило примерно 50%. Таким образом, текущий дефицит смартфонов серьезно усилится», — рассказали «Фонтанке» в руководстве компании «ВымпелКом».

«В зависимости от модели мы недополучили в прошлом месяце от 10 до 40% от заказанных машин. Наихудший показатель — у корейских и японских марок», — делится глава группы «Автополе» Сергей Моренков. По его словам, на этом фоне за счёт их нехватки выигрывают китайские и французские производители.

«Сейчас перебои со всем! Картошки нет, бананов нет, даже кокосовой стружки нет: останемся без «Баунти» и «Рафаэлло», — переживает Александр Мышинский, глава сети «Реалъ».

В сегменте DIY топ-менеджер одной из крупных сетей на вопрос, чего сейчас больше всего не хватает на рынке и за чем людям реально приходится побегать по всему городу, уверенно называет: фанера. Хотя и с остальным не намного проще.

Постучать по дереву

Сумасшествие на рынке пиломатериалов, начавшееся еще в прошлом году и кратно увеличившее цены, привело к огромному дисбалансу в торговле. Еще несколько месяцев назад, на пике, чтобы не допустить вида опустевших полок, ретейлеры были вынуждены покупать ту же фанеру по баснословной стоимости. Теперь же на фоне небольшой коррекции на рынке надо либо распродавать товарные запасы дешевле закупочной цены (а сама сущность и природа торговли этого не предполагают, это как в математике — деление на ноль), либо придерживать эти дорогие партии, чтобы дождаться изменения конъюнктуры. Так и возникает тот самый дефицит на рынке.

«Сейчас у нас есть фанера — много, но дорого. А у кого-то из коллег есть дешево, но очень мало. И ни у кого толком торговли никакой нет. Но мы, видимо, все же будем распродавать в итоге фанеру в минус, что же делать, не солить же ее на зиму», — грустно шутит ретейлер.

Тем временем цены на доски и ДСП в стране всего за год выросли вдвое и больше. К примеру, в Петербурге, по данным Росстата, квадратный метр ДСП еще в сентябре 2020 года стоил 235 рублей, стал 577. Кубометр досок стоил 17 тысяч, сейчас — 31 тысяча. А те, кому память позволяет, помнят еще докоронавирусные цены января 2020-го — 12,7 тысячи за куб. И дело, конечно, не в жадности продавцов — просто дефицит и конъюнктура, объясняют они. Разумеется, трудно представить себе одновременный сговор вообще всех магазинов по всей стране и всех без исключения производителей фанеры и ДСП. Просто это новая реальность, в которой приходится жить.

Алло! Вас не слышно

Сбои на рынке сотовых телефонов пока что видны только в бэкофисах салонов связи. Зайди в любой — тебе на выбор тут же предложат какую угодно модель по цене, в общем-то, не отличающейся от выставленной конкурентами. Дело в том, что новый iPhone — это не тот товар, который может дорожать при повышении спроса, чтобы удовлетворить нужды лишь тех, кто может свою «хотелку» подкрепить рублем. В случае нехватки модели просто выходят из ассортимента.

И хотя пока потребители не ощущают этого, такой сценарий вполне осязаем. «В России особенно сложная ситуация началась осенью — в основном недостаток товара ощущается на флагманских и среднебюджетных моделях Samsung, а также новых iPhone в топовых комплектациях, — рассказали «Фонтанке» в одном из федеральных сотовых операторов. — В первую очередь на снижение поставок влияет дефицит полупроводников, однако в последние месяцы появились дополнительные проблемы, связанные с энергокризисом в Китае и сбоями в работе контейнеровозов. Когда произойдёт восстановление поставок, предсказать сложно. При позитивном сценарии нужное количество смартфонов начнут выпускать к новогодним праздникам, при негативном — в середине 2022 года».

В «ВымпелКоме» сводки с фронтов описывают так:

«Apple

К традиционном дефициту новинок добавился дефицит старого модельного ряда. По информации от вендора, дефицит мировой. Сроков выхода из дефицита нет.

Samsung

Кардинально сократил модельный ряд нижнего ценового диапазона. По остальному модельному ряду острый дефицит. Сроков выхода из дефицита нет.

Xiaomi

Острый дефицит по всему модельному ряду. Сроков выхода из дефицита нет».

Главный индикатор на российском потребительском рынке — регулярные отчеты Росстата, в которых описывается траектория цен на 700 с лишним товаров и услуг. К примеру, его еженедельный мониторинг показывает, что стоимость смартфона выросла в среднем по стране на 12,5%. Но, во-первых, никто не знает, какой именно сферический смартфон в вакууме мониторит Росстат. А во-вторых, реальность показывает совсем другое. Согласно недавнему исследованию МТС, в третьем квартале рынок телефонов вырос в деньгах на 24%, при том что в штуках падение — минус 4%. Да, телефоны дорожают не особенно сильно, просто мы теперь чуть реже их покупаем, причем выбирая чуть более дорогие модели.

Чудеса на виражах

Еще ярче эта тенденция проявляется на рынке автомобилей. Ассоциация европейского бизнеса огорошила на днях итогом сентября: сразу минус 22% месяц-к-месяцу. На практике это означает, что по сравнению с прошлым годом за месяц было продано почти на 35 тысяч машин меньше.

Удивляться здесь, конечно, нечему. Сложившаяся на этом рынке ситуация — дефицит с одной стороны и резкий рост цены с другой — заставляет покупателей идти тремя путями. Первый: отказываться от покупки и продолжать ездить на старой машине. Второй — поменять свою машину на подержанную (причем заплатив денег, которых еще год-полтора назад вполне хватило бы на новую). Ну и третий — взять кредит побольше.

Два первых варианта как раз и привели к сокращению продаж почти на четверть. Следствие третьего констатирует тот же Росстат: за год новые машины подорожали в среднем по стране на 18%.

«Сейчас покупатель, приходя в салон, оставляет в среднем на 100–300 тысяч рублей больше, чем он планировал потратить», — оценивает Сергей Моренков. Конечно, совсем без машины уходить не обязательно. Но в условиях ограниченного выбора людям приходится брать машины с дополнительно установленными опциями. По сути, это такой квазиаукцион среди покупателей, говорит Моренков: у кого в кошельке окажется больше денег, тот и заберет новенькую машинку.

А теперь все внимание к рынку подержанных авто, куда в сентябре хлынули те самые 35 тысяч неудавшихся покупателей новых! К Петербурге, к примеру, тот самый Росстат фиксирует рост цен на них сразу на 54 процента. И сейчас на этом явно перекошенном рынке взаимный интерес у покупателей и продавцов. Совершенно будничной стала ситуация, при которой цена за трех- и даже пятилетнюю машину сейчас оказывается даже чуть выше, чем та, по которой она когда-то покупалась. Даже с учетом инфляции. Это уже нечто из тех самых советских дефицитных времен. Да, вообще-то, «каталожная» цена машины — миллион. Но за столько купить нельзя — надо ждать два года. Быстрее купить такую же, но за два миллиона. А еще проще — взять подержанную за 1,2 миллиона.

Не хлебом единым

Вслед за отгремевшими еще в прошлом году морковью и растительным маслом новым золотом на продуктовом рынке внезапно стал картофель, подорожавший сентябрь-к-сентябрю сразу на 56%. При том, что урожай в этом году не меньше, чем в прошлом, — он на том же уровне, сообщил 14 октября глава Национального союза производителей плодов и овощей Михаил Глушков.

И дело не только в ненормальном для здоровой экономики росте цены. Дело в совершенно непонятных региональных перекосах. К примеру, по итогам прошлого месяца килограмм картошки в Республике Коми оказался дешевле, чем в Краснодарском крае (40,36 против 40,85 рубля). А возить мешки с ней из сурового Новосибирска (27,93) в хлеборобный Ростов (37,9) уже кажется вполне перспективной бизнес-идеей. Никак ретейлеры не могут объяснить, почему в черноземном Воронеже картошка сегодня стоит на 73% дороже, чем год назад, а в Магадане всего на 13%. А на Чукотке и вовсе подешевела на 3%.

Михаил Делягин верит, что ретейлеры не лукавят, когда говорят о нехватке тех или иных товаров. Просто магазинам в провинции взять эту самую картошку нового урожая физически негде — по какой-то неведомой причине многие годы успешно работавшие логистические цепочки дают сбои. И чтобы не оставить людей совсем без нее, приходится брать что-то подороже и выставлять на полки.

Дивный новый мир

«Проблема не только у ретейлеров, и промышленность вам то же самое скажет, уже полгода они воют, — говорит Михаил Делягин. — А изобилие в наших магазинах — лишь кажущееся. Потому что, когда вы входите в магазин, вы не понимаете, 50 разных телефонов на полках лежат или 500. Раньше было десять сортов картошки, а осталось четыре. И кто-то говорит: слава богу, тот единственный, что я покупаю, пока есть. Значит и проблем нет. И если вам не нужно чего-то специального, типа гидравлики для трактора, или рибонуклеазы в аптеке, или именно вот этой машины, которой нет, то у вас пока все хорошо. Но только именно пока».

Эксперт оценивает это как признак того, что сложившееся общество потребления стоит на пороге больших изменений: «Когда в Европе вам раздают деньги — просто на жизнь, в Китае — сухой паек и свет включают на два часа в день, то это уже никакое не общество потребления. Оно разваливается просто на глазах. А куда более важно то, что одновременно разрушаются и ставшие уже привычными нам единство и целостность мира. При этом рыночная экономика заканчивается. Мы переходим в мир, где жить приходится в цифровых экосистемах, которые охватывают всю полноту нашей жизни, производим своим поведением цифровой след, ну и тренируем этим следом искусственный интеллект. А за это получаем зернышки-пайки. Закон спроса и предложения работает, только когда есть свободный обмен. А если вам взамен дают лишь пайку — тогда нет».

Денис Лебедев, «Фонтанка.ру»